Черный ангел - Варвара Клюева

- Вряд ли. - Надежда против воли заинтересовалась. - И как же Ирен их раскрутила?

- Красиво. Сначала подписала с многосемейной мамашей договор о том, что в обмен на рекламные услуги фирма обязуется в течение стольких-то лет отчислять агентству "Пульс" десять процентов от чистой прибыли. Мамаша ничем не рисковала, поскольку прибыль у них была чисто мнимая. Потом Ирен выбрала трех писательниц, именитых, но подвыдохшихся. Таких, что печатаются все реже и реже по причине иссякания идей. Разослала всем трем письма примерно такого содержания: я, Ваша давняя поклонница, хочу предложить Вам одну историю - вдруг пригодится. И изложила завязку. Если заинтересуетесь, мол, напишите, пришлю продолжение. Одна мэтресса клюнула - уж очень интригующая была завязка. Ирен подарила ей весь сюжет - роскошный, пальчики оближешь! И от соавторства отказалась, только поставила условием, что вставит в роман две-три страницы своего текста. Интрига романа, как ты понимаешь, заверчена вокруг косметической фирмы, использующей древние рецепты бабушки-чародейки, так что фрагменты с описанием чудодейственных свойств мазей и притирок гармонично туда вписались. Вещица имела шумный успех, и в многочисленных интервью автор по секрету сообщала своим читательницам (по просьбе Ирен, разумеется), что, хотя события и лица в романе - вымышленные, фирма, производящая волшебные эликсиры существует на самом деле, и она, мэтресса, на себе испытала их чудотворную силу. Что, кстати, соответствовало действительности. К тому времени уже была заготовлена первая партия оригинальных баночек, тюбиков и художественно выполненные этикетки, макеты которых сочинили в нашей дизайн-студии. Получили заключение экспертизы Минздрава и даже достигли договоренности с начальством метро насчет разрешения на торговлю - пробного, "в кредит" на месяц. Ирен вложила в дело все собственные сбережения и уговорила Полину рискнуть небольшой суммой от агентства. Конец сказки тебе известен. Эдик после театральной паузы назвал фирму, и у Надежды округлились глаза. - Да, теперь это самый благодарный клиент и самый горячий поклонник "Пульсара". Можешь себе представить, сколько составляет десять процентов от их общей прибыли. И это только частный случай. А чего стоит, к примеру, идея конкурса-дегустации! Видела в магазинах зазывал за столиками, предлагающих покупателям попробовать чай, кофе, майонез и тэпэ?

- Видела, - буркнула Надежда. - Но что-то не заметила, чтобы они пользовались бешеным успехом.

- А шоу, что придумала Ирен, - пользовалось. Идея такова: заходит покупатель в магазин, в какой-нибудь супермаркет, и слышит зазывалу, вещающего бодрым голосом диск-жокея: "Дорогие друзья! Сегодня у вас появилась уникальная возможность сравнить однотипную продукцию различных мясокомбинатов (или пусть кондитерских фабрик, неважно) и самим определить лидера". Покупатель подходит к стойке, улыбчивая девушка ставит перед ним поднос с множеством пластиковых блюдечек, и на каждом - кусочек, к примеру, докторской колбасы. Участник акции пробует их все и тычет в блюдечко, где лежал самый вкусный, на его взгляд, кусочек. Девушка поднимает тарелочку, показывает и читает вслух написанное на днище название мясокомбината. "Диск-жокей" громогласно объявляет его на весь супермаркет, на электронном табло напротив названной фирмы высвечивается дополнительное очко. Покупатели, привлеченные возможностью сделать собственный выбор, устраивают у прилавка давку. Зазывала выкрикивает все новые и новые названия, цифры рейтинга, шутит, нагнетает страсти... Ты понимаешь, Надька, это же революция в рекламе! Никто не навязывает тебе решения, не вопит ежечасно с экрана телевизора, с каждого придорожного столба: "Мы - лучшие! У нас вкуснее!" Ты сама вольна определить, причем на халяву, что тебе больше нравится. Заметь, эксперимент чистый. Услышанная или увиденная раньше реклама не может оказать влияния на твой выбор, поскольку ты не видишь, колбасу какой фирмы пробуешь...

- Эдик! - взорвалась Надежда, - Ты соображаешь, что делаешь? Тебя в любую минуту могут упечь за решетку, переехать машиной, или не знаю какую сотворить с тобой пакость, а ты целую ночь рассказываешь мне, каким блестящим рекламистом была Ирен! Я понимаю: мерзкий убийца лишил мир незаурядной личности, но пускай мертвые сами хоронят своих мертвецов, договорились?

Тут Эдик наконец соизволил заметить настроение Надежды.

- Что с тобой, Надька? - удивился он. - Раньше ты не была такой злюкой.

- Злюкой?! Кретин! Да я просто места себе не нахожу от беспокойства за тебя, урода! А ты только и думаешь, что о своей расчудесной Ирен!

Они здорово поругались. Эдик демонстративно вышел в прихожую и натянул пальто. Надежде пришлось бежать за ним и просить прощения. Потом оба долго дулись, и только под утро ей удалось втянуть Эдика в разговор на нужную тему.

- Как ты думаешь, каким образом Ирен удалось отобрать четырех подозреваемых? - спросила Надежда. - Почему так важно, что она ничего не увидела за стендом?

- Не знаю. - Эдик пожал плечами. - Я уже ломал над этим голову. Сразу, как только Ирен уехала, осмотрел и холл, и конуру за стендом. На мой взгляд, совсем немудрено, что она там ничего не увидела. Свет туда не доходит, тень от площадки над лестницей очень густая. Я решил было, что убийца спрятался в конференц-зале. Это имеет смысл, поскольку ключи от зала есть только у четверых директоров фирм. Но одна из нас - Полина, а Ирен говорила о четырех мужчинах. И потом, что тогда означает этот скрип в районе стенда? И почему Ирен была уверена, что убийца ее видел? Если он спрятался в конференц-зале, то не мог знать, кто сидит в курилке.

- Почему не мог? А в щель подсмотреть или в замочную скважину?

- Не мог. Стол и лавку, поставленные для курильщиков, от двери конференц-зала не видно. Колонна загораживает.

- Может, он убежал наверх?

- Сомневаюсь. Сначала Ирен стояла в предбаннике, у самой лестницы. Она бы услышала, как он поднимается. Тем более, что ступени отделаны мраморной плиткой, беззвучно не очень-то пройдешь, если только босиком. И тогда никого нельзя исключить, наверх мог подняться кто угодно. Как и выскочить во входную дверь, что, впрочем, совсем нереально, ее, уж точно, беззвучно не открыть. Нет, у меня сложилось впечатление, что убийца был в холле, что Ирен ощутила его присутствие.

- Ощутила? Тогда - дуновение сквозняка? Или запах? Может быть, эти четверо пользуются одним и тем же дезодорантом?

- За кого ты меня принимаешь, Надежда? - обиделся Эдик. - По-твоему, я обливаюсь какой-нибудь ширпотребовской дрянью? Мою туалетную воду здесь не купишь. Ее производят и продают в одном-единственном городке на юге Франции.

- Пижоном ты был, пижоном и остался, - прокомментировала подруга. - Ну да ладно, сейчас не время обсуждать твои барские замашки. Значит, думаешь, запах исключается?

- Во всяком случае, мой. Его бы Ирен ни с чем не перепутала.

Это бестактное замечание задело Надежду, но она не подала виду. Впрочем, Эдик, деморализованный то ли горем, то ли алкогольным отравлением, то ли и тем и другим, демонстрировал сегодня совершенно несвойственную ему бесчувственность.