Где пламя драконов правит - Николь Соловьева

в сторону, принявшись за новую ветвь.

— Странный у тебя план, конечно, — поднялась Фося, но из чистой вежливости и уважению к «сумасшедшему» товарищу, достала из ножен кинжал, принявшись за ветку. — И вообще, зачем тебе эти ветки?

Шараф только вытянул лапу, указав куда-то в неопределенном направлении, продолжая безустанно колотить ветку.

— Это у тебя такая фишка сегодня? — первая ветка вытащена. — Спрашиваю: «какой план?», — он лапу вверх! Спрашиваю: «Зачем ветки?», — снова лапу вверх!

На ее возмущения ответом было знакомое, то ли чихание, то ли шипение.

— Слушай, я уже задумываюсь, следовало ли тебе зубы перевязывать. С одной стороны, стука не слышно, — еще ветка. — с другой, болтаю, как с горгульей.

Тишина. Вскоре она услышала треск. Шараф вытащил новую толстую ветку, еле вытолкнув ее из гурьбы. Вновь схватившись за рукоятку меча, он выбрал ветвь получше. Наверное, даже самую толстую здесь, взявшись ее резать.

Фося вновь отвернулась, разгребая ветки и выбрав ветвь не хуже, вонзила в нее лезвие, вырезая дерево.

— Хотя знаешь, с другой стороны, — она чуть поковырялась в ветке, раскрывая трещину, с треском разделявшую древесину. — ты теперь не так то уж и много болтаешь.

Позади все еще слышался треск.

— Полезно, однако!

Хруст!

— Что это было? — обернулась Фося.

Шараф только мычал что-то неразборчивое, пытаясь снять веревку с морды. Ветка со стороны, треснула, наклоняясь.

— Бежим! — Фоська вскочила с места, схватив Шарафа за лапу, ринувшись к стволу.

Шаги хрустнули. Пол покосился. Вытянув руку, она потянулась к стволу. Ветер устремился вверх. С треском веток, послышался звон.

Взоры устремились на них. Ветки лежали на белоснежной скатерти. Лунный свет раскинулся по столу, испаряя, попавших под него, людей. Дети замерли с апельсином в руках, повернувшись в сторону гостей. Флейта замолкла. Трещал костер. Веревка, разорвавшись, скатилась с мордочки.

— Сдрасте.

Глава 7

Земля разорвалась, разламываясь трещинами, вытягивая из глубин земли толстые корни, разрывая тонкие корневые системы, разбрасывая траву. Раер с удивлением воззрилась на новых гостей.

— Это еще кто?

Эрс встала из-за стола.

— Что вы здесь делаете?

Раер лишь обернулась в ее сторону.

— Ты их знаешь?

Шараф расселся с Фоськой на столе, на гурьбе веток, освещаемых лунным светом. Только он захотел открыть рот, как его перебила Фоська.

— Мы уходим! — бледная рука схватила Эрс за запястье, прихватив с собой Шарафа, они, перескочив стол, метнулись к выходу.

— Поймать лжецов! — Раер вскинула руку.

Разбросав клочья земли по столу, за спиной поднялся темный корень.

Гости лишь обернулись в сторону убегавшись и медленно встав из-за стола, вышли в лес, и собравшись, казалось, не собирались за ними гнаться.

— Я говорил, это плохая идея! — лапы путались в траве.

— Уже не важно! — Фоська схватила мотающего мордой, Самчиш за уздечку, отвязывая. Ослы завыли, предчувствуя беду.

Поводья спутывались, перетягивая руки, а конь, привставая на дыбы, ржал, желая умчатся. Кинжал звякнул, с треском рассекая ветвь.

— Шараф, в седло! — перетянув поводья, Фоська вскочила на спину Самчиш.

Сертан вскочил на коня, подтягивая Эрс.

— Вам не кажется, что за нами нет погони? — отстраненно заметила Эрс, еле взобравшись на коня.

— Ну! Быстрее! Беги! — хлестнули поводья, Самчиш, заржав, бросился прочь, потянув вереницу ослов.

Мимо черных стволов, проносящихся могильной изгородью, сквозь колющие ветви, под вороний крик, под стук копыт и свист стрелы, пронесшейся мимо, угодившей в ствол.

— Фося, — Шараф, обернувшись, побледнел. Из-под земли, не уступая скорости коня, вырывался корень, тянущийся к копытам. — они кашется, не собирались отступать.

Фоська обернулась и пихнула Сертана.

— Сделай что-нибудь! — чуть не врезавшись в ствол, со скрипом дернулись поводья. Послышалось ржание ослов, Самчиш отогнулся в сторону, ринувшись к просветам в ветвях, а седло нагнулось, чуть не свалив Эрс, схватившуюся за руку Шарафа.

Корень стелился по земле. Ножны звякнули, от попытки выхватить меч, оказался тяжел. Корень метнулся к копытам, Самчиш, сбиваясь с ходу, лягнул воздух, снова и снова, чудом не угодив в Эрс, но заставляя ослов тянутся назад. Корень потянул в землю и трава взрылась. Конь рухнул на землю. Ослы остановились. Шараф спихнул Эрс в седло, с лязгом рубанув мечом по корню.

В один момент корешок скрючился, отпустив копыто. Поднявшись, конь в страхе помчался из леса с тремя наездниками, и вереницей ослов, вырвавшись в поле, освещенное луной. Позади, из леса ринулась Раер с эльфами, но выйдя на лунный свет, они успели только поднять несколько корней из-под земли в их сторону. Эрс обернувшись, натянула тетиву, выпустив несколько стрел, пропавших в траве поля. Вышедшие на лунный свет люди, медленно бледнели, меркли, становились прозрачными и издалека послышалось только звонкое: «Благодарю!», — и они испарились. Испарились в лунных лучах, туманом.

Трава шуршала, напевая колыбельную, стараясь успокоить коня, мчащегося к снежным вершинам. Напев ветра перекрывало сбитое дыхание и звон ножен на цепи.

— Выпусти стрелы, Эрс, может оторвемся! — Фоська, вновь ударила поводьями. — Слышишь?

— Фоськ, — Шараф обернулся, взглянув на чистое поле, колышимое травой под лунным сиянием. — там никого и не осталось.

— Как? — их хорошенько потянуло назад. Ослы остановились. Натянув повод, Фоська резко остановила коня, обернувшись.

Лунная дорожка осветила, возрождавшуюся услышанной колыбельной, траву. Всклокоченные вороны сонно уселись на ветви елей. Перешептывалась хвоя. Шорох поля волнами проходился по траве, проносясь под копытами коня и уносясь в даль. Виднелись Бархат и Альп, по дальше, луна возвышалась над лесом, а ветер гладил траву поля, шурша по закрытым бутонам цветов. Звезды звенели на синем небе, темно-зеленые горы укутывали поле и леса, в ожидании рассвета.

Звон стремян вывел путников из оцепенения. Эрс спустилась с Самчиш, спрыгнув в высокую траву. Фоська проследила недолго за ее отдалением.

— Ты куда?

— Проверить, может, на поляне остался костер, — слышалось недалеко речь, перекрываемая шорохом поля.

Щелкнули поводья. С позвякиванием узды, конь не спеша направился за Эрс.

— Сачем тебе костер? — Шараф высунулся из-за Фоси.

— Нам же нужно заночевать? — обернулась девушка, ускоряя шаг.

— Да!

— Что да? — Фоська обернулась к Сертану, смерив его недовольным взглядом.

— Костер, лес, деревья. Это все что нушно для ночлега, — Шараф вздернул мордочку. — Как ты и говорила!

— Как я и говорила, — пробубнила она, вновь развернувшись.

Темная шерсть, с крупинками пота, поблескивала на лунных лучах. Усталый конь, пожевывая удила, плелся, пригибая копытами похрустывающую траву. По сравнению с Бархат и Альпом, ему не помешал бы отдых. Заметив различие между лошадьми, Фоська забрала, подобравшую стрелы, Эрс на спину Бархат, привязав Самчиш к их седлу. Шараф взобрался на Альпа, и они тронулись в гущу темного леса.

Конечно, добрались до рощи они не так быстро, как хотели. Шараф вспомнил, что они забыли