Тенеловы. Сердце ночи - Ольга Герр

– Все, все, – взмолилась я. – Хватит дифирамбов. Я уже поняла, что королева вся из себя превосходная. Прочее выясню при личной встрече.

Марк поджал губы. Не сомневаюсь, он еще долго мог перечислять достоинства королевы. Мы бы и до вечера не управились, пропустили бы прием. Я выставила его за дверь, клятвенно заверив, что его пламенная речь расположила меня к ее величеству, хотя на самом деле я не узнала ничего нового, кроме того, что Марк, похоже, по уши влюблен в королеву, какой бы она не была. Умная и добрая. Как же! Хорошие люди не рушат чужие жизни.

Прежде, чем уйти Марк напомнил, что у меня два часа на сборы. Все же утро было не ранним. Я заметалась по комнате, не зная с чего начать. Завить волосы? Но я никогда не делала укладку самостоятельно, да и фена не было. А, может, надо спрятать волосы? Я пожалела, что выгнала Марка. Мне отчаянно требовались его советы.

В коридоре, куда я выглянула, было пусто. Я немного прогулялась в одну и другую сторону. Никого. Накануне вечером я двигалась на автопилоте и не запомнила, где поселили Ксюшу с Колей.

Никого не встретив, я вернулась к себе. Из одежды у меня было только платье и кофта без капюшона. Выходит, волосы прятать необязательно. Королева хотела похвастаться новым приобретением.

Стоит ли волноваться из-за встречи с малоприятной особой? Пойду как есть. Если и нарушу несколько правил этикета, то это будет не по моей вине.

Отыскав за шторой выход на балкон, я оглядела окрестности. Крепость была вырублена в толще скалы и венчала ее, как розочка торт. От высоты захватывало дух. Под балконом проплывали облака, похожие на стелящийся туман. Зарево от взрывов периодически освещало горизонт. Не знай я, что там происходит, приняла бы взрывы за фейерверк.

Камнетесы постарались на славу – на черных стенах ни зазубрин, ни выступов. Вздумай я слезть по стене, непременно бы свалилась – рукам не за что было зацепиться. С другой стороны, и подняться по стене никто не мог. Крепость получилась неприступной.

В комнату ввалилась Ксюха и закружилась, демонстрируя наряд. Платье-колокольчик, само собой, белого цвета, удивительно ей шло. Оказывается, у меня красивая сестра.

Коля тоже преобразился. Костюм с галстуком сидел на нем как влитой. Но тягаться с Марком ему было не под силу. Последний с его царственной осанкой и в рубище смотрелся бы великолепно.

– Как быть с волосами? – на всякий случай поинтересовалась я. Одно дело представлять, как напакостишь королеве, другое стать из-за собственной вредности объектом насмешек. Мне не понравилось, как гвардейцы смотрели на меня. Было в их взглядах что-то маниакальное.

– Оставь, как есть, – ответил Марк. – Они – твое лучшее украшение.

Коля фыркнул, а Ксюша закатила глаза. Кто их просил реагировать на комплимент? Как будто он адресован им, а не мне.

– Я смыл пудру, – Коля продемонстрировал румянец.

– А я хожу без очков, – Ксюша мне подмигнула.

– В крепости нет смысла притворяться, – произнес Марк.

В коридоре нас обступили сурового вида мужчины в серой форме и с короткими мечами на поясе. «Стражи», – шепнул мне на ухо Марк, и я занервничала. Не заладилось у меня общение с их коллегами в нашем мире, вряд ли здесь будет иначе.

Я потеряла счет мрачным коридорам и не отыскала бы дороги назад. Крепость была огромна, в ней сотня, если не тысяча комнат, и без помощи выход из нее не найти. Это ли не лучшая тюрьма? С одной стороны, ты не заперт, с другой – уйти невозможно. Слова Марка об абсолютной свободе показались мне издевкой.

Потолок зала приемов в высоту достигал двухэтажного дома. Пол был выложен узорчатой плиткой, арочные окна прикрывал тюль, колонны напоминали вековые дубы. Отсутствие цветов добавляло обстановке торжественности.

Марк повел нас через толпу в противоположный конец зала. Гости расступались перед нами, перешептывались и, не стесняясь, показывали на нас пальцами. Нас, будто диковинных зверей, выгуливали на потеху народу.

Не считая восковой кожи, лица собравшихся были безупречны, резко контрастируя с посетителями подпольного бара. Ни шрамов, ни экзем или других уродств. А как же искаженное отражение? Или внутри Черной крепости оно не действует?

Гости были одеты парадно, но без перегибов наподобие фраков и вечерних платьев. Одежда оказалась традиционных цветов, правда встречались исключения: коричневый галстук мужчины преклонных лет или голубой пояс девушки, после черно-белой палитры показавшийся мне невероятно ярким. Что уж говорить о лимонных кроссовках одного господина. Их пронзительный цвет буквально разъедал глаза. Последней каплей стал мужчина в красной футболке «Найк».

– Смотри, – я толкнула Марка, – старый знакомый.

– Чему ты удивляешься? – сказал он. – Среди богачей много поклонников цвета. Думаешь, обычному гражданину под силу купить целую футболку? Они довольствуются обрывками.

– Помнится, ты говорил, что цветные вещи под запретом, – произнесла Ксюша. – Если так, то всех гостей положено арестовать.

– Это королевский двор, – Марк обвел зал широким жестом. – Здесь дозволено все.

Я открыла рот, заявить о двуличности королевы, но Марк, сбив меня с мысли, опустился на одно колено, отчего я едва не споткнулась.

Перед нами стояла женщина в снежно-белом платье с пышной юбкой и скромным вырезом. На вид ей было лет сорок – сорок пять. Ее волосы, собранные в тугой пучок на затылке, то ли рано поседели, то ли с рождения имели белый цвет. В черно-белом мире подобные вещи трудно определить. Черные, как угли, глаза смотрели дружелюбно. От улыбки вокруг рта и в уголках глаз образовались морщинки. Женщина тоже добавила к наряду цветной аксессуар: брусничный газовый шарф украшал тонкую шею.

– Ваше величество, – произнес страж позади меня и надавил мне на плечо, намекая, что надо поклониться.

Я присела в пародии на реверанс. Ксюша и Коля склонили головы. Слегка разочарованная, я не могла поверить, что передо мной королева. Я представляла ее иначе. Моложе и симпатичнее. Не поймите меня неправильно, для своих лет она выглядела прекрасно, но мог ли Марк влюбиться в женщину, годящуюся ему в матери? Тут что-то не сходится.

– Поднимись, мой мальчик, – королева протянула Марку руки. Голос у нее был глубокий и властный – голос человека, привыкшего повелевать. – Я рада, что ты вернулся целым и невредимым. И привел с собой гостей.

Взгляд королевы обратился ко мне, и я словно угодила под лучи рентгеновского аппарата, но вопреки ожиданиям, не заметила в королеве ни неприязни ко мне, ни злости.

Ксюша и Коля не заинтересовали королеву. Она одарила их беглой улыбкой и переключилась на Марка. Вдвоем они поднялись на возвышение и повернулись к гостям.

– Сегодня, мои подданные, для вас есть две хорошие новости, – сказала королева.