Давай, до свиданья! Как спастись от мигрантов - Алексей Челноков

Зеркальным отражением разрушения семейных ценностей является динамика разводов. Итогом девальвации ценности семейного образа жизни стал почти трехкратный рост числа разводов за сравнительно небольшой промежуток времени: с 1,5 — в 1960 г. до 4,4 — в 1992 г. в расчете на 1000 человек. Аналогичный разрыв по сравнению с 1960 г. наблюдается и в настоящее время.

В 2010 г. в России распалось более половины от заключенных в данном году браков: 640 тыс. разводов против 1,2 млн браков, отмечает в своем докладе директор Института демографических исследований.

Высокий уровень разводов характерен для многих современных государств. Однако именно Россия в последние годы занимает первое место в мире по расторжению браков, существенно опережая другие страны. Ранее первенство по этому показателю держали США, однако начиная с 1995 года Россия стала периодически лидировать и в этом печальном рейтинге.

В результате отрицательных трансформаций в массовом репродуктивном поведении с 1992–1993 гг. в России началось сокращение численности населения. Почти сорокалетняя пауза между снижением рождаемости ниже критического уровня и наступлением депопуляции объясняется демографической инерцией, связанной с потенциалом благоприятной половозрастной структуры, сформировавшейся в прежние годы.

В настоящее время, несмотря на государственные попытки материального стимулирования рождаемости (жилищные программы, «материнский капитал», льготы, компенсации, пособия и т. д.), малодетные предпочтения российских семей нисколько не изменились, что вполне согласуется с отечественным и зарубежным опытом введения подобных мер.

«Материнский капитал», превысивший на момент написания этих строк 365 700 рублей, и прочие материальные «стимуляторы» не способны существенно повлиять на итоговое число рождений. Число детей на одну женщину в данный момент находится на уровне тех же значений, которые наблюдались в начале 1990-х (1,4–1,5 ребенка), с которых началась история российской депопуляции.

Одним из следствий низкой рождаемости является деформация семейной структуры населения. За межпереписной период (1989–2002) доля семей с одним ребенком повысилась с 51 % до 65 %, а доли семей с двумя, а также тремя и более детьми, напротив, резко уменьшились: с 39 % до 28 % для двухдетных и с 10 % до 6,6 % — для семей с тремя и более детьми. Ситуация в 2002 г. оказалась хуже не только по сравнению с 1989 г., но даже по сравнению с 1979 г., хотя в тот период активной семейной политики в стране не проводилось.

Усугубляющим фактором демографического кризиса является беспрецедентно высокая для России внебрачная рождаемость, которая выступает следствием массовой распространенности незарегистрированных сожительств, отмечает Белобородов. В настоящее время впервые за всю российскую историю число внебрачных рождений составляет почти треть от общего числа.

Об изменении ценностных ориентаций на обзаведение семьей с детьми свидетельствует и сдвиг рождаемости к более поздним возрастам. Средний возраст матери при рождении ребенка в 2009 г. достиг 27,4 года. С 1995 г. этот показатель повысился на 2,4 года и, судя по наметившейся тенденции и опыту других стран, в ближайшей перспективе позднее материнство может стать для России детородной нормой.

Однако статистика российской депопуляции не ограничивается сверхнизкой рождаемостью. К ней следует добавить массовые аборты. К сожалению, наша страна — лидер по прерыванию беременностей. Только за период с 1992 по 2010 г., не успев родиться, в России погибли 40,5 млн детей.

Стоит заметить, что речь идет о далеко не полных данных официальной статистики, в которую почти не входят аборты, совершаемые в частных клиниках и прерывания беременности с помощью фармакологических препаратов (т. н. медикаментозные аборты). Если учитывать все аборты, то их конечная цифра, по нашим оценкам, составит не менее 80 млн.

…Акцентируя внимание на определяющей роли снижения рождаемости в структуре российской депопуляции, стоит отметить и крайне неблагоприятную динамику в отношении смертности, продолжает Белобородов. Относительно высокий, по меркам развитых стран, уровень смертности в России ведет к усугублению разразившегося демографического кризиса.

В начале ХХI века Россия характеризуется низкой продолжительностью жизни не только в сравнении с экономически развитыми странами, но и на фоне государств с близкими к российскому уровнями экономического развития. По сравнению с государствами, имеющими схожий с Россией среднедушевой ВВП по паритету покупательной способности (Белоруссия, Бразилия, Мексика, Турция и др.), это отставание составляло 5–10 лет: 5,5–14 лет для мужчин и 3–6 лет для женщин.

По продолжительности жизни Россия находится на 162-м месте из 220 стран, по которым имеются соответствующие сведения. В этом списке нашу страну опережают такие развивающиеся государства, как Марокко, Шри-Ланка, Тунис, Колумбия, Алжир, Узбекистан, Никарагуа, Киргизия и т. д.

Для России характерен один из самых больших разрывов в продолжительности жизни между мужчинами и женщинами (11,9 года в 2009 г.), что является следствием высокой смертности мужчин в трудоспособном возрасте. Подобный гендерный разрыв является свидетельством не только демографического, но и социального неблагополучия. Среди всех умерших почти 30 % приходится на лиц трудоспособных возрастов (более 560 тыс. человек в год), из них 80 % — мужчины.

Укажем особо, подчеркивает Белобородов, что за вышеописанными усредненными цифрами скрывается значительная региональная дифференциация. Самые высокие показатели ожидаемой продолжительности жизни отмечены в республиках Северного Кавказа и Москве, где они превысили 69 лет для мужчин и 77 лет — для женщин.

Особое место ученый уделяет в своем докладе проблеме миграции. По абсолютному объему иммиграции Россия занимает второе место в мире, уступая лишь США — государству с давними традициями иммиграции и отработанной системой ассимиляции приезжих. Масштабы миграции настораживают своей стихийностью: за период 1992–2010 гг. только в поле зрения официальной статистики попали 8,4 млн иммигрантов.

Даже если согласиться с очень спорным предположением, будто большинство приехавших (около 2/3) — этнические русские, то так или иначе получается, что по официальным (далеко не полным) данным с начала девяностых к нам въехало 2,8 млн человек с иной культурой и ментальностью.

В то же время, по некоторым оценкам, численность незаконных иммигрантов, пребывающих на территории России, доходит до 15–18 млн человек, т. е. составляет примерно 10,5–12,7 % населения.

За период с 1992 по 2010 г. Россию покинуло более 3,6 млн человек. В основном это были квалифицированные специалисты, пополнившие экономически активное население, а также интеллектуальный и репродуктивный потенциал других стран.

Только по официальным данным, из-за активной женской эмиграции, стимулируемой разного рода агентствами по трудоустройству за рубежом, за период с 1994 по 2009 г. из России выехали почти 900 тысяч женщин. Значительная часть из них преступным путем, под предлогом поиска хорошо оплачиваемой работы, оказалась вовлечена в секс-индустрию и другие нелегальные виды деятельности. Целесообразно предположить, что реальная цифра уехавших из России женщин является выше официальной в 1,5–2 раза.