Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен

английских владений. В письме своей супруге из тюрьмы он извинялся за то, что разорил их обоих, пообещав сумму за себя, которая им не по средствам. По его словам, он опасался за свое здоровье, если останется в заключении надолго. "Моя верная, любимая супруга, я поручаю тебе из-за любви, которую мы питаем друг к другу, продать или заложить все, что у нас есть, не жалея ничего, ибо у того, чье здоровье подорвано, действительно не осталось выбора". Как только условия были согласованы, пленитель продал Буршье, со скидкой, за наличные Оливье де Клиссону, а леди Буршье в Англии в течение четырех лет пыталась собрать первую часть выкупа, который позволил бы ее мужу выйти на свободу условно-досрочно. Документы как Англии, так и Франции полны прошений дворян, которые утверждали, что потеряли все в результате того, что попали в плен на службе короля. Возможно, некоторые из них были преувеличены, но есть достаточно свидетельств, чтобы предположить, что ситуации в которые попали Брюкур и Буршье, были обычным явлением в обеих странах[1063].

Условия содержания военнопленных сильно варьировались в зависимости от средств и щедрости пленителя. Обязанность защищать своего пленного, которую пленитель брал на себя на поле боя, предполагала предоставление ему минимального комфорта в соответствии с его статусом. Действительно, согласно военным обычаям, жестокое обращение расторгало обязательства пленника и давало ему право на побег. Но что считается жестоким обращением? Оноре Боне считал, что обязанность пленителя заключалась в предоставлении еды, питья и места для сна, а также в разумной заботе о здоровье пленника, но не более того. Пленитель имел право, по своему усмотрению, держать пленника в запертой камере и не был обязан выпускать его на прогулки. Строго говоря, военнопленного можно было держать в кандалах. Эта практика регулярно применялась рутьерами для давления на пленников и их родственников и, как говорят, была обычной в Кастилии и Германии. Однако большинство дворян во Франции и Англии относились к ней с отвращением и, похоже, использовали ее только против пленников, не выполнивших свои обязательства, или против их незадачливых заложников. Сэр Мэтью Гурней, захвативший Луи де Шалона в битве при Оре в 1364 году, в конце концов потерял терпение из-за неспособности пленника собрать выкуп и приказал заковать его в кандалы и держать на голодном пайке. В результате родственники Луи де Шалона, все же нашли деньги. Его судьба вполне могла быть и хуже. Граф Дения, арагонский дворянин, захваченный в плен в битве при Нахере, был вынужден отдать своего сына Гастону Фебу в качестве обеспечения займа на выплату выкупа. Пятнадцать лет спустя, когда заем все еще не был погашен, сын Дении, как сообщалось, был заключен в грязную темницу и закован в кандалы[1064].

Однако за пределами печально известных тюрем вольных компаний рутьеров обращение с пленными в целом было намного выше минимального стандарта, которого требовали обычаи войны. Гастон Феб обращался с другими пленными не так, как с Альфонсо де Дениа. Братья Альбре, которых он взял в плен в битве при Лонаке в 1362 году, получили обещание, что он не будет "мучить их тела". Им было разрешено охотиться в его лесах и ходить куда пожелают в его владениях при условии, что они вернутся обратно к заходу солнца. Граф Сен-Поль познакомился со своей будущей супругой, когда находился в плену и жил в комфортных условиях при английском дворе в Виндзоре. Сэр Томас Перси, попавший в плен в битве при Субизе, содержался в крепости Марше-де-Мо, но ему, по крайней мере, разрешалось ходить по двору и коридорами. В 1375 году, когда стали распространяться слухи о том, что с капталем де Бюшем плохо обращались в Корбее, говорили, что англичане в ответ подвергли такому же обращению Роджера Бофора. Оба правительства с негодованием отреагировали на эти слухи. Папские легаты в Брюгге получили официальные заверения в том, что Бофор "содержится в хорошей камере без цепей и ножных кандалов и снабжается надлежащей и приличной провизией в соответствии с его потребностями". Из Парижа камергер французского короля Бюро де Ла Ривьер прислал отчет об условиях содержания капталя в тюрьме, подписанный самим капталем. Конечно, речь шла о знатных пленниках, находившихся под стражей короля, плохое обращение с которыми могло иметь серьезные последствия. Но и менее известные люди, похоже, получали в замках своих похитителей примерно такое же обращение. Тот факт, что 4.000 франков из выкупа сэра Джона Буршье были отнесены на расходы по его содержанию в течение двух с половиной лет, позволяет предположить, что он жил в разумном комфорте. При нем, безусловно, было несколько слуг, включая его английского оруженосца, которые могли свободно приходить и уходить с посланиями и поручениями.

Но даже в таких относительно благополучных условиях болезни, скука и депрессия были грозными врагами. В средневековых замках было холодно зимой и антисанитария летом. Находясь в стенах замка Машекуль, Буршье жаловался, что испытывает проблемы со своими конечностями, что, вероятно, было вызвано сочетанием плохой физической подготовки и преждевременного артрита. После освобождения он смог восстановить свое здоровье, и продвинулся на королевской службе, став в итоге наместником Ричарда II в Генте, но многие пленники умирали в неволе или возвращались домой с подорванным здоровьем и духом. Дворяне XIV века обычно были образованными людьми, но их привычки не подходили для жизни без деятельности и общения. Мало кто из них мог сравниться с Томасом Греем, который занимался написанием хроники, будучи заключенным в качестве военнопленного в Эдинбургском замке, или Карла Орлеанского  жившего в следующем веке, который написал большую часть своих лучших стихов в плену в лондонском Тауэре[1065].

Учитывая катастрофические последствия пленения для стольких пленников, удивительно, что банкротств было не очень много. Побег из плена был редкостью, особенно в Англии. Самый известный пример — Юг де Шатийон, Великий магистр арбалетчиков Карла V, который был пленен на Сомме во время шевоше Джона Гонта в 1369 году. Примерно в 1371 году Юг бежал из Ноттингемского замка, одной из сильнейших крепостей королевства, с помощью фламандского морского капитана, нанятого его супругой, и сумел вернуться во Францию через Шотландию. Большинство заключенных, которым удавалось бежать, выбирали более легкий путь — скрыться, будучи условно освобожденными. Пленитель был практически обязан отпустить своего пленника условно-досрочно, как только заключал с ним соглашение о выкупе, поскольку другого способа собрать деньги обычно не было. Пленители взамен брали заложников или получали гарантии от других лиц, или настаивали на частичной оплате, но эти меры предосторожности не всегда были возможны. Во многих случаях единственной гарантией для пленителя было обязательство пленника оставаться "хорошим и верным пленником", вернуться в плен, если выкуп не будет выплачен в оговоренный срок, и не поднимать оружия