Небо над Ораном - Фернандо Гамбоа

искал ресторан. Мне сказали, что здесь первоклассная готовка.

Ноэми посмотрела на него с видом, показывающим, что она не верит ни единому его слову, но все же снизошла до ответа:

— У нас нет времени на завтрак. — Она указала подбородком на входную дверь и добавила: — Шевелись, нас ждут.

Двое головорезов быстрым шагом прошли вперед. Один, весь настороже, встал в центре, а другой подошел к двойной входной двери. Ноэми и Райли пошли по его стопам. Когда они подошли ко входу, посыльный старательно открыл дверь, пропуская их наружу.

Она даже не взглянула на молодого магрибца в гостиничной форме, но Алекс узнал его и, проходя мимо него вплотную, почувствовал, как что-то скользнуло в его карман.

Опасаясь, что Ноэми или ее люди заметят это, Райли сделал вид, что не знает Азиза, и подавил желание сунуть руку в карман.

На улице их поджидали две машины с работающими двигателями, а еще один телохранитель стоял на страже. Алекс подумал, что если бы это был банк, а не гостиница, то их выход выглядел бы как ограбление.

Как только они подошли ко второй машине, старомодной, но внушительной Lancia Asture 1932 года выпуска, телохранитель открыл дверь, и Ноэми жестом направила его внутрь. В просторном салоне они расположились на сиденьях бок о бок на одной стороне, а бандиты сели напротив. Алекс понял: проверить то, что Азиз положил в карман, будет непросто, хотя он и был уверен, что это записка от его друзей. Он задавался вопросом, были ли это инструкции о том, что делать, предупреждение о том, что что-то не так, или счет за отель за последний день.

Обе машины немедленно отъехали, и Райли не мог не выглянуть наружу в надежде увидеть Джека, прячущегося за пальмой с поднятым вверх большим пальцем, сигнализирующим, что все в порядке.

Но там никого не было, кроме нескольких тощих и вялых дворников с метлами, на мгновение отвлекшихся созерцанием отъезда небольшой процессии, которая немедленно свернула на юг по бульвару Жоффр — совсем в другом направлении, нежели он предполагал.

Райли пару минут ожидал, что они в любой момент развернутся, но этого не произошло. Он повернул голову и увидел, что синяя полоска Средиземного моря удаляется все дальше и дальше.

Хитрая улыбка на лице Ноэми рассказала ему все, что нужно было знать. Тем не менее, он уточнил:

— Мы едем не в порт.

— Да, мы не едем в порт, — подтвердила она с довольной улыбкой.

Дрожь пробежала по спине Райли, когда он понял, что его план побега рушился. Возможно, Ноэми решила продолжить путь по суше после того, как команда «Пингаррона» устроила саботаж на ее корабле. Но как далеко они направляются? Алекс прикинул, сколько времени им понадобится, чтобы добраться до Мелильи, ближайшей испанской территории в Северной Африке: примерно пятьсот километров адских дорог под палящим солнцем. Это было безумие.

До него дошло, что Ноэми смотрит прямо на него, словно ожидая его реакции по окончанию подсчетов. Она была похожа на кошку, наблюдающую за мышью и решающую, как ее съесть.

— Ты задумался, — предположила она, — достаточно ли я глупа, чтобы поехать в Алжир или Мелилью, не так ли?

— На самом деле мне было интересно, можете ли вы высадить меня на автобусной остановке, чтобы я мог самостоятельно отправиться к друзьям. Мне бы не хотелось провести здесь слишком много времени. Он, — Алекс кивнул на сидящего напротив него парня с лицом боксера, — уже начинает пахнуть тигром.

Улыбка промелькнула на лице Ноэми, когда она погладила свою щеку тыльной стороной ладони.

— Я буду скучать по тебе, капитан, — нежно прошептала она.

Это было похоже на прощание с Райли. Он фыркнул, пытаясь совместить воспоминания о прошлой ночи с той женщиной, которая приговаривала его к смерти.

— Ты не скажешь мне, куда мы едем? — отбросив воспоминания, спросил он, видя, что машина поворачивает налево к прибрежной дороге.

— Что это даст тебе?

— Мне любопытно.

Она проигнорировала его, вернув свое внимание к виду по ту сторону окна, где городская обстановка переходила в сухой, каменистый пейзаж.

— Давай заключим сделку.

— Что за сделку? — заинтригованный, спросил Райли.

— Ту, в которой я говорю тебе, куда мы едем, а ты в ответ рассказываешь мне, что находится в той записке, которую посыльный положил тебе в карман.

Райли подумал было отрицать это, но только пожал плечами.

— У меня не было возможности ее прочитать, — наконец признался он.

Ноэми приподняла брови:

— В таком случае, чего же ты ждешь? Не держи меня в напряжении.

Райли наклонился влево, чтобы получить доступ к правому карману скованными руками. Сидевший напротив головорез с лицом боксера, осторожно потянулся к кобуре, которую он носил под курткой, и, сделав гримасу, которая, должно быть, означала улыбку, обнажил набор зубов с серебряными резцами.

Алекс медленно вытащил записку, а когда головорез попытался отобрать ее у него, он сунул ее в рот и стал усиленно жевать.

Ноэми не смогла сдержать смех.

— Ха-ха-ха! Прелестно! — со смехом прокомментировала она, казалось, совершенно не озаботившись тем, что он только что сделал. — Этого я не ожидала.

Райли вытер ладонью губы:

— Я же говорил тебе, что голоден.

— Это так. Надо было пораньше остановиться на завтрак.

— Твоя вина. Так что ты должна сказать мне, куда мы направляемся.

Все еще улыбаясь, Ноэми выглянула в окно и ответила:

— Не стоит. Мы почти на месте.

Алекс тоже выглянул в окно и сразу же увидел изношенный французский флаг, развевающийся на флагштоке, и большой деревянный плакат, на котором он с упавшим сердцем прочитал: «Аэродром Оран».

16

Обе машины проехали мимо пустой будки, где несколько лет назад, когда это еще был главный аэродром города, у входа на территорию стоял охранник. Райли заметил взлетно-посадочную грунтовую полосу, длиной чуть более километра, ориентированную с юга на север и резко оканчивающуюся обрывом, обращенным к морю.

Переехав взлетно-посадочную полосу, они направились прямо к комплексу аэродромных зданий, состоящему из небольшой, очевидно заброшенной, пожарной части, пары ангаров, в которых дремали два самолета, которые, казалось, никогда больше не взлетят, и старого терминала аэровокзала, на крыше которого возвышалась кривая антенна, а на темном фасаде с разбитыми окнами все еще читалась надпись Bienvenue à Oran[30] большими красными и зелеными буквами.

Машины остановились в облаке