Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

'Благодарю вас', произнес он, 'что сообщили мне об этом, Гарри. Ваш поступок - поступок друга, я никогда о нем не забуду'.

Взгляд Бекингема уперся в Ричарда с неожиданной острой напряженностью, его испещренная золотыми искрами радужная оболочка по непроницаемости соперничала с кошачьей. 'Удачи', ответил молодой человек. 'Боюсь, вам она понадобится'.

Последние десять дней Елизавета считала одними из худших в своей жизни. Наблюдая, как Эдвард медлит, отыскивая оправдание за оправданием откладыванию казни Джорджа, она начала задавать себе вопросы о его решимости, опасаясь, что муж окажется не способен довести начатое дело до конца. Елизавета всегда не любила герцогиню Йоркскую и испытывала неприязнь к Ричарду. Сейчас она ненавидела их обоих - за неотступное давление на Эдварда, за возможность, которой они могли воспользоваться. Елизавета снова и снова повторяла - ее страхи беспочвенны, у Неда не осталось выбора, - Джордж должен умереть. Но она также знала, - Нед мучительно размышляет над альтернативным выходом, над способом заставить Джорджа замолчать, не совершая убийства, и это пугало ее больше всего. Нед являлся самым умным из встречавшихся Елизавете в жизни людей, если искомый им способ существует, он просто обязан его найти.

Но сейчас на руках у Елизаветы находился необходимый рычаг влияния. На Неда подействует прилюдное требование Элингтоном казни Джорджа, в этом она была твердо уверена. Тревогу вызывали оставшиеся до наступления утра часы и страх появления у Неда колебаний - в самый последний миг накануне воззвания. Препятствуя такому развитию событий, Елизавета решила быть с ним рядом, придя в спальню мужа без приглашения. Отношения между ними до сих пор отличались натянутостью, основываясь лишь на сексе, но, вместо этого, она привела с собой их младшего сына, чрезвычайно добродушного ребенка, которому еще не исполнилось и года. Мальчику, конечно, уже давно следовало спать, но он только научился ходить, и данный навык служил превосходным предлогом для демонстрации Неду доблести малыша, а также напоминания ему, - кто теряет больше.

Эдвард поприветствовал кроху с обычной радостью, обнимая и подбрасывая мальчика вверх, пока ребенок не начал от восторга громко смеяться. Но, стоило королю опуститься на колени, чтобы полюбоваться на ковыляние сына навстречу себе, он посмотрел на Елизавету.

'Ты', - ровно заметил Эдвард, - 'по хрупкости и тонкости составишь конкуренцию сорвавшейся с крепления телеге'.

Елизавета наклонилась, чтобы поддержать сына. 'Не имею ни малейшего представления, о чем ты'.

'Черта с два, не имеешь'. Тем не менее, он не перестал улыбаться, и, несколькими мгновениями позже, Елизавета, пусть и кисло, но тоже улыбнулась.

'Хрупкость и тонкость', - согласилась она, - 'роскошь, которую я больше не могу себе позволить'.

Королева начала некоторым образом расслабляться, переплетенные в ее желудке узлы долее не вызывали подходящих к горлу судорог нервного предчувствия. В секунду, когда она подняла взгляд, на пороге уже стоял Ричард.

Сначала Елизавета почувствовала гнев, - как он осмелился явиться без предупреждения, почему никто не подумал его остановить, словно право на подобное вторжение у Ричарда разумелось само собой. Опасение тут же вернулось, появилась неожиданная уверенность, - на этот раз Нед обратит внимание на его заступничество и согласится простить Кларенса.

Эдвард отпустил ребенка и медленно выпрямился.

'Я хочу поговорить с тобой, Нед'. Ричард только сейчас, с жесткостью, которой она от него не ожидала, заметил присутствие Елизаветы, - до настоящего момента их отношения всегда отличались ледяной учтивостью.

'Наедине', - прибавил молодой человек, наконец посмотрев на супругу брата долгим и оценивающим взглядом, по оскорбительности превосходящим все, что он мог бы произнести.

Елизавета восстановила дыхание и поймала себя на борьбе с истерическим приступом смеха. Вот оно как! Избавляясь от Кларенса, женщина лишь заменила неприязнь одного брата на враждебность другого. Ее сердце забилось с причиняющей неудобство частотой. Кларенс...Кларенс обладал огромным состоянием, но у Глостера есть нечто более опасное, - могущество, которым тот обязан лично себе. Он правил севером страны...в точности, как Уорвик. Уорвик, который почти довел их всех до краха.

Королева чувствовала рядом сына, - мальчик тянул мать за юбку. Нет, в данный момент ее мысли на этом не останавливались. Также, как и на покойном Уорвике, или на Глостере, способным оказаться противником, во много раз превосходящим грозностью Кларенса. В отличие от брата, он не являлся глупцом и пользовался доверием Неда. Но нет... не сейчас! Кларенс знал, а Глостер нет, и это превращает Кларенса в большую угрозу. В ту, с которой следует разобраться немедленно. Больше ничего не имеет значения. Господи, заставь Неда понять это, не позволяй ему выслушать...

Эдвард вдруг уловил аромат розмарина, даже не глядя, осознав, - Елизавета подошла и встала рядом с ним.

'Нет, Дикон', - тихо ответил король. 'Думаю, не стоит. Мы все обсудили'.

Охватившая Елизавету благодарность была столь велика, что на секунду она потеряла дар речи, сумев только одарить мужа лучащейся от облегчения улыбкой. Для Ричарда ее улыбка высветила скопившиеся в течение всей жизни обиды. Он посмотрел на нее, не замечая завоевавшей сердце брата красоты и не видя в Елизавете ни единого обязательного в королеве достоинства. Не окажись Нед околдован этой женщиной, горько подумал молодой герцог, Джонни Невиллу не пришлось бы погибнуть. Как и Уорвику. Анну никогда бы не продали Ланкастеру. А Джордж бы никогда не угодил в Тауэр.

'Примите мои поздравления, госпожа. Не каждый супруг жертвует собственной кровью, потакая причудам жены. Вам следует гордиться собой'.

Глаза Елизаветы заблестели, по скулам разлилась краска. Но Эдвард ее опередил.

'Осторожнее, Дикон. Я никому не позволю так грубо разговаривать с моей женой, даже тебе. Лисбет никак не связана с виной Джорджа. Совершенная им измена - дело лишь его рук'.

'Хорошо, давай побеседуем о...об измене Джорджа. Нед, ты опоздал на семь лет. Этот долг давно не действителен. Тебе следовало потребовать его взыскания тогда, но не сейчас. Джордж - глупец, творец проблем на ровном месте и, вероятно, пропойца, но он не предатель. По всем правилам, место ему - под надежным присмотром в Бедламе, но совсем не в Тауэре - под стражей. Тебе известно это так же хорошо, как и мне. Поэтому, не лги мне, Нед.