Охота за темным эликсиром - Том Хилленбранд

Пакетик выпал у него из рук, упал на землю и разорвался. Каштаны покатились по грязной улице.

Вор. Кто их вор? Задача была настолько простой, однако ни он, ни Марсильо и уж точно никто из остальных не увидел леса за деревьями. А ведь на самом деле все было просто: им предстоит отправиться в самую могущественную империю мира и украсть там нечто ценное. Для этого нужно много всего, однако самое главное – нужен вор, вор-мастер. Рассмеявшись, Овидайя побежал по улице, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Теперь он знал, что ищет. Оставалось лишь выяснить, кто самый лучший вор в мире.

* * *

Прошло некоторое время, прежде чем он сумел найти свободного извозчика. Когда он забрался в карету, возница обернулся к нему и поинтересовался:

– Куда желаете, сэр?

– Дворец Уайтхолл.

– К воротам Холбейн?

– Нет. Вам знаком небольшой вход чуть восточнее?

– Вы имеете в виду тот, что выше Скотленд-Ярда, полагаю?

– Да. Отвезите меня туда.

Возница хрюкнул утвердительно и щелкнул плетью. В темпе, показавшемся Овидайе слишком неторопливым, они покатили с Чипсайда на запад. Хотя реальной причины для спешки не было, усидеть на месте было тяжело. Овидайя беспокойно ерзал на мягком сиденье экипажа, снова и снова глядя в окно на напряженное движение. В какой-то момент впереди наконец показалась огромная королевская резиденция. Бросалось в глаза, что стены и ворота патрулирует большое количество солдат гвардии.

Во времена Карла II Уайтхолл тоже хорошо охранялся. Однако с тех пор, как во дворце поселился Яков II, открыто исповедовавший католицизм, предписания по безопасности стали еще более строгими. Новому королю повсюду мерещились враги, исступленные англиканцы и кальвинисты, которые только и ждут, чтобы взять штурмом Уайтхолл и вонзить ему, Богом проклятому паписту, узурпировавшему трон, кинжал между ребер, а затем насадить его голову на шестиметровую пику и поставить на ступеньках дворца неподалеку от Темзы – конечно же, не преминув предварительно окунуть королевскую голову в тмин и соленую воду, чтобы чайки не сразу разрушили все великолепие. Овидайя полагал, что так или примерно так и представлял себе ситуацию Яков. А еще он считал, что король совершенно прав в своих опасениях.

Экипаж проехал вдоль высокой дворцовой стены и остановился у маленькой неприметной двери, которой обычно пользовались поставщики. Овидайя вышел из повозки, расплатился с кучером и побежал к двери. Один из стражников недоверчиво поглядел на него.

– Что вам угодно, сэр?

– Мне бы хотелось попасть к Джону Гиббонсу. – И чуть тише добавил: – По делу о расследовании неких преступлений, жертвой которых я стал.

Вынув из кармана сюртука визитную карточку, он протянул ее стражнику. Тот кивнул, крикнул что-то второму гвардейцу и скрылся.

Официально Джон Гиббонс числился главным привратником Уайтхолла. На эту должность он попал благодаря своим связям с секретарем покойного Карла II и выплате довольно значительной суммы. Кроме того, все знали, что Гиббонс ловит воров. Только проведя продолжительное время в Амстердаме, Овидайя решил, что эта исключительно английская профессия кажется несколько странной. Если у одного из граждан Генеральных штатов что-то терялось или было украдено, он мог пойти к общественному приставу и подать заявление, после чего открывали дело. В Париже тоже – об этом он недавно читал в «Газетт де Франс» – с недавних пор наряду с Королевской службой маршалов существовала организация под названием «Ла Полис», которая занималась раскрытием преступлений. В Лондоне все это было не известно. Человеку, которого обокрали, просто не повезло, и ему предстояло решить, наймет ли он охранника – или охотника на воров, который вернет ему его вещи. О Гиббонсе говорили, что он лучший охотник в городе. У него были отличные связи с нижним миром. Поговаривали, будто эти связи слишком хороши для настоящего джентльмена. Что будто бы многие из тех преступлений, которые Гиббонс так эффектно раскрыл, были им же и инсценированы. Может быть, на него наговаривали, а может быть, и нет. Овидайе было безразлично. От Гиббонса ему нужна была информация, а не украденный товар.

Прошло минут десять, гвардеец вернулся и жестом велел Овидайе следовать за ним. Оказавшись за воротами, они пересекли Скотленд-Ярд в сторону Темзы. Солдат провел его к окрашенной зеленым двери, находившейся во фронтоне здания справа от них. Едва они подошли, как дверь открылась и на улицу вышел мужчина лет сорока. Он напоминал крысу, одетую в сюртук. Маленькие жадные глазки осмотрели Овидайю с головы до ног, и он тут же почувствовал себя виноватым.

– Я имею честь говорить с мистером Гиббонсом?

– Ваш покорный слуга, сэр. Прошу, входите.

Гиббонс провел его в уютный теплый кабинет, из которого был виден весь двор. Указав Овидайе на мягкое кресло, он даже предложил ему стаканчик дымящегося гипокраса, «от холода в костях», как он выразился. Столь изысканная вежливость по отношению к незнакомцу должна была бы насторожить, однако Овидайя предположил, что причиной гостеприимства Гиббонса стал его новый костюм: он стоил шесть гиней, и выглядел он в нем более зажиточным, чем был на самом деле.

Гиббонс устроился за своим письменным столом и произнес:

– Как я слышал, у вас что-то было украдено, сэр.

– Что ж, это не совсем так. Я хотел бы воспользоваться вашими услугами как охотника на воров, однако не для того, чтобы что-то вернуть.

– Ага. Что ж, в отличие от некоторых коллег, я строго соблюдаю закон и…

– Вы меня не так поняли, сэр. От вас мне нужна лишь информация. За подобающую плату, разумеется.

Слова «плата» и «подобающая», казалось, успокоили Гиббонса.

– И что же именно вы хотите знать?

– Меня интересуют мастера-воры.

– То есть фоины.

– Да, но не из тех, которые вытаскивают из карманов кошельки у богатых франтов на Чипсайде.

Гиббонс оскалил острые, как у настоящей крысы, зубы и свел брови на переносице.

– То есть вас интересует крупный калибр? Люди вроде Томаса Блуда?

Блуд был легендой, с тех пор как несколько лет назад стал первым и единственным вором в истории, которому удалось украсть драгоценности короны из Тауэра. Над планом этого мерзкого или героического деяния – тут мнения расходились – Блуд работал несколько месяцев. Несмотря на то что его поймали, этому парню удалось так впечатлить короля, что он не только помиловал его, но еще и возвел в дворянское сословие.

– Да, примерно о такого рода воре я думал. Чем, кстати, Блуд сейчас занимается?

– Ничем. Он мертв.

– Не могли бы вы назвать мне настолько же талантливых людей, как он?

– Большинство действуют скрытно и не хотят, чтобы имена их упоминались. Кроме того, не все они… доступны, если вы понимаете, что я имею в виду.