500 великих загадок истории - Николай Николаев

Он был романтиком и чернорабочим сталинской эпохи. Готовность к самопожертвованию вела его по тропе блистательных операций по уничтожению тех, кого он научился ненавидеть с первых дней войны.

Роковая ошибка

Вечером 5 февраля 1944 г. гауптман Зиберт вместе со своим напарником Яном Каминским зашел в ресторан «Жорж». Лучший ресторан Львова подавлял обилием зеркал на голубых колоннах, художественно вылепленным потолком и пронзительным светом. Гудел пьяно зал. Свободных мест не было. Но им повезло: пожилой подполковник жестом пригласил за свой столик. Он оказался, к изумлению Зиберта, заместителем военного коменданта. Гауптман настолько понравился подполковнику, что тот пригласил его вместе со спутником заночевать у себя, в служебной квартире.

9 февраля Зиберт стрелял в вице-губернатора Галиции Бауэра и доктора Шнайдера. 12 февраля «фиат» Зиберта был остановлен постом фельджандармерии в 18 км от Львова по дороге на восток. К тому времени гауптмана искали гестапо и полевая полиция – им была дана ориентировка на террориста в немецкой форме. За ним охотились и украинские националисты, которые не могли простить ему своих вожаков, расстрелянных гестаповцами, – историю с бумажником они не забыли.

Роковой ошибкой Кузнецова было то, что он уходил на восток. Если бы на запад, в Краков, как было оговорено с командованием в качестве варианта, все могло быть иначе. Но он слишком уверовал в свою звезду.

Оторвавшись от полевой полиции, проплутав несколько суток в лесу, Кузнецов, Каминский и их водитель Белов вышли к селу Боратин – гнезду бандеровских банд. Роковой ошибкой Медведева было то, что именно близ этого села он определил местонахождение разведгруппы для связи с Кузнецовым.

Измотанные, обессилевшие разведчики остановились в хате крестьянина Голубовича. Там их и накрыли бандеровцы. Сотник Черныгора быстро смекнул, с кем имеет дело. Но Кузнецов до последнего мгновения управлял ситуацией. На столе под фуражкой гауптмана лежала граната. И настал тот миг в переговорах с Черныгорой, когда Кузнецов рванул ее на себя.

Изувеченное тело Кузнецова бандеровцы закопали в низине близ села.

Через неделю отступающие части немецких войск начали здесь копать окопы, возводить линию обороны. Тогда-то и обнаружили свежезакопанную яму и в ней труп в форме капитана вермахта. Разъяренный немецкий комбат отдал приказ спалить деревню. Крестьяне указали на банду Черныгоры, что осела в соседнем селе. Вскоре там уже орудовали немецкие пехотинцы, расстреливая в хатах всех, застигнутых с оружием. Не могли они простить подлое убийство своего офицера, кавалера двух железных крестов…

4 октября 1941 г. немецкие войска заняли поселок Локоть Орловской области (сейчас он относится к Брянской). Но еще раньше здесь гуляла анархия. Отбившиеся от частей бойцы, раненые, уголовники, крестьяне смешались в мятежную толпу.

Рассказывает Александр Федосов:

– Места эти и раньше были известны своей «контрреволюционностью». Здешние крестьяне крепостного права не знали, отличались свободолюбием. Против советской власти восстали еще в 1918 г., впоследствии упорно сопротивлялись внедрению колхозов.

Так что, видно, не случайно именно здесь решил поселиться в 1938 г. вернувшийся из сибирской ссылки Константин Воскобойник. А попал он в нее за то, что десять лет жил под чужой фамилией, в чем сам признался, явившись в ОГПУ. Это добровольное «раскаяние» РОНА спасло его от наказания за более серьезные дела – ведь в 1921 г. Воскобойник был пулеметчиком в мятежном отряде эсера Попова, но после разгрома сумел скрыться.

Знак бригады Каминского РОНА

Приехав в Локоть, он устроился на неприметную должность преподавателя физики в местном техникуме. Инженерно-экономическое образование у Воскобойника было: он получил его, когда жил под «псевдонимом».

И уже незадолго перед войной в поселке появился еще один инженер, на этот раз химик – Бронислав Каминский, поляк по отцу и немец по матери (что впоследствии пригодилось при оккупационном режиме).

Его неприятности начались в 1935 г., когда Каминского исключили из партии. Позже он рассказывал, что причиной явилась написанная им статья против коллективизации. Так ли это было в точности, осталось неясным. Известно другое: в августе 1937 г. его уже арестовали, «пристегнув» к делу профессора Чаянова, обвиненного в создании «террористической» Крестьянской партии (на самом деле выдуманной на Лубянке). Александр Чаянов, выдающийся ученый, теоретик кооперации и действительный противник насильственной коллективизации, был расстрелян, как и многие его единомышленники. К Каминскому судьба была милостивее. Его продержали в тюрьме до ноября и выслали в Шадринск Курганской области, откуда он после освобождения перебрался в Локоть, устроился на спиртзавод.

Двое вчерашних ссыльных быстро нашли общий язык. А когда пришли немцы, стали настойчиво предлагать им свои услуги. Наконец они добились расположения у генерал-полковника Шмидта, командующего 2-й танковой армией, чей штаб расположился в Орле. Воскобойника назначили бургомистром, Каминского – его заместителем.

Население согнали на собрание, громко названное вечевым сходом, в типографии срочно отпечатали манифест «Национал-социалистической трудовой партии России», которая «создалась в подполье в сибирских концлагерях». Неведомая доселе партия провозгласила полное уничтожение коммунистического и колхозного строя, бесплатную передачу земли крестьянам в вечное пользование, свободу частной инициативы, а также двухмесячные отпуска. Манифест подписал «Инженер Земля», как назвал себя Воскобойник.

Однако бургомистру не суждено было увидеть плоды своих усилий. 8 января 1942 г. партизаны, совершавшие рейд по немецким тылам, ворвались в Локоть. Воскобойник был смертельно ранен, и бразды правления перешли к Каминскому.

Что касается «государства», образованного с благословения немцев двумя бывшими «чаяновцами», как называли себя Воскобойник и Каминский, то от идей Чаянова в нем осталось одно-единственное слово – «самоуправление». Да и оно служило лишь камуфляжем. Администрация во многом повторяла структуру обычных советских исполкомов. В обращении находились обычные советские деньги, зарплата полицейских и учителей достигала 500 руб.

Был создан свой печатный орган – газета «Голос народа», которую редактировал бывший директор школы Николай Вощило. Начали с 2 тыс. экземпляров, а к середине 1943 г. нарастили до 12 тыс. Распространялась газета не только в Брасовском уезде, но еще в семи – до таких размеров вырос Локотской округ. В него вошли районы нынешних Брянской, Орловской и Курской областей. После расширения округа Каминский стал именоваться обер-бургомистром.

Крестьянам новая власть разрешила поделить между собой колхозных лошадей, корма, постройки, хлеб. Но поскольку лошадей не хватало, крестьянам велели объединяться в земельные общества и помогать друг другу. Видоизмененные колхозы должны были платить налоги, им доводили план «госпоставок». Часть «оброка» шла непосредственно немецкой армии. В «государственной» собственности оставались промышленные предприятия.