#Бояръ-аниме. Угроза мирового масштаба-3 - Эл Лекс

в маске может быть где угодно. Где угодно, но только не здесь. Узнав о смерти Марка он с вероятностью, близкой к ста процентам, тут же забраковал эту точку перемещения из опасения, что те, кто убил Марка, предварительно вытащили из него всю информацию, в том числе и касаемо точки встречи. Человек в маске же не знал, кто на самом деле убил Марка, никто не знал благодаря связям и деньгам Ванессы.

И тот факт, что здесь до сих пор находятся и метка, и завеса, только подтверждают эту мысль — человек в маске не явился даже для того, чтобы уничтожить их, убрать следы своего пребывания. Настолько он опасался засады в этом месте.

Второй факт — человек в маске умен.

Умен и очень, даже чересчур осторожен. Вполне возможно, что как маг он довольно средний и компенсирует это своей настороженностью и мышлением… Но в то же время он может быть более чем сильным одаренным, просто не желающим тратить время на всякие неприятные сюрпризы. В конце концов, он просто может быть идеалистом, которые любит, когда все идет по плану. В идеале — идеально идет по идеальному плану. Но то, что он умен — это факт.

Третий факт, что вытекал из предыдущих двух — я ни за что в жизни его не найду. Сюда он уже больше не явится, поэтому я могу своими руками затереть эту метку, или изменить своей маной, превратив в свою, и человек в маске мне лишь спасибо скажет за то, что я выполнил его работу.

А где находятся другие его портальные метки, я не знаю и не узнаю, даже если попытаюсь взаимодействовать с этой, нарисованной у меня прямо возле ноги.

Да, это сеть порталов, но она активна лишь тогда, когда ею пользуется ее создатель, в остальное время это просто рисунки маной, не больше.

И есть еще четвертый факт, который не факт вовсе, а лишь умозрительное заключение, не подтвержденное документально — Марк был далеко не единственным информатором человека в маске.

По крайней мере, само по себе наличие портальных меток и их использование намекает на то, что заказчик вынужден перемещаться либо очень издалека, либо по большому количеству этих самых меток, в противном случае ради пары раз проще было бы вызвать такси или явиться пешком.

Вариант с «издалека» менее вероятен, поскольку человек в маске явно замешан не просто в сборе информации о молодых магах, но и в организации покушений, а значит, ему надо после встречи с информатором посетить ещё кучу других людей.

Это значит — много. А где большое количество меток, там и большое количество информаторов.

В конце концов, никто же не будет иметь всего одного информатора — а вдруг его шальная баронесса жахнет какой-нибудь уникальной невероятной молнией, что мало того что даст телу магию, которой у него отродясь не было, так еще и поселит в него сознание боевого архимага из другого мира?

Вывод напрашивается простой и очевидный — чтобы поймать человек в маске, мне нужно знать все места, в которых он «насрал» своими портальными метками. Или хотя бы большое их количество. Чтобы я мог вмешаться в структуру каждой из них и слегка подправить мановые потоки так, чтобы метки стали работать на меня.

Это не сложно. Сложнее найти все эти метки.

Но, к счастью, у меня был план, как сделать и это тоже.

Я достал телефон и сфотографировал метку. Чертыхнулся, вспомнив, что объективы ману не воспринимают, и в итоге получилась просто фотография стены, открыл встроенную в систему рисовалку и пальцем изобразил знак, постаравшись передать его как можно точнее. Сохранил файл, и вышел из арки — здесь мне делать больше нечего.

Направляясь обратно к мотоциклу, я набрал нужный номер и прислонил телефон к уху.

— Если ты сейчас скажешь, что задерживаешься… — угрожающе начала Ванесса.

— Я уже еду, не переживай, — ответил я. — Но мне от тебя кое-что нужно. Напомни, чем Анкилы занимаются?

— Ты чего надумал? — с угрозой в голосе спросила Ванесса. — Тебе слишком легко живется, что ли? Так ты скажи, я тебе моментально найду, как жизнь подпортить!

— Не найдешь, — парировал я. — Потому что не захочешь. Так чем занимаются Анкилы?

— Всем подряд, — недовольно ответила Ванесса. — У них куча мелких бизнесов, знаешь, вроде крошечного ларька где-то на перекрестке, или цветочного магазинчика, или лотка с фастфудом, короче, что-то такое мелкое, постоянно шевелящееся, что невозможно в полной мере проконтролировать… Как тараканы, честное слово.

— А ты можешь мне найти номер старшего Анкила?

— Да чтоб тебя… Ты что там задумал, отвечай!

— Хочу поесть фастфуда в цветочном ларьке. — Я усмехнулся. — Ви, ну что за допрос? Если тебе что-то мешает исполнить мою просьбу, то ладно, я сделаю это сам, просто это будет дольше.

— Ладно, уговорил, — буркнула Ванесса. — Сейчас скину. Только не думай…

— Да ни за что в жизни, — радостно перебил я ее. — Жду!

Я сбросил звонок, чтобы не слушать возмущенных воплей в трубку. Ванесса хоть и беспокоилась, а порой и пыталась на что-то влиять, но всё равно делала так, как я её просил.

Спустя несколько секунд, когда я уже дошел до мотоцикла, прилетело сообщение с номером. А следом за ним — еще одно.

«Получишь».

Я не стал ничего отвечать, только улыбнулся и набрал номер, который мне прислала Ванесса.

Еще в первую нашу встречу со старшим Анкилом я заподозрил, что с ним не все так просто. Буквально картинное похищение, которое провели по его заказу.

То, как он себя вел, включая резкую смену настроения и тона беседы в самом конце. Атмосфера, которую он пытался создать не только собственным поведением, но и наличием, и внешним видом своих охранников, и даже интерьер места, в которое меня привезли, чтобы поговорить с важной шишкой…

Короче, если бы мне задали вопрос, что именно заставило меня решить, будто клан Анкил связан со всякого рода скользкими делишками, я бы ответил: 'Всё!.

Куча мелких бизнесов, которые открываются так же легко, как и закрываются и банкротятся, едва только появятся подозрения хоть в чем-либо, даже банально в неуплате налогов (чаще всего — в неуплате налогов) — это еще не преступность, но уже что-то, что с ней граничит.

Формально люди, которые занимаются подобным и тем более успешно, на протяжении долгого времени, делают на этом деньги, не нарушают законов, но и прямо уж законопослушными гражданами назвать их язык не повернулся бы даже у такого, как Марк. Прежний Марк, разумеется.

Подобные скользкие типы везде суют свой нос, присваивают все, что плохо лежит и сбывают это с рук раньше, чем пропажи успевают хватиться. В конце концов, кто, если не подобные типы, вообще способны порадоваться тому, что сын разложился на мотоцикле, но зато теперь «взялся за ум»?

Подобные личности всегда преследуют в первую очередь собственные интересы, их уши и глаза везде, а если где-то их и нет — это лишь потому, что им этого не нужно.

Зато это нужно мне.

Поэтому я устроился в седле мотоцикла, как на перилах, не перекидывая ногу, вызвал номер, который мне прислала Ванесса, и принялся ждать ответа.

— Какого черта? — недовольно раздалось в трубке. — Кто это?

— Доброго вечера, это Марк.

— Марк? Что еще за Марк? Откуда у тебя мой номер, пронырливый хрен?

— Марк, которому вы были столь благодарны, что отдали все мотоциклы своего сына.

— А-а-а… вот оно что, — протянул старший Анкил, и его голос слегка потеплел. — Смотри какой… проныра! Ты где взял мой номер?

— У меня свои источники, — ушёл я от прямого ответа.

— А, ну свои источники я уважаю, это святое, — понимающие усмехнулся Анкил, еще больше уверяя меня в том, что я позвонил правильному человеку.

— А еще у меня есть предложение.

— Деловое, надеюсь? Потому что предложение пойти выпить по бутылочке я даже рассматривать не буду. Ты мне, конечно, симпатизируешь, но не настолько.

— Деловее некуда.

— И на какую сумму?

— Это уж вы мне скажете. Мне нужна услуга, а вы определите ее цену. И если обоих устроит, то сделке быть. Идет?

— Ох-ох, да ты прямо по краю ходишь! Не боишься, что я заломлю тебе такую цену, что ты не потянешь?

— Не боюсь. Я ведь всегда могу отказаться и найти другого исполнителя, просто по старому так сказать знакомству решил обратиться к тому, кого знаю.

— Знаешь… — непонятным тоном протянул Анкил. — А что вообще ты обо мне знаешь? Почему вообще ты решил, что со своим предложением надо обратиться именно ко мне?