Маг поневоле 2 - Иван Алексин

— Давай, в самый конец листай! — навис надо мной айхи, тыча в книгу лапой.

Раскрываю книгу в нужном месте и замираю, поражённый сложным узором, сотканным из рун. Похоже коротышка с ума сошёл! Мне такое просто не под силу!

— Иного пути нет, — веско заявил айхи, уловив мои колебания.

Выругавшись, вчитываюсь в текст, концентрируюсь на рунах, стараясь запомнить их форму и последовательность сочетания.

— Уверен, что таким заклинаниям люди годами учатся. — всё же пожаловался я в пустоту.

— У тебя года нет, — подтвердил мою догадку коротышка и доброжелательно напомнил: — Старательней запоминай. Хоть на чуть ошибёшься и всё….

Что всё, зловредный дух уточнять не стал. Хотя зачем? Оно и так всё понятно.

Ещё раз пробегаюсь глазами по символам и обречённо вздыхаю. Нужно решаться. Время как вода сквозь пальцы утекает. Ладно. Если почувствую, что не тяну, асура на помощь позову. Тот должен справится.

Аккуратно, не спеша, начинаю выводить первые руны, стараясь не упустить ни одной мельчайшей детали. Символы ложились ровно, постепенно сплетаясь между собой в затейливые узоры. Забурлила в жилах кровь, начав пропускать через себя первые, ещё слабые потоки энергии. И вдруг руны запылали, стремительно наливаясь красками. Поперхнувшись от навалившейся боли, я инстинктивно вычерчиваю в воздухе подсмотренные у Великого знаки, отводя основной поток энергии в сторону. Боль не перестала быть невыносимой, но по крайней мере не лишала рассудка. Уже не сдерживая крика, торопливо дорисовываю последние символы, уже не думая о возможных ошибках и активировав заклинание проваливаюсь в спасительную черноту.

— Очнись! Очнись! Очнись!

Занудливое подвывание айхи было первым, что я услышал, придя в себя.

— Наконец-то! — взревел раненым медведем лесной дух, заметив, что я открыл глаза. — Вставай давай, — коротышка попробовал было ухватить меня за грудки и ожидаемо не достигнув в этом успеха, начал исполнять вокруг моей тушки танец горцев. — Времени нет совсем!

— Долго я так лежал? — я с трудом приподнялся, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову.

— Да не то слово! — проревели мне прямо в ухо. — Действие заклинания вот-вот закончится!

Похолодев от ужаса, вскакиваю на ноги, лихорадочно оглядываюсь по сторонам.

— Бежим! — айхи уже занял позицию у двери, отчаянно размахивая лапами. — Может успеем ещё!

— Сейчас! — пихаю книгу в заплечный мешок, бросаюсь к вываленной у кровати куче, сгребаю, не глядя, все амулеты.

— С ума сошёл?! — ещё громче завопил коротышка. — Оба пропадём из-за твоей жадности!

— Ну, тебя-то не жалко. — бормочу я себе под нос и, сгребя из кучи часть монет в свой мешок, несусь к выходу, зацепив по ходу стоящий у двери меч.

Мда. Давно я так не бегал. Пожалуй, в последний раз с такой скоростью я от зайцев, то бишь от волохов, удирал. Стремительно мелькали под ногами потрескавшиеся от времени ступеньки, проносились, сменяя друг друга залы и галереи. Уже в подземелье навстречу попался какой-то вой, оцепеневший от вида куда-то несущегося, сломя голову, начальства.

— Здесь, — притормозил айхи перед покрытой железными полосами дверью. — Как зайдёшь, сразу Тимоху и руби, — начал инструктировать меня он. — Надсмотрщик и пикнуть не посмеет. Их яр Бертов тут всех в железном кулаке держит!

— Понял, — выдавил я, безуспешно пытаясь отдышаться. — Так и сделаю.

В цепную комнату я ввалился, всё ещё тяжело отдуваясь. Взгляд сразу зацепился за огромное уродливое колесо в форме шестерёнки, надетое на железный барабан параллельно земле. На зубьях шестерёнки была натянута массивная, сплошь покрытая тёмно-зелёным налётом цепь, уходящая обоими концами в широкий проём, вырубленный в стене. К барабану по всему периметру были приделаны железные стержни-ручки с прикованными рядом невольниками.

Ну, что сказать? Дёшево и сердито. Такую же шестерёнку только поменьше я на пристани видел. Барабан в одну сторону закрутился, паром к берегу поплыл, в другую, обратно к крепости тянется.

Ладно, Лишний с ним, с колесом. Нет у меня времени техническим совершенством паромной переправы восхищаться! Рассматриваю невольников, нахожу взглядом Тимоху.

Мда. Избитый, раздетый, запуганный. День, судя по всему, у воя не задался!

Разворачиваюсь к вскочившему с лавки надсмотрщику.

— Господине, яр, — склонился в поклоне тот, прижав плеть к груди.

— Этого расковать, — властно бросаю я ему и сурово интересуюсь у бросившегося к Тимохе тюремщика. — Кто с него одежду снял? Ты?

— Что ты, господине яр, — замотал головой тот, перебирая связку ключей на поясе. — То другие сидельцы с него одёжу сняли. Ну, и побили заодно, как водится. Ночью вишь с реки холодом тянет, — кивнул он на проём в стене.

— Ты что творишь? — высунулся с другой стороны Толик. — У нас времени нет!

— Живо снимайте, то что с воя сняли! — придав голосу свирепости, рявкнул я на остальных невольников. — Не то всех в этой реке и утоплю.

— Ты совсем обезумел?! — продолжил бесноваться айхи, тщетно пытаясь привлечь моё внимание.

Не отвечая истерящему коротышке, быстро вырываю из рук невольников снятую одежду, швыряю Тимохе: — Одевайся, быстро! — и разворачиваюсь, к озадаченному необычным поведением яра надсмотрщику.

— У тебя цепь скоро порвётся? Разве не видишь?!

— Где, господине? — недоумённо разворачивается тот к барабану и беззвучно падает, получив по затылку ножнами меча.

— Чего уставился?! — бешено ору на впавшего в ступор воя. — Я, Вельд! Одевайся быстрее! Нам ещё герцогиню с Маришкой выручать нужно!

— Точно рехнулся! — айхи безвольно плюхнулся прямо на пол и безнадёжно закачал головой, обхватив её лапами.

Но мне сейчас было не до переживаний коротышки. Убедившись, что Тимоха, вняв моему приказу, начал спешно натягивать свои вещи, бросаюсь в угол зала, к замеченной ранее груде железа. Очевидно механизм периодически ломался, вот и оставили здесь струмент, чтобы далеко не таскать. Выбор невелик, ну да мне много и не надо. Молотка с зубилом для моей цели вполне достаточно. Подбегаю к барабану и вколотив зубило между зубьями и цепью, наглухо заклиниваю механизм.

Вот теперь пускай как хотят, так вслед за нами на берег и перебираются. Пока другой молоток найдут, пока расклинят, мы уже далеко будем. Если только отсюда выберемся, конечно.

— Показывай дорогу к девчонкам, лохматенция! — завершив своё чёрное дело, бросаюсь я к айхи.

— Не успеем! — горестно всхлипнул тот.

— Либо с ними, либо здесь останемся, — навис я над ним с одном стороны.

— Без госпожи мы не уйдём, — добавил с другой одевшийся Тимоха.

— Да чтоб вы оба к Безликому в гости провалились! — взвыл коротышка и бросился к двери.