Меч Аллаха - Александр Щелоков

Особняк этот принадлежал боделю — сотруднику «Моссада», который содержал здесь конспиративную явку. За день до начала операции к нему из Египта приехали два эксперта, которым предстояло исследовать содержимое кейса курьера ибн Масрака, не оставив при этом никаких следов.

Проведя поистине ювелирную операцию, в ходе которой не был затронут ни один секрет, охранявший тайны, эксперты вскрыли кейс. В нем были обнаружены документы и несколько плотных пачек американских долларов.

Уже на другой день в «Моссаде» читали послание шейха Джамала ибн Масрака.

ИСЛАМСКИЙ БОЕВОЙ СОЮЗ

«ПЛАМЯ ДЖИХАДА».

Амман. Иордания

Его Величеству Хану сардару Шир-Али Коканди.

Во имя Аллаха милостивого и милосердного!

Глубокоуважаемый Хан!

С этим письмом направляем к вам нашего надежного человека, который на словах изложит суть благочестивых дел, призванных послужить утверждению истинных ценностей Ислама в этом безбожном мире.

Мы, доверяя Вам, Ваше Величество, как верному хранителю истинных ценностей ислама, прямо называем нашу благородную цель. Она в том, чтобы уничтожить Израиль.

Когда мы будем обладать желанным оружием, мы постараемся провести во всем мире силами сынов ислама активную пропаганду.

Надо детально объяснить людям, что уже однажды Аллах огненным мечом благочестия уничтожил земную скверну безбожия и разврата. В иудейской и христианской верах воспоминания об этом зафиксированы в истории сожжения Содома и Гоморры и спасения праведника Лота, который на самом деле носил имя Лута, о чем говорится с Книге книг Коране.

Иудеи не сделали правильных выводов. Они враги ислама. Придет время, Аллах поднимет сверкающий меч возмездия и обрушит его на Израиль.

Наш человек — Мехди Бен Омар — передаст вам 1500 тысяч долларов на проведение подготовительных работ в Ульген-Сае. На остальные расходы деньги будут переданы в том объеме, который потребуется для обеспечения реального успеха дела.

Мы обещаем Вашему Величеству полностью профинансировать очищение земель Средней Азии от неверных и их пособников и восстановление Ферганского Халифата в границах, которые пролягут по всем землям северной страны, населенным последователями ислама.

Мы молимся с вами. О Аллах, ниспославший Писание и скорый в расчетах, нанеси поражение этим людям, о Аллах, разбей и потряси их!

Для личного ознакомления прилагаем для Вашего Величества текст беседы с одним из бывших советских участников ядерных испытаний в Казахстане, записанный нашим другом, корреспондентом газеты «Шариат». Отдельные детали, названные собеседником нашему другу, помогут вашим людям уточнить место, о котором идет речь, и определить, как можно извлечь то, в чем сегодня так нуждается движение за чистоту Ислама.

Запись беседы с Сабитом Каспаевым, касающаяся непосредственно интересующего вас объекта.

Вопрос: Когда вы закончили работать на Минатом СССР?

Ответ: В последний раз мне пришлось бить штольню в расселине Ульген-Сай. От штольни прошли два небольших штрека вправо и влево. Получилась Т-образная выработка.

Вопрос: Готовились какие-то испытания?

Ответ: Конечно, иначе не стали бы тратить средства.

Вопрос: Вы всегда знали, какие испытания готовятся?

Ответ: Где готовятся, знали всегда. Какие именно, нам не сообщали. Секретность на всех испытаниях была страшно высокая. Мы приезжали, по проекту выполняли работу, а когда она была сделана, нас увозили.

Вопрос: Вы никогда не интересовались целью своей работы?

Ответ: Это было опасно. За рабочими следили, чтобы они не болтали лишнего и не интересовались чем не положено. За молчание или, как у нас говорили, «за мертвый язык», выдавали дополнительную плату. Я знал двух любопытных. Их убрали из бригады очень быстро. Причем одного обвинили, будто он собирал секретные сведения и даже отдали его под суд. Чем кончилось дело, не знаю. Для меня главным было то, что хорошо платили.

Вопрос: И все же, Сабит, не могло быть, чтобы какие-то слухи до вас не доходили? Да и сами вы могли по объему работы, которую выполняли, представить мощность устройства на испытаниях?

Ответ: Конечно, выработки каждый раз бывали разными. Последняя, что в Ульген-Сае, оказалась самой маленькой.

Вопрос: Вас это не удивило?

Ответ: А чему удивляться? Есть проект, его и выполняли.

Вопрос: Неужели позже, когда все прекратилось, вы ни с кем не обсуждали прошлое? Не интересовались, дала ли ваша работа пользу?

Ответ: Конечно, обсуждали. Мы ведь, пока работали, видели разное. Например, белую гору.

Вопрос: Что это такое?

Ответ: Когда мы готовили штольню для испытаний, гора была серая. Известняк. После того как там взорвали заряд, высокая температура обожгла известняк, и гора стала белой.

Вопрос: А насчет Ульген-Сая с кем-нибудь были разговоры?

Ответ: Сейчас подумаю. Так… Да, однажды такой разговор был. Это после того, как русский генерал… Ну, как его? Да ладно, шайтан с ним. Он рассказал о ядерных чемоданчиках. Мой старый приятель Иван Ищенко при встрече сказал, что в Ульген-Сае мы копали для испытаний как раз такого чемоданчика.

Вопрос: И как прошло испытание?

Ответ: Говорят, его отменили в последний момент".

— Где я?

Люди, приходящие в сознание после обморока, часто задают дурацкие вопросы.

Мехди Бен Омар на локтях приподнялся над ложем и огляделся. Он лежал на низкой деревянной кровати с упругим матрасом из морской, плотно спрессованной травы. Комната с чистыми белыми стенами, с узорчатыми металлическими решетками на двух окнах казалась просторной. Откуда-то издалека доносились звуки арабской мелодии.

Человек, сидевший на стуле возле кровати, встал.

— Лежите, господин. Вы у меня. Я дипломированный врач. Доктор Багдади.

Бен Омар, почувствовав слабость, опустился на ложе и глубоко вздохнул.

— Что со мной?

— Об этом, уважаемый господин, мне следует спросить вас самого. Я ехал в аэропорт, когда увидел вашу машину. Она стояла на обочине, вы лежали рядом на земле и были без сознания.

— Позвольте, — Бен Омар приподнялся и, преодолев слабость, сел на постели. Он пытался вспомнить, но мысль словно дразнила его: воспоминания витали в голове, но нужные образы зафиксировать не удавалось. Он достаточно четко помнил лишь то, как прощался перед отъездом с женой Сакаяной. Он растрепал ей волосы, уложенные в модную прическу, и те упали на круглые матовые плечи мягкой иссиня-черной волной. Он расстегнул одну за другой перламутровые пуговки ее цветастого шелкового халата, распахнул полы и жадными руками стал ласкать ее тело — белый живот, тяжелые груди — жаркие и возбуждающие. А вот когда и как он поехал в аэропорт, вспомнить не мог.