Имперский колдун - Евгений Щепетнов

– Точно испечешь? – шмыгнул носом Даран. – Только теста поменьше, а начинки побольше! И послаще!

– Много начинки! А теста вообще мало будет! Обещаю!

– Ну ладно! – Даран неодобрительно покосился на призрачный силуэт Анары, откуда доносилось тихое мелодичное хихиканье. – Останусь пока что! А ты не хихикай, Анарка! Если думаешь, что я за пирожки продался, то это брехня! Просто я решил, что тетя Легана умную команду подала. Вот! Ну перестань хихикать, что ли?! Тьфу на тебя! Тьфу! Устамочка, а ты не можешь еще наделать пирожков с шассом? Он кисленький такой, а с сахаром получается здорово!

– И с шассом наделаю! Но это уже позже, хорошо?

– Хорошо! – удовлетворенно вздохнул Даран, и его худое лицо озарилось улыбкой счастья. Это ли не жизнь – пирожки, теплая рука на макушке, дом, друзья! А враги… ну что враги – всех поубиваем! Так, мелкие неприятности хорошей жизни. Какая жизнь без мелких неприятностей?

* * *

Легана прижалась к стене и прислушалась – из-за грубой каменной кладки раздавались крики, грохот, били чем-то тяжелым, гулко, как в колокол. От того места, где стояло ее «войско», все это было не очень хорошо слышно, видимо, ветер относил звуки, а отсюда слышимость просто замечательная – можно было разобрать даже отдельные слова, ругань и стоны, когда кто-то из бьющих молотом попадал себе по ноге. Усмехнулась: молотом работать – это тебе не мечиком размахивать да прохожих расталкивать на улице.

Прикинула расстояние, отошла подальше, туда, где звуки не так слышны, и, надеясь, что выбрала хорошее укромное место, начала осуществлять задуманное, рассчитывая, что инструмент не подведет.

Тесак с шипением и треском погрузился в камень до самой рукояти, выбросив вспышку пламени и ручеек расплавленного камня. Легана удовлетворенно хмыкнула, улыбнувшись краем рта, и потянула рукоять вниз, вспарывая стену, как мягкое полотно. Проведя черту высотой в половину человеческого тела, вытащила клинок, вибрирующий от нагрузки, осмотрела его, аккуратно, с опаской потрогала – лезвие цело, ничего с ним не случилось, как и с ее рукой, коснувшейся лезвия.

Легана, в общем-то, и не сомневалась, что ущерба рука не получит, ведь сегодня она шила для ножа ножны, неоднократно его касалась, а еще – она знала из легенд и трактатов, что подобные клинки носили в ножнах, а значит, легкое касание не навредит. Опасен лишь удар этим ножом или же сильное нажатие – то есть определенное давление на острие. И это хорошо, ведь если бы такой клинок нельзя было хранить в ножнах, нельзя было бы прикасаться к нему без опасности для жизни и здоровья – на кой демон тогда он нужен?

Снова клинок погрузился в камень, перпендикулярно первой черте, эта черта была покороче. Через несколько минут Легана прочертила на камне силуэт небольшой двери, светящейся красным светом по краям щелей. Теперь нужно было вырезать «дверь» по кускам – толщина стены была слишком велика, по верху стены могла свободно проехать лошадь. Длины клинка не хватало на то, чтобы прорезать толщу камня полностью.

Эти действия заняли минут пятнадцать, а то и больше. Легана работала, щелкая суставами. Хоть она и бодрилась, но все-таки ей было уже очень, очень много лет, и даже то, что шаманка выпила настойку бодрости, не уменьшало возраста Леганы. Сколько ей осталось жить? Она сама не знала. Пятьдесят лет? Сто? Может быть. Не так уж и много. И хотелось бы прожить эти годы так, как она живет сейчас.

Ей было хорошо в этой странной компании, состоящей из черного колдуна, сироты, девчонки древней расы, однорога и кухарки, оказавшейся не такой уж и глупой, а притом еще и верной, как преданная собака.

Легана много видела за свою долгую жизнь, но примеры такой верности не так уж часто встречались на ее жизненном пути. Ее растрогало поведение кухарки, и она дала себе зарок: если сегодня выживет, сделает все, чтобы Устаме было хорошо. Попробует ее обучить грамоте, будет учить, как Дарана, – почему бы и нет? Может, никто не учил Устаму, даже не пробовал это делать?! Ведь умеет же та готовить великолепную еду, а почему не может научиться читать? Легана даже выругала себя за то, что не рассмотрела за смешной внешностью кухарки хорошего человека.

Наконец дверь была прорезана, к удовольствию Леганы. Больше всего она боялась, что тесак перестанет быть магическим, потеряет свои свойства, прежде чем она закончит работу.

Легана не сказала Илару, не успела сказать, что эти магические клинки не вечные. У каждого свой срок службы – меньше или больше, но от чего зависел этот срок, не знал никто. То ли от стажа колдуна, то ли от того, как сегодня солнце встало и ветер подул, то ли от того, с какой ноги сегодня встал волшебник. Клинок мог служить сотню лет или сломаться после нескольких схваток – никто не знал, каким он получился. А тут – резать камень! Клинок должен был испытывать такие перегрузки, что скорее всего «обычный» магический меч сдох бы после пары разрезов. Тесак продержался до конца. Сколько заряда волшебства в нем осталось – Легана не знала, но была счастлива, что меч выдержал. Если б не получилось, пришлось бы пробиваться через центральный вход, и чем это могло закончиться… лучше не думать.

Заглянула в темный проем, воняющий раскаленным камнем, – кусты, деревья, трава, ничего не видно. Где-то поодаль ухают удары по стене склепа-крепости, в которой сидит Илар, да поют ночные насекомые, заливая сад трелями и скрипами, как несмазанная телега. Легана облегченно вздохнула – вроде бы враги не заметили, что в стене появилась новая «калитка».

Посидела чуть-чуть, метнулась за угол и помахала рукой своим спутникам, едва различимым в тени соседского дома. Снова вернулась к дыре и застыла на корточках, прислушиваясь к происходящему на территории поместья. Услышала сопение за спиной, повернулась и строго сказала:

– Анара, ждешь тут. В бою от тебя проку будет мало. Колдовство – только в самом крайнем случае, знаю я ваши штучки, потом… в общем – тут стоишь. Даран, охраняешь вход и Анару – прячешься за кустом и бьешь из пращи всех, кто идет к дыре. Понял? Я спрашиваю – понял?

– Понял, но…

– Заткнись! – Легана рыкнула так яростно, что мальчишке показалось – у нее засветились глаза. Легана как-то говорила, что в юности у нее было прозвище Черная Кукунза. Вот так и поверишь… добрая старушка, ага!

– Стоишь тут и охраняешь дыру! Быстрик идет с нами, бьет всех, кого сможет. Наповал. Как сможет. Устама – со мной. То же самое – бьешь всех, кто там есть и кто нам опасен. Поняла?

– Поняла, тетя Легана! – улыбнулась Устама, ее лицо походило на здоровенный круглый плод каказры. – Всех побью! Только ты это… осторожнее… я широко размахиваюсь, как бы не зацепить тебя.

– Учту, – серьезно кивнула Легана, взвесила на руке тесак и, вздохнув, осенила себя знаком подчинения богам. – Перейдем на ту сторону, сразу не бегите – ждите команды. Нужно будет осмотреться. И еще – если будут убегать, не преследуйте, наша задача вытащить Илара, а не геройствовать! Все, ребята, пошли! Помогите нам боги!

Легана проскочила сквозь стену легко, как нитка входит в иголку, Быстрик тоже метнулся через дыру и замер возле куста, а вот Устама протиснулась не без труда – ее габариты для такой дырки оказались слишком велики. Перелезая, прижгла подол платья о раскаленный камень – в воздухе резко запахло паленой материей.