Когда наступит никогда - Барбара Дэвис

можно наконец заняться обустройством дома.

Но не сегодня.

Пока она ехала домой, у нее разболелась голова. Открытие превзошло самые смелые ожидания, и ей удалось сгладить ситуацию с Мисси и Дар, но Кристи-Линн никак не удавалось избавиться от ощущения, что Уэйд Пирс еще не закончил усложнять ей жизнь. Впрочем, она подумает об этом завтра. Сейчас в ее силах только выпить две таблетки ибупрофена, стянуть одежду и упасть в кровать. Оказавшись под одеялом, Кристин выдохнула, выключила лампу и погрузилась в странные, зыбкие сновидения.

Ледяная вода вонзается в кожу миллионами иголок. Она мутная. Словно после мытья посуды или как чайная заварка. Вдалеке горит фонарь – нет, два фонаря – угрюмые точки в водном полумраке. На дне безжизненно лежит груда холодного, кривого металла. За стеклянным квадратом виднеется лицо женщины, иссиня-белое и знакомое – ее светлые волосы окружили голову, словно нимб. Она висит в воде с закрытыми глазами, как жуткая русалка, и из вмятины на виске странным образом не идет кровь. А потом она вдруг открывает глаза. Большие, остекленевшие, ярко-лиловые даже сквозь толщу воды. И синие губы начинают двигаться. Слов не разобрать, но в пустых глазах застыли отчаяние, одиночество и потеря, она продолжает шевелить губами, словно пытается рассказать какой-то ужасный секрет. Признание? Молитву? Запоздалое извинение? Неизвестно. А потом лиловые глаза вдруг закрываются, губы замирают. Снова становится тихо. Но Кристи-Линн не уплывает. Она остается и ждет, желая, чтобы мертвые лиловые глаза открылись вновь.

Двадцать

Свитвотер, Вирджиния.

1 мая 2017 г.

На столе перед Кристи-Линн лежали стопки бумаг, но она никак не могла заставить себя сосредоточиться. Вчера сон опять повторился, как и почти каждую ночь последние пять недель с тех пор, как она съездила к Уэйду на Силвер Лейк.

Мрачные сны посещали ее и прежде, в юности ей постоянно снились кошмары, но этот был другим, настолько ярким, что она часто просыпалась с криком, насквозь промокнув от пота. К тому же сны начали сказываться на самочувствии. Она быстро утомлялась, постоянно была в плохом настроении и боялась засыпать.

Первый сон можно было объяснить и без специального образования, как и причины его повторения. Уэйд ступил на зыбкую почву, но его наблюдения пролили свет на вещи, которые она старательно предпочитала не замечать – главным образом умышленно избегая вопросов о неизвестной девушке Стивена. И даже теперь, больше месяца спустя, Кристин не хватало мужества взяться за телефон.

Поддавшись порыву, отчасти даже защищаясь, она потянулась к мобильному. Хватит гадать.

– Я хочу поговорить с детективом Коннелли, – сообщила Кристи-Линн сержанту Вуду, поднявшему трубку после второго гудка.

– Простите, мэм. Детектив Коннелли здесь больше не работает.

Сначала Кристин даже решила, что ослышалась.

– Вы сказали, он у вас больше не работает?

– Да, мэм.

– Что это значит?

Повисла пауза, словно сержант не сразу понял вопрос.

– Это значит, его тут нет, он преждевременно ушел на пенсию.

– Когда?

– Полагаю, с первого января. Я могу соединить вас с кем-то еще?

– Нет… Да! Я хочу поговорить с человеком, к которому перешли дела детектива Коннелли.

– Могу я узнать ваше имя?

– Кристин Ладлоу. Я была женой Стивена Ладлоу и надеялась…

– Секунду, пожалуйста.

Воцарилось молчание. Через несколько секунд она услышала новый голос:

– Это капитан Биллингс, миссис Ладлоу, из отдела связей с общественностью. Чем могу помочь?

– Вы начальник детектива Коннелли?

– Не совсем, хотя я выше его по званию, если вы об этом.

Кристи-Линн медлила с ответом. На самом деле она не знала, что спросить. Она все еще пыталась осознать уход Коннелли, ведь он говорил ей, что ему еще два года до пенсии.

– Миссис Ладлоу?

– Да, простите. Я надеялась поговорить с человеком, которому передали дела Коннелли. Я пытаюсь узнать подробности насчет гибели мужа. А именно – про женщину, которая была с ним в машине.

– Дело вашего мужа закрыли несколько месяцев назад, миссис Ладлоу. Признаков убийства не обнаружено, уровень алкоголя в крови в пределах законной нормы. В заключении указано утопление в результате несчастного случая.

– А женщина?

Биллингс выдержал небольшую паузу.

– Женщина?

– Да, капитан, женщина. Уверена, вы ее помните. Благодаря сотрудникам вашего отдела ее фотографии разошлись по всем газетам.

Капитан кашлянул – неловкий, нерешительный звук.

– Да, конечно. Получилось… неловко. Но, боюсь, мы не можем сообщить никакой информации касательно второй жертвы. Вопрос весьма деликатный, особенно если учесть публичность вашего супруга, и у семьи есть право на частную жизнь. Наверное, лучше всего будет просто… оставить все как есть.

У Кристи-Линн начала закипать кровь.

– Уже поздновато волноваться насчет деликатности, вам не кажется? И где была забота о частной жизни, когда возле моего дома собрались журналисты с фотографиями, переданными кем-то из вашего отдела?

– Миссис Ладлоу! – Его тон стал жестче. – Нет доказательств, что фотографии поступили от человека из нашего отдела, хотя я понимаю, как тяжело вам пришлось. И что бы вы ни думали, мы очень серьезно относимся к семейному праву на частную жизнь. И поэтому не выдадим никакой информации о второй жертве – вне зависимости от ее наличия.

– Но как же мои права, я ведь жена? К ним вы серьезно не относитесь?

– Простите, если кажусь бесчувственным. Я не хотел. Но это правда не наш вопрос. Надеюсь, вы понимаете. До свидания.

Он положил трубку прежде, чем она успела возразить. Кристи-Линн пялилась на экран телефона со смесью смущения и раздражения. Они явно хотели забыть про это дело, но как же она?

Дрожащими руками Кристин пролистала контакты в поисках личного номера Коннелли. Если хороший детектив больше не работает в полиции Клир Харбор, возможно, он наконец захочет помочь.

Но, увы, номер больше не обслуживался, что показалось ей странным. Если он переехал, домашний телефон могли отключить, но номера мобильных люди обычно сохраняют, разве нет? Она набрала справочную, но продиктованный ими номер тоже оказался выключен. Кристин вспомнила, как он говорил что-то про яхту на Флорида-Кис, но пытаться отыскать его на архипелаге из сорока островов словно искать иголку в стоге сена.

Она все еще размышляла, как поступить дальше, когда появилась Тамара с высоким стаканом в руке.

– Что это?

– Тройной латте, – с явной жалостью сообщила Тамара.

– Я настолько ужасно выгляжу?

– Немного кофеина и тональник все исправят. Кстати, у тебя гость.

Кристи-Линн тяжело вздохнула. Так она никогда не разберется с налогами.

– Кто?

Тамара ухмыльнулась.

– Даю подсказку: высокий, темноволосый, неряшливый.

– Здесь Уэйд?

– Ну конечно. Он же здесь постоянно – будто сама не знаешь.

– Да, но не ради встречи со