Алые воды "Карибского супа" - Анастасия Стеклова

атлатетис клана Трихехо, так что можно просчитать план атак на шаг вперёд. Многие сушеходы в ужасе от них, зная, на что способны русалки, и это значит, что лишние не вмешаются. А теперь у неё надёжный информатор с суши, который скоро начнёт работать как надо.

Когда танец закончился, некоторое время ещё продолжалось групповое общение и восхищение, а затем, когда стало темнее, Артемида попросила оставить их с Морисом наедине.

Тот сильно удивился. Не думал, что станет приближённым принцессы так быстро.

— Ты умеешь плавать с помощью тела? — негромко спросила Артемида, изображая руками, как плыть брассом.

— Конечно, — кивнул Морис. — Пусть не все люди суши живут у моря и у нас нет жабр…

Артемида перебила его жестом.

— Надо немного плыть, это уже интимный разговор. Личное. Там всё ещё суша, но не дерево.

Морис стянул с себя свой куцый и помятый камзол, расстегнул жилет, сбросил обувь, оставшись в рубашке, штанах и чулках. Шляпу он потерял на "Гумилитии" — кто-то стащил.

— Плыви за мной, недалеко! Будет слишком быстро, хватайся за подол!

Послышался тихий всплеск — это скользнула русалка. А затем громкое "бултых" — это нырнул Морис.

Бесник, смотревшая в подзорную трубу с мостика "Непрощающего", выдала витиеватое проклятие. И до этого было ничего не разобрать, кроме свистоплясок, так ещё и принцесса её раскусила. А принцесса действительно раскусила: мало того что оттянула время до темноты, давая ложные надежды, так ещё двигалась строго под водой, поэтому Морису пришлось сразу вцепиться в длинный тонкий, но прочный подол накидки сразу, потому что благодаря мощным мышцам спины и пресса, обтекаемости слизи и поставленным движениям нижней части тела и боковых плавников как стабилизаторов не самая сильная русалка, да ещё и нарядная, передвигалась под водой намного быстрее даже опытных пловцов с суши

Бесник хотела было приказать спускать шлюпку, но поняла, что это бесполезно: возможности у морской принцессы были нечеловеческие.

Они уходили прочь от города вдоль острова. Когда несчастному жителю суши надо было переменить воздух, Артемида аккуратно подталкивала его головой вверх к поверхности, и Морис, подставляя воздуху одно лишь лицо, быстро выдыхал и вдыхал, после чего быстро исчезал под водой, опускаемый русалкой. Каждое её прикосновение точно выпускало по телу тысячи микроскопических тёплых крабиков, которые заползали под одежду и там щекотали.

Глаза Мориса не были приспособлены к постоянному полумраку и искажениям водной среды, так что он видел и половины той прелести моря, которая была доступна Артемиде. Он не видел ни распаханного и удобренного насыщенным илом песка, куда русалки собирались сажать водные растения, не видел стаи цветных рыбок, набиравших массу на планктоне, не видел загоны с дельфинами и сарайчики с акулами, не видел большие шалаши, обтянутые тонкой материей, где жили высшие атлатетис, не видел шалаши поменьше, где жило командование и военные специалисты, не видел жалкие, заваливаемые песком бараки, где жили тощие и нервные девушки-рядовые, не видел склады с холодным оружием, гигантских полипов, походные лаборатории, где иглы начинались ядом, не видел кухни и отхожие места. Словом, не понял, насколько близко к необитаемой части острова, где нет ходу кораблям, расположился лагерь с несколькими сотнями атлатетис, принадлежащих клану Анасис, притом что наиболее разрушительное орудие было спрятано в глубине. Ну и что почти все жители лагеря были женщинами.

И точно не нашёл бы под водой путь к маленькому пляжику, обильно озеленённому, окружённому с трёх сторон невысокими скалами. Слишком мало места для корабля, но самое то для шлюпки, только карабкаться придётся. Но по кострищу и следам на песке Морис понял, что пляж иногда обитаем.

— Хорошее место! — Артемида быстро выползла на берег, точно тюлень, в полупрыжке развернулась и упала спиной вперёд, её тёмно-синие волосы размещались по бело-серому влажному песку, она закинула руки наверх и протащила их к бёдрам, рисуя "ангела". У Мориса лёгкие горели так, словно он надышался дымом костра, потому он упал лицом вниз вообще без сил. Весь алкоголь выветрился и смылся, стало прохладно, голова слегка гудела.

— Ты наверняка хотеть ответы, — неожиданно заговорила Артемида. — Спроси.

Морис с трудом полнял голову на неё и невольно залюбовался, как красиво приподнимаются её груди.

— Я хотела спросить про рыбу… Отчего её не едят? — Он сам удивился, почему спросил именно это.

— Сигуатера, — ответила Артемида. — Отравление рыбой, которая накопила много планктона. В море много маленьких существ, невидимых глазом, но именно они составлять основная биомасса. Некоторые вырабатывают яд, рыбы едят их вместе с водорослями и становятся ядовитыми. Тот, кто ест, получит яд. Даже атлатетис не едят рыбу, которая ест этот планктон, поэтому атлатетис рыбу разводит, дикую нельзя есть везде[1].

— Вот уж не думал… — удивился Морис. Теперь ему всё стало понятно.

— Есть ещё желание ответы? — тоном мудрого учителя спросила Артемида.

— Почему были убитые все эти люди? Те моряки, и этот Бартоломью, и много кто ещё? — также просто спросил молодой человек.

Он не увидел, что лицо Артемиды недовольно сморщилось, но по голосу понял, что вопрос был не самый удачный.

— Сушеходы вообразить, что они управлять морем. Они сделать попросить помощи у атлатетис ради выгода, а помощь атлатетис не сделать. Бесполезным — смерть! Врагу — смерть! Кто не будет подчинение, тот умрёт! Союзник моего врага — мой враг! Dixi[2].

Морис начал вспоминать слова Ахиллеи. Кажется, она говорила, что людей спровоцировали стрелять в русалок, из-за чего клан Трихехо (теперь Морису было проще использовать понятия и названия русалок) и напал на корабль, а после чего был вынужден покинуть поле боя. Почему же тогда Артемида говорит, что люди сами виноваты?

Но все мысли мгновенно улетучились, когда до ушей донеслась нежная, пронзающая песнь. Это Артемида начала что-то мурлыкать себе под нос, негромко и не стараясь, но эта мелодия очаровывала. Голоса русалок из числа её советниц и близко не находились. Звуки проникали в самый мозг, изгоняя мысли и воспоминания, блокируя другие органы чувств, оставляя в голове только себя.

Когда мурлыканье оборвалось, Морис зашипел от резкой головной боли. Никогда он такого не испытывал, это было сродни похмелью, но гораздо хуже. К счастью, это быстро прекратилось.

Артемида перекатилась на живот и приподнялась на локтях. Морис, который всё это время лежал спиной вверх, тоже решил приподняться. Русалка посмотрела на него, хищно прищурясь.

— Ты иметь вопросы ещё?

Морис помотал головой с растрепавшимися волосами в стороны.

— У нас говорят: "Много будешь знать, скоро состаришься".

Артемида захохотала.

— Тогда я уже очень старая! Я много будешь знать!

Морис смутился:

— Я вовсе не это имел ввиду…

Русалка быстро