Частная практика. Начало. - esteem

он с более мощной магической начинкой, расчитанной на более толстую и грубую кожу, нежели на руках и лице.

Девочка встала и обратилась сразу ко всем.

- Давайте я расскажу обо всём, а вы потом, если что-нибудь непонятно, будете задавать мне вопросы. Хорошо?

- Договорились, милая барышня, - улыбаясь, ответил за всех хозяин дома.

- Отлично. Тогда начну с самого начала. Я родилась в уездном Хлынове, Вятской губернии, почти пятнадцать лет назад. Мои мама и папа работали в земской, городской больнице, а так же через ночь на станции "Скорой помощи". Кстати и здесь в Вятке, папенька с маменькой работают по тому же графику. По этому я практически их и не вижу.

- Бедное дитя, - всхлипнула Анастасия Владимировна, бабушка Вавки.

- Когда мне исполнилось шесть лет, у нас в доме сначала появился дедушка Сидор, а потом некоторое время спустя и Мелинда Драго. Моя кузина со стороны папы. Она приехала из Хорватии, где проживает один из папиных братьев. Так я во всяком случае, слышала от родителей. Насчёт дедушки я уже объяснила. Честно говоря, - напропалую врала Оленька, внутренне хохоча и веселясь, - иногда у меня появляются смутные подозрения, что имя моего дедушки - вымышленное.

- Почему ты так решила? - напрягся Святослав Иванович Боборыкин.

- Видите ли, господин граф. Уровень и объём знаний моего дедушки, не поддаётся никакому описанию. Я специально прошерстила весь интернет, но нигде не было упоминаний об учёном по фамилии Батрутдинов. Нигде. Есть несколько выдающихся музыкантов, спортсменов, парочка художников, даже один почётный учитель словесности. Но вот знаменитых учёных - ни одного. Как и ни одного Сидора, даже если у него отчество - Моисеевич.

- И ты думаешь... - начал было Иван Павлович, но Оленька его перебила.

- Я практически уверена, что дедушка взял себе такой вот странный псевдоним. Почему я уверена? Сейчас объясню. Сколько я себя помню, дедушка всегда меня чему-то учил. Причём учил не просто так, а систематически. Задавал задания и следил за их тщательным выполнением. В своём обучении он затрагивал буквально все области науки и культуры. От азов квантовой механики и заканчивая арт-хаусом. Алгебра, геометрия, физика, химия, биофизика, биохимия, биология и так далее...музыка пение, изобразительное искусство...

- Но как же ты всё это могла выучить за девять лет? - удивилась Лидия Викторовна Асташева.

- А я не выучила, я продолжаю учиться. До уровня знаний дедушки, мне по его же словам, как до Поднебесной в присядку. - Гости заулыбались. - Однако курс старшей школы, не считая магии воздуха - я прошла ещё в Хлынове, - у гостей и хозяев округлились глаза.

- Да, мамочка, - выкрикнула на бегу Булька, в банном халате и с полотенцем в виде чалмы на голове, - Лёлька знаешь какая умная? Афанасий Аркадьевич, всё хочет её на математическую олимпиаду в Питер от нашей школы послать, только Лёлька почему-то не соглашается.

- Почему? - удивилась Лариса Осиповна, - Это ведь такой почёт!

- Мне сейчас это неинтересно, - скривилась Оленька, - у меня совсем другие планы на жизнь. А математика...ай, может в следующий раз.

- Ну-у, как знаешь, - сказала мама Бульки, которая тем временем схватила со стола тюбик и ускакала обратно в ванную, - Это твоя жизнь.

- Вот я и говорю, - продолжила девочка, - я совсем не пытаюсь хвалиться своими достижениями, я просто хочу вас подвести к тому, что я уже рассказывала. А именно к моей посильной помощи в дедушкиных расчётах, на основании которых он с Мелиндой и создал этот чудесный крем.

- Но, Оленька. Ты так и не сказала, что конкретно изобрёл уважаемый Сидор Моисеевич, - мягко поправил девчонку граф Боборыкин.

- Ах, да. Дедушка рассчитал формулу, по которой магические потоки, сжимаются до жидкосного состояния и становятся видимыми и осязаемыми.

Всё. С гостей можно было писать картину "Ревизор". Тишина стояла мёртвая, каждый из находящихся в гостиной, и мужчины и женщины, были сильными магами. В своих стихиях. И сейчас они пытались представить, как это потрогать магию. Вот просто взять и потрогать, эту эфемерную субстанцию. Для них это было равносильно потрогать эфир или космос. Да как же это так-то?

"Есть деда, они купились!"

"Погоди не торопись, дай мне насладиться твоим первым внятно изложенным спичем. Без всех этих сложновыговариваемых псевдонаучных сентенций, которыми ты так любишь оперировать в разговорах с бедным мной. Аж слезу вышибло, жаль платочка нет."

"Ну, деда" - мысленно заныла внучка.

"Погоди я сказал! Тебе ещё Мэл нужно легализовать, а ребята эти ушлые, они сразу насторожились когда ты свою кузину упомянула. Не заметила?"

"Нет"

"А я вот заметил. Единственное, что утешает, это то, что по всей видимости, они тут собрались именно по её душу, а не по твою".

"И это радует," - подытожила Оленька.

- А, твоя кузина, - спросила Лидия Викторовна, - она тоже принимала участие в расчётах?

- Нет, Лидия Викторовна, Мэл занималась магическим наполнением кремов. Она ведь целитель.

- Та-ак, - протянул Георгий Петрович, - давай-ка поподробней о кузине.

Оленька непонимающе взглянула на генерала.

- Простите великодушно, ваше сиятельство. У нас допрос? Под протокол? - Фея сидящая у ног девочки, еле слышно зарычала.

- Это ты меня прости, - опомнился генерал, - совсем зарапортовался. Извините, Оленька, армейская привычка уточнять всё и вся не взирая на лица.

- Да я...

Но тут по лестнице ведущей на второй этаж показались пять...нимф? Наяд? Богинь? Одна за другой в холл спускались одноклассницы Оленьки, выглядевшие просто потрясающе! Альбина демонстративно откидывала назад чёлку великолепных, даже на вид мягких и послушных волос, чистого золота. У всех девочек белоснежная с лёгким румянцем кожа лица, оттеняла и подчёркивала естественную красоту как волос, так и бровей и ресниц. И сами они светились каким-то нежным внутренним светом. Волосы же приобрели жемчужный глубокий оттенок, как у их подруги Оленьки. У Бульки с лица и тела пропали все веснушки, отчего она выглядела по новому. Непривычно для родителей и тётушки. И вообще, сейчас в данный момент подруги меньше всего походили на живых людей. Скорее это были фарфоровые куколки, хрупкие и нежные. Магия жизни, убирала все недостатки и подчёркивала все достоинства. Казалось повяжи им на головы банты и можно продавать в императорские дворцы, принцессам и цесаревнам. Те за таких куколок, мгновенно бы передрались. Шок! Родные поначалу с трудом узнавали своих кровиночек.

Большие выразительные глаза,