Шанакарт 1. Тайны Сумрака - Лилия Альшер

Время медленно текло к обеду, и тени во дворе становились всё контрастнее, а воздух удушливее и жарче. День выдался ясным, солнце припекало совсем по-летнему, и в сонной тишине зеленеющего пригорода оглушающе стрекотали кузнечики, легкомысленно порхали разноцветные мотыльки, и с жужжанием проносились изредка мимо пчёлы. Картина стояла идиллическая и мирная до невозможности.

Шелара сидела в тени на мраморных широких ступенях парадного входа усадьбы и мрачно обмахивалась серой папкой в ожидании возвращения Шерри.

От ступенек, похожих на грязный весенний лёд, шёл лёгкий студёный дух, освежая разомлевшие в тепле мысли и тело, облачённое в чёрный костюм. Ветер, почти стихший, лениво перебирал чернильные пряди волос, поминутно отвлекаясь на густую листву живой низенькой изгороди, протянувшуюся по обеим сторонам подъездной аллеи. Аллея была широкая и пёстрая, немного розоватая, заполненная аккуратным и чистым мелким гравием. И совершенно пустая. Высокие ворота в самом её конце были распахнуты, как объятия, но и позади них никого не было видно.

Упрямо устремив взор вдаль, Шелара вспоминала разговор с арши. Он не прибавил ответов, оставив все вопросы на своих местах. Расчетливые нелюди только спрашивали, выясняли подробности её неинтересной обыденной жизни, в которой было всего одно чудо, которое и стоило ей встречи с ними. Она откровенно поведала о том холодном осеннем дне, когда покинутая собственной матерью, замёрзшая и жалкая, сумела вызвать малую кроху сочувствия у сурового воина-арши. Теперь-то ей известно, что это был представитель именно их народа. Шейлирриан напомнил ей всё, что она успела забыть за прошедшие годы – чувство невероятной сверхъестественной силы, скрытой под покровом обманчиво-человеческого тела. Эта невольная властность, эта манера повелевать, скользили в каждом оточенном движении, в каждом слове, в каждом взгляде. Неуютно было рядом с арши. Стальные глаза допрашивающего покоряли, как кандалы, склоняли волю. И не было в них никаких чувств, ни человеческих, ни каких-либо ещё. Дрогнули эти равнодушные льды лишь однажды – когда она рассказала, как воин в зелёном обмундировании беседовал с ней в походном шатре, когда описывала его. Но и дрогнули они так, что по коже промаршировали мурашки, капитулируя от греха подальше. Припомнив этот момент, Шелара непроизвольно поёжилась.

«Дружеская беседа», как обозвал это действо Шерри, закончилась с её признанием, что брошь она продала ювелиру только потому, что хотела покончить с жизнью воровки как можно скорее, что хотела просто осесть в Лерде под новым именем и чистой репутацией, а может, даже вернуться домой. Остальное арши не волновало. Вероятно, они пока сами до конца не разобрались, что им нужно от неё, но настоятельно рекомендовали Шеларе остаться их гостьей на время. Как будто у неё был выбор. Тогда девушка показала обломки браслета и предупредила, что гостить будет недолго, потому как кое-кто уже знает, где она, и с этим надо бы разобраться.

Её рассказ о злокозненности Марвелла сочувствия не вызвал, отпускать в город её никто не собирался, и мести одного самоуверенного человека всерьёз не воспринял. Их не волновала жизнь Кайры, их не страшили головорезы Дома, и они не собирались менять планы в угоду её личным проблемам. И самое страшное – ей нечего было возразить, все козыри покинули рукава, как следует там и не бывавши. Шеларе не оставалось другого, как напомнить светловолосой парочке, что даже Эллисандр проявил больше сочувствия. Грязный приёмчик, но задело. У Шейлирриана даже щека дёрнулась, обнажая хищную природу. А она уже начала думать, что его так просто не прошибить. Помолчав, он согласился отпустить её в Лерду с одним условием – с ней поедет Шерри, в качестве надсмотрщика и телохранителя, если дойдёт до драки. Слушая вердикт, тяжело было скрыть вздох облегчения, рвавшийся изнутри.

И вот теперь Шелара сидела на чужом помпезном пороге и ждала своего надсмотрщика. С такой задумчивостью она рассматривала пустую аллею, что, когда вдали показался всадник, едва не проглядела его. Но, как только заметила, встала со ступенек и прищурилась. Тонконогий быстрый конь чёрной масти легко нёс беловолосого всадника, и белые копыта его едва касались земли. Ритмичный, какой-то неизбежный, топот, звучал, как ритм загнанного сердца и делался всё громче. Ветер трепал длинные белоснежные волосы, и бусины в них вспыхивали на солнце, кровавыми всполохами. Чёрный костюм, окутывавший фигуру, почти сливался с мастью коня. Так должна выглядеть Смерть, подумалось вдруг Шеларе, зачарованной зрелищем.

Почти у самой лестницы Шерри быстро спешился и, всё ещё держа коня под уздцы, потрепал за шею и ласково произнес что-то на приятном чужом языке:

– Rvell allie taill lim, Khorn.

Конь кивнул массивной головой, словно понимая, что ему сказал хозяин и медленно двинулся дальше по гравию, вдоль веера лестницы. Ремешок узды выскользнул из пальцев Шерри, и тот, проследив взглядом за животным, обернулся, наконец, к стоящей неподалёку девушке.

– Что ты ему сказал?

Парень зашёлся в весёлом смехе.

– Это личное!

– И что у тебя с конём? – выгнула бровь Шелара.

– Полное взаимопонимание. Я смотрю, ты ещё жива!

– Есть немного.

– Значит, переговоры прошли успешно?

– Не знаю. Они мне ничего не сказали, – Шелара покосилась на пустые окна усадьбы.

– Совсем ничего? – допытывался он, ставя ногу на ступеньку.

– Только то, что без твоего надзора в Лерду не пустят.

– Вот, значит, как, – иронично протянул Шерри. Засевшие в малахитовой живой породе чертенята выплясывали невообразимое.

– Что ж, пойду за гонораром.

И парень легко и быстро начал подниматься по ступеням вверх. Возле самого порога он обернулся:

– Кстати, а ты уже нашла себе коня для поездки?

– Я очень надеялась, что ты не жадный!

– Зря! – копируя её интонацию, поведал наёмник и,