Наследники тьмы - Урсула Цейч

Осторожно обернувшись, он не заметил Крэйга Ун'Шаллаха, но нисколько не сомневался, что тот где-то рядом. Он ведь норкан, следовательно, умеет растворяться в ночи под защитой Серебряного Ткача, блестящее око которого светилось высоко над городом.

Время от времени дорогу Менору пересекали патрули, но их не интересовал худой, явно пьяный парень, не имеющий никакого оружия, по крайней мере, серьезного, типа топора, меча или лука.

Как бы странно это ни звучало, город Норимар ночью был совершенно безопасен, любой торговец мог быть уверен, что на следующее утро его не обнаружат в каком-нибудь вонючем переулке ограбленным и с проломленным черепом. Во многих домах горел свет. Менор слышал женские голоса, тихий смех и другие звуки, свидетельствующие о нежных отношениях. Жизнь продолжалась; жители просто сменили одно ярмо на другое. О нападении напоминали разве что пепелища.

Внезапно Менор остановился, услышав неожиданные для ночного времени металлические удары. Он пошел на шум и оказался на рыночной площади, где заметил огонь: горящий чан с углем и искры, летящие от раскаленного металла. К прежним звукам добавилось шипение мехов.

«Старательно выполняющий свою работу кузнец, — удивился Менор, — да еще в такое время? Что тут происходит?»

Он подобрался поближе, стараясь держаться в тени, и обнаружил у горна гигантского кузнеца, который приводил в порядок щит. Рядом с ним разгуливал высокий жилистый человек в рубашке с гербом драконовых всадников и с двумя скрещенными мечами за спиной. Он был похож на набедокурившего и поэтому затаившегося кота.

«Энарт Обоюдоострый», — подумал Менор. И вздрогнул, услышав холодный хриплый голос.

— Сколько еще ты будешь возиться, кузнец? Не могу же я торчать тут всю ночь!

— Потерпишь, злодей, — проворчал кузнец. Менор замер. Этот голос… однажды он его уже слышал, это точно. Но где?

— Обычно я не работаю по ночам, я оказываю тебе услугу, так что не мешай! — продолжал кузнец.

— Да-да, все в порядке, — пробурчал Энарт Обоюдоострый. — Но щит должен быть готов как можно скорее, мне нужно повесить его обратно, пока он не заметил!

— Мне очень нравится, что убийцы и мучители детей типа тебя сначала используют щиты для злодейств, о которых и говорить не хочется, а потом, поджав хвост, дрожат от страха перед своим хозяином.

— Тебя это не касается!

— Только не вздумай вытаскивать мечи, иначе своим молотом я вобью твою башку тебе же в кишки!

Менор сощурился. Он не верил своим ушам. Оба были настолько поглощены беседой, что не замечали ничего вокруг, и он осмелился подобраться еще ближе. В конце концов, в слабом свете тлеющих углей он разглядел лицо кузнеца, и от радости сердце его чуть не выпрыгнуло из груди.

— Скоро закончишь?

— Да, если ты от меня отстанешь!

В ночи снова послышались удары. Потом кузнец поднял щит и осмотрел его со всех сторон.

— Совсем как раньше, ничего не заметно.

— Замечательно! Давай сюда, — потребовал Энарт.

— Сначала заплати, — не согласился огромный, с ног до головы покрытый волосами орк. — С доплатой за ночное время, само собой разумеется.

— Подумай лучше, сколько еще заказов ты сможешь получить, — сказал Энарт с угрозой в голосе.

Но на кузнеца это не произвело ровно никакого впечатления.

— Я не хозяйский пес, ты, лизоблюд, и если немедленно не заплатишь, здесь, в Норимаре, тебе станет неуютно, это я тебе точно обещаю!

Скрипя зубами, негодяй отсчитал несколько монет, сунул их в руку кузнецу, схватил щит и торопливо удалился.

Тут же из своего укрытия выбрался Менор:

— Вольфур! Эй, Вольфур Гримбольд!

Кузнец медленно повернулся и мрачно посмотрел на Менора, рискнувшего выбраться на свет. Тот заулыбался и раскинул руки в стороны:

— Это я, Менор Худощавый! Помнишь? Долина Слез? Горен Говорящий с ветром? Ты в оковах?

Вольфур Гримбольд колебался. Потом его грубое лицо, которое из-за волос казалось еще более диким, осветилось светом воспоминания.

— Конечно! — завопил он и тут же понизил голос, потому что Менор, у которого душа ушла в пятки, зашипел «тс-с» и взволнованно замахал руками.

Орк схватил бывшего вора и чуть не раздавил его, прижав к своей волосатой груди.

— Демоны вас побери, как я рад тебя видеть, да еще целым и невредимым! Скажи, что с тобой было? Где Горен?

Менор кашлял и стонал, он здорово побледнел и цеплялся за Вольфура, пока в легкие не вернулся воздух, а в ноги — силы.

— У Горена в данный момент другие дела, а я здесь, чтобы освободить Норимар, и я пришел не один.

Словно в ответ на эти слова из тени вышел мощный человек, сразу же откинувший капюшон.

— Коготь Цараха! — завопил обалдевший Вольфур, делая попытку склониться в глубоком поклоне. — Крэйг Ун'Шаллах, глазам не верю!

— О… — Менор не мог скрыть разочарования. — Вы знакомы?

— Нет, — сказал Крэйг.

— Еще бы, — сказал Вольфур, — любой представитель народов Тьмы знает великого дрэгона! Но вы должны мне рассказать все по порядку. Пошли, я живу вот в этом доме, вы наверняка проголодались. Можете у меня переночевать, но сначала я должен все про вас узнать!

— Как и мы про тебя, дружище Вольфур, — сказал Менор, со смехом стукнув его по плечу и при этом чуть не вывихнув себе руку.

— Ну что ж, друзья, осталось совсем немного, — благоговейно сказал Бульдр. И быстро поскакал вперед. — Виндхолм — город пограничный, как и Норимар. Его окружают широкие степи, покрытые снегом горы и раскаленная пустыня, где никогда не бывает дождей. Это царство крайностей, мощное и притягательное.

— А женщин мы увидим? — с любопытством спросил Горен.

— В каком смысле?

Впервые с начала путешествия Звездный Блеск рассмеялась:

— Женщин-гномов, Бульдр Краснобородый! Горен еще ни одной не видел, как и я!

— И я тоже, — расхохотался Бульдр. — Вы не в курсе, но народ Нитхальфа постепенно вымирает. У нас рождается очень мало женщин, поэтому мы их оберегаем, прячем, держим дома, чтобы с ними ничего не случилось, чтобы они не ведали страданий, купаясь в любви своих избранников.

— И ты действительно еще ни разу в жизни не видел женщин-гномов? — удивился Горен.

— Я не осмеливаюсь, — ответил его друг. — Вдруг я потеряю голову от восторга и лишусь воли. Насколько наши мужчины грубы, шумны и волосаты, настолько обворожительны, прекрасны и хрупки наши женщины. У нас, гномов, тысяча воинов готова пойти на смерть ради женщины, ради ее взгляда, не говоря уже о желании, которое она изволит высказать. Наверное, я так никогда и не решусь взглянуть на женщину. В определенное время года, когда в Виндхолме начинается череда веселых праздников, мы, мужчины, надеваем свои лучшие одежды и пешком идем к дворцу короля. Окна и балконы дворца закрыты решетками, сквозь которые на нас можно незаметно посмотреть. Мы разгуливаем перед дворцом, осыпаем площадь розами и поем песни о женской привлекательности. Если вдруг какая-нибудь женщина меня выберет, тогда и только тогда я наберусь храбрости откинуть ее вуаль и прийти в восторг от красоты ее лица, потому что с этого момента сердце мое уже не будет принадлежать мне, я брошу его к ее ногам.