Врата дракона - Андрей Чернецов

Даже он, удачливый зажиточный бизнесмен, не всегда мог удержаться и чего-нибудь не стибрить, например, полотенце из гостиницы. Наверное, это была национальная болезнь или, правильней сказать, постсоветская шизофрения.

К изумлению Серёги китаец привёз его не к своему дому, а к другой гостинице, выглядевшей намного скромнее пятизвёздочного «Дракона Джу».

Внутри стало ясно, что вовсе это никакая не гостиница, а дешёвый дом для свиданий с уютными номерами, как правило, сдающимися перевозбужденным парочкам на час.

Черкасский с подозрением посмотрел на семенящего впереди мистера Хунга, заподозрив в китайце адепта нетрадиционных восточных сексуальных ориентаций. В этом случае китайца ждала неминуемая смерть. У Серёги с извращенцами разговор был короткий.

Верный помповик приятно утяжелял заплечную сумку.

В тесной комнате, куда завёл русского мистер Хунг, царило интимное освещение. На большой кровати в виде атласного сердечка восседал щуплый китаец, точная копия мистера Хунга, одетый в красный халат с желтыми драконами.

Китайцы перебросились парой коротких фраз, и тот, что был в халате, достал из-под кровати огромную сумку. Вжикнула молния, и Серёга с замершим сердцем уставился на дивной красоты вазу, покрытую удивительными замысловатыми голубыми узорами.

– Вы ведь коллекционер и сразу можете определить, что перед вами не подделка, – затарахтел мистер Хунг, бережно принимая у своего двойника вазу. – Это подлинник, пятнадцатый век. Из собрания предпоследнего китайского императора Гуансюя. Именно из-за нее 14 ноября 1908 года император был отравлен правительницей Цыси. Та позавидовала, что у нее нет такой. Но перед смертью Гуансюй проклял вазу. И Цыси, не успев как следует нарадоваться приобретению, умерла буквально через день после кончины своей жертвы.

– Да, вещь конкретная! – скорчил значительную мину покупатель.

– И цена вполне приемлемая. Просто так получилось, что нам срочно понадобились деньги.

– Она ворованная? – быстро спросил Черкасский, уже выписывая китайцам чек.

Хунги переглянулись.

– С вами, русскими, всегда приятно иметь дело, – произнёс по-английски тот, что был в халате. – Если я скажу, что мы украли вазу, вы ведь все равно её купите?

– Я даже добавлю сверху пару тысяч, – заржал Серега, отдавая китайцам чек.

Мистер Хунг принялся поспешно запаковывать артефакт.

– Эй, погоди! – остановил его Черкасский. – Лучше поставь вон на тот столик у кровати.

Китаец пожал плечами, бережно установив вазу по центру бамбуковой тумбочки.

Русский прикинул расстояние.

– А теперь отойдите…

Китайцы послушно стали за спиной покупателя. Они уже давно ничему не удивлялись. Им попадались клиенты из России и не с такими тараканами в голове.

Черкасский довольно усмехнулся, ловким движением руки выхватил из-за спины помповик и с одного выстрела разнёс древнюю вазу.

Вместе с вазой обрушилась часть гипсокартонной стены.

Раздался истошный женский визг, и в проломе промелькнула чья-то раскрасневшаяся, перекошенная от гнева и испуга физиономия.

Серёга обернулся.

Китаец в халате с драконами лежал в обмороке. Мистер Хунг медленно пятился к двери.

– Зачем, – дрожащим голосом прошептал он, – зачем вы это сделали?!!

– Я охотник на артефакты! – гордо ответил Серёга Черкасский, передёргивая затвор на верном помповике.

Несчастный Хунг схватился руками за голову. Он вдруг во всех красках представил, что было бы с нею, вздумай русский, перед тем как совершить акт вандализма, взглянуть на дно вазы. Полузатертое клеймо «Made in Hong Kong» ему вряд ли бы понравилось.

Где-то рядом взвыла полицейская сирена…

Русский очень вовремя покинул дешевую гостиницу, хотя китайские полицейские не особенно и спешили, не желая лезть под шальные бандитские пули. К месту перестрелки подъехала всего лишь одна патрульная машина.

Но Черкасский уже давно мчался на белоснежном «Гранд Чероки» через вечерний Гонконг. Плевать ему было на пробки и светофоры, машину он как всегда достал с правительственными номерами.

Серёга очень кстати захватил с собой из ресторана бутылку текилы и теперь с весёлым бульканьем опорожнял ее, празднуя первую, так удачно завершившуюся охоту. Жаль, что у него не оказалось с собой фотоаппарата. Уж больно были забавные рожи у этих китайцев, когда он разнёс на куски древнюю вазу.

Охотничий сезон Черкасский открыл прямо в Гонконге.

Чего пропадать такой чудесной текиле?

Именно выпитая текила и стала причиной небольшого казуса, когда Серега, вместо того чтобы поехать в провинцию Гуйчжоу, а затем в Сычуань, отправился в совершенно противоположном направлении.

А всё эти проклятые англоязычные указатели и схожесть многих местных топонимов.

Так новоявленный охотник на артефакты попал в Ганьчжоу, в ту самую маленькую гостиницу, где и был разбужен среди ночи жуткими душераздирающими криками.

– Так, – обвёл злобным взглядом комнату Серёга.

Проклятые «китаёзы» как будто растворились в воздухе.

– Я вам покажу, как русского бизнесмена будить, – Черкасский не спеша достал из камуфлированного рюкзака верный помповик. – А ну вылазьте, mudaki косоглазые! Всё равно найду. Хуже будет!

Номер у Серёги был двухкомнатным, по местным стандартам вроде как люкс. Во всяком случае, так уверяли его владельцы этой маленькой гостиницы.

– Последний раз предупреждаю, – Черкасский многозначительно передёрнул затвор.

Но и это не помогло. Сумасшедшие китаёзы были чем-то до смерти напуганы.

Русский демонстративно прошёл во вторую комнату, где собственно и стояла кровать. Из-под нее виднелись чьи-то тихонько подрагивающие ботинки.

– Ага! – взревел Серега, вытаскивая за ногу щуплого визжащего парня.

Парень визжал на китайском и Черкасскому, дабы вразумить явно сумасшедшего незнакомца, пришлось его несколько раз с силой встряхнуть.

– Ду ю спик инглиш? – поинтересовался русский, кровожадно щёлкая зубами. – Отвечай, обезьяна, желтомордая!

Китаец ещё раз нервно дёрнулся в могучих лапах Сереги, после чего затих.

«Неужели помер?!!» – с лёгким разочарованием подумал Черкасский.

Но он глубоко ошибался.

– Кий-я! – вдруг заорал обманчиво расслабленный «китаёза», ударяя русского ногой в пах.

– У-у-у-у… О-о-о-о… – взвыл китаец, схватившись за правую ногу и падая на пол номера.

– То-то, узкоглазый! – усмехнулся Серёга. – Знаю я вас, Брюсов Ли, каратист hrenov!