Мудрец_05 - Екатерина Соболь

Когда они припарковались перед автовокзалом, Паша готов был поспорить, что их машина — единственная, в прицепе которой сидит овца. Ростов выглядел самым обыкновенным большим городом, как Москва, но гораздо жарче.

Пока Крис покупал в кассе два билета до Краснодара, все на него смотрели, но никто ничего не сказал. Паша был уверен: это из-за его широких плеч и больших кулаков. Иногда совсем неплохо быть сильным.

— Вот, провиант от леди Ивейн. В дорогу, — Крис вручил им пакет, из которого вкусно пахло свежим хлебом. — Пусть вам сопутствует удача. А мне не терпится посмотреть на лицо лекаря, когда он узрит Брунгильду.

Он даже не дослушал все Пашины благодарности: хлопнул его и Илью по плечу, махнул рукой и зашагал к машине — будто они увидятся завтра.

— Все-таки он чудной, — пробормотал Илья, и Паша быстрее зашагал к зданию вокзала, чтобы Илья не увидел его лицо. Он ненавидел прощаться с людьми навсегда.

Автобус подошел через час: удобный, с кондиционером, в таком выдержать пять часов вполне возможно. Паша уснул сразу, как только они тронулись, а проснулся от хруста и шороха. Он потер глаза и увидел, что Илья с аппетитом жует бутерброд.

Электронные часы над водительским сиденьем показывали половину третьего — значит, прошло четыре с половиной часа, и они уже почти на месте.

Он взял свой бутерброд и уставился в окно.

— Хорошо, что мы скоро расстанемся, умник, — с набитым ртом проговорил Илья. — Выходим из автобуса, и каждый идет своей дорогой, ясно?

Паша кивнул. От Краснодара до Уч-Дере еще километров триста. Он понятия не имел, как проделает этот путь без денег, и не хотел сейчас об этом думать. Но Илья не унимался:

— А весело было! Кому рассказать, что я от Москвы до Краснодара сам доехал, не поверят. Надеюсь, моя мама полицию еще не вызвала. Час назад эсэмэску мне прислала: «Помоги другу и возвращайся, я тебя очень жду». Представляешь? Реально купилась на историю про то, что я на дачу поехал.

Паша дернул плечом и прислонился лбом к стеклу. Небо за окном было затянуто серыми тучами, и, наверное, от этого ему было тревожно, словно невидимый комар продолжал ныть над ухом.

— Тебе повезло: мать не написала ни разу, да? Мне бы так! Здорово, когда предкам нет дела, чем ты занят.

— Не очень здорово, — сказал женский голос откуда-то сзади.

Паша обернулся и замер. Прямо за ними сидела женщина в полицейской форме: он проспал, когда она зашла в автобус. Судя по выражению лица Ильи, он тоже понятия не имел, что она там.

— Из дома, значит, сбежали? — холодно спросила она. — И уверены, что родителям дела нет? Ну я это проверю. Как только доедем до города, идете со мной в участок. Может, вы уже в розыске. А если нет, выясним, откуда вы такие храбрые.

Паша сжал зубы. Когда автобус остановится, нужно делать ноги. Они успеют выскочить первыми. Но женщина будто прочла их мысли, встала во весь свой немалый рост и громко сказала:

— Граждане пассажиры! Посмотрите внимательно на этих детей. Они сбежали из дома. На автовокзале они наверняка попытаются от меня скрыться — хватайте их. Они сюда из Москвы добежали. Можете себе представить, что сейчас с их родителями?

По автобусу прокатился рокот. Теперь все смотрели на них, и Паша похолодел. У них нет ни единого шанса проскользнуть между стольких людей, которые жаждут их остановить. Со всех сторон неслись осуждающие, возмущенные голоса. Паша подумал: «А что, если они правы? Что, если моя поездка — глупость, а я сам — просто непослушный сбежавший ребенок?» Отец давно дома и в ужасе от того, что Паша пропал. Его уже ищет московская полиция, учителя, одноклассники, даже мамины родственники, которых он семь лет не видел. Теперь отец рассказал им, что Паша неизвестно где, и они тоже ждут, когда он объявится. Паша вытащил из кармана телефон и включил. Сейчас на нем окажутся десятки вызовов и десятки сообщений.

Телефон включился. Ни одного вызова не было.

Значит, то, что говорил «Мудрец_05», — не выдумка. С отцом что-то случилось, а он теперь не узнает, что именно. Его походу конец.

Можно попытаться сбежать по дороге в участок. Но женщина уже запомнила их в лицо и наверняка найдет способ поймать. Сбежать от человека в форме — это не то же самое, что сбежать от Моржа или от старшеклассников из Россоши.

Голоса вокруг становились все громче, люди вытягивали шеи, чтобы посмотреть на них, и Паше захотелось провалиться сквозь землю, только бы ничего не слышать.

На секунду показалось, что его желание исполнилось: вдруг все затихли, а потом что-то пронзительно звякнуло в воздухе, будто тысяча стекол разлетелись на куски, и Паша врезался головой во что-то невыносимо твердое. Он даже не сразу узнал спинку предыдущего сиденья, вообще не понял, что произошло. Все мысли будто тоже рассыпались. Мир резко дернулся вправо, и за секунду до того, как его голова столкнулась с окном, Паша успел понять: что-то случилось с автобусом — что-то плохое.

По-настоящему плохое.

Звуки обрушились на него разом: визг тормозов, крики, стук падающих вещей. Потом все вокруг вздрогнуло, будто атомы, из которых состоит воздух, на секунду сдвинулись и опять встали на место. Паша зажмурился. Нос забивал едкий запах гари. Ему не хотелось открывать глаза и смотреть по сторонам, он знал, что не увидит ничего хорошего, но будто какой-то голос твердил ему: вставай, надо бежать, уходить отсюда. И он с трудом выпрямил спину. Люди толкались у двери, отпихивая друг друга и спотыкаясь о вещи, упавшие с полок. Илья сидел, обхватив себя за локти, и явно не собирался двигаться. Паша трясущимися руками расстегнул свой ремень, потом ремень Ильи, схватил его за руку и потащил за собой. Тот покорно встал, перехватив его ладонь с такой силой, будто решил сломать ему пальцы.

Когда они наконец вывалились через узкую дверь на асфальт, Пашу затрясло от облегчения, но потом он понял: здесь запах еще сильнее: острый, жаркий и странно знакомый. Паша посмотрел вниз. Он стоял в луже сине-зеленой краски — так вот чем пахло. Женщина в полицейской форме отняла от уха телефон и рявкнула: «Через десять минут будут. Все отходите, может еще раз рвануть», — и люди бросились по заросшей травой обочине прочь, каждую секунду оглядываясь. Они смотрели не на автобус. Повернув голову, Паша наконец увидел.

Рядом с автобусом, покосившись на один бок, стоял грузовик. Точнее, то, что от него осталось: кузов горел, кабина водителя справа была смята в гармошку. А по асфальту текла краска, разноцветные лужи перетекали друг в друга, и мелкие стекла в них весело блестели на солнце. Впереди дорога была совершенно пуста: автобус, грузовик и лужи краски полностью загородили путь. Позади уже собрались машины, водители выходили и что-то кричали, но Паша не слышал — в ушах стоял высокий, пронзительный звон. Он уставился на надпись, которую еще можно было различить на полыхающем кузове: «Краски „Цвет Солнца“».