Моя судьба под твоими ногами - Тальяна Орлова

– Послушай, ведьма, – Крайдин говорил спокойно и тихо. – Я везу тебя в Хлаох не просто так. Там мы с тобой женимся. Сразу же после приезда. Это не обсуждается.

И он был прав – как был тысячу раз прав до этого момента. Она хохотала так, что слезы из глаз текли. Истерично, зло, болезненно. Ей бы еще немного сил, и она смогла бы смеяться громче, чем смеялся он.

Крайдин осознанно избегал общества Мариссы, чтобы не прибить ее на месте при вспышке ярости. Это вышло бы очень некстати. И все-таки опасался держать ее связанной, следы от веревок до «счастливой» брачной церемонии могли и не сойти. Девица же, едва смогла держаться на ногах, тут же предприняла первую попытку побега. Ее, конечно, быстро поймали, да она сама бы рухнула от слабости через сто шагов. Однако осознав, что и после этого ее не выпороли кнутом и не перетянули веревками так, чтобы дышать было больно, она теперь испытывала терпение всей охраны – на минуту в одиночестве не оставишь.

Однажды Крайдину пришлось даже вмешаться, когда один из караульных, перехвативший ведьму в темноте за последними кострами, замахнулся для удара.

– Да чего тебе на месте не сидится?! – солдат произнес нервно, и его эмоциональность после третьей попытки за последние сутки была оправдана.

Крайдин выкрикнул со стороны, останавливая удар:

– Нет, Калеб. Просто посади ее обратно в воз и присматривай.

Солдат, рыча от негодования, перехватил беглянку поперек талии и потащил. Додумался сказать без малейшей вины в голосе:

– Простите, милорд, не сдержался.

Крайдин остался на своем месте, наблюдая, как отчаянно девка пытается вывернуться и укусить беднягу Калеба за руку. Этот уже к ней весь страх растерял и не позволял себе вольностей только по причине отсутствия такого приказа. Большинство солдат называли ее ведьмой, а кое-кто по имени – эти все еще опасались ее проклятий и предпочитали держаться в стороне. Крайдин усмехнулся, представив, каково же будет всеобщее удивление, когда им придется называть ее госпожой.

Со спины к нему подошел ар-Дандир и по-стариковски зашелестел:

– Прошу прощения, милорд, но мне хотелось бы дать вам совет.

Генерал не обернулся:

– Только ради этого ты здесь. Говори.

Архиватор прошел чуть дальше и тоже уставился на злополучную повозку, откуда раздавались гневные ругательства. Калеб, сцепив зубы, пристроился снаружи, уже не надеясь, что ему когда-нибудь удастся выспаться.

– Возможно, я понимаю, почему вы никому, кроме меня, не сообщили настоящее положение дел, – произнес ар-Дандир. – Если все равно ситуацию не исправить, то правильнее сделать вид, что ничего не происходит помимо вашей воли. Вас превозносят, идеализируют, для всего Накхаса вы человек без слабостей, как символ воина из легенд. И никому не будет дела до того, что вам угрожают жизнью матери и самых верных людей, для народа станет шоком узнать, что вы всего лишь человек, на которого можно влиять. Это ударит по вашей репутации даже сильнее, чем неуместный брак.

– Ты прав. Продолжай, – сухо попросил Крайдин. У старика была привычка часто начинать важный разговор очень издалека.

– Но все же с одним человеком вам придется проявить искренность. Марисса, простите за напоминание, уже очень скоро станет вашей женой. Нужно составить с ней такой разговор, чтобы она не обратила ситуацию в еще худшее русло.

– Знаю, – после паузы ответил генерал. – Знаю, мудрый ар-Дандир. Но все не могу придумать подходящих слов. В первый день она, отсмеявшись, только переспрашивала: «Ты ведь шутишь, Крайдин Сорк? Признайся, демон, что ты шутишь, иначе я надорву живот!».

– Быть может, лучше с ней поговорю я? – предложил архиватор. – Она ненавидит всех накхаситов, но меня все же ненавидит меньше, чем вас. Простите за напоминание.

Крайдин опустил голову и прикрыл глаза. Как бы хорошо жилось в этом мире, если бы все сложные задачи можно было переложить на кого-то другого. Но этот мир совсем не сказка. Потому, подумав, он покачал головой:

– Нет. Я должен сделать это сам. В конце концов, когда-то нам с ней надо начать разговаривать.

– Верно, – отозвался ар-Дандир и отшагнул в темноту.

И тем не менее Крайдин тянул время, ждал момента, когда Марисса сама уже выдохнется и поймет, что сбежать ей не удастся. Быть может, тогда она будет способна выслушать требования?

И в один из дней, за два дня до прибытия в столицу, он посчитал момент подходящим. Марисса высунулась из своей повозки и замерла, устремив взор направо. Когда организовали стоянку, она осторожно выбралась, чтобы рассмотреть лучше. Калеб мигом оказался рядом с ней и попытался ее вновь впихнуть внутрь. Крайдин подъехал, спешился и молча махнул солдату, чтобы отошел. Марисса на его появление внимания не обратила, зато смешно вытянула шею, рассматривая.

– Нравится? – спросил Крайдин, остановившись в двух шагах от нее.

– Что это? – ведьма, конечно, поняла, с кем разговаривает, но любопытство перевесило язвительность.

– Хлаохское море. Строго говоря, это не море – озеро. Но название закрепилось тысячелетия назад, когда оно еще соединялось с океаном.

– Я всю жизнь жила недалеко от моря, это – другое.

– Из-за особых видов водорослей и рыб.

Она осторожно сделала шаг в сторону так заинтересовавшего ее зрелища:

– Какой странный цвет… Вроде бы синий, но синее всего, что я когда-либо видела.

– Лазурь, – вспомнил Крайдин. – Нош приводил пример, как одно и то же может различаться настолько, что им требуются разные названия. Кто видел Хлаохское море, тот уже никакой другой водоем не посчитает достаточно красивым. Кто видел ведьму, тот… Нош мог бы стать поэтом.

Марисса заметно сжалась и опустила голову. Крайдин знал, что она никогда не желала смерти юному магу, это было ясно и до той злополучной ночи. Но говорить с ней об этом он не собирался: Ноша убил Крайдин, но Нош был бы жив, если бы Мариссы не было. Или если бы Найна смогла справиться со своей ревностью. Или если бы охрана была чуть расторопнее и не постеснялась остановить госпожу даже силой. Слишком много «если», и каждый внес свою лепту.

– Пойдем, ведьма. Посмотришь ближе.

Марисса зыркнула на него злобно, но все же снова оглянулась на простирающееся до самого горизонта великолепие. Заставила себя согласно кивнуть и нагло пошла первой, почти побежала. Крайдин решил, что и теперь она думает о том, не хороший ли это шанс сбежать. Пусть попробует.

На берегу замерла как вкопанная. Сюда как раз заходила коса белого песка, коим было усеяно почти все побережье с южной стороны. Это в немалой степени способствовало цветовому контрасту.

– Вода не стала ядовитой из-за этих странных водорослей? – деловито поинтересовалась она.

– Нет, питьевая, – Крайдин снова остановился за ее спиной – казалось, пока она не видит его, то не так напряжена. – Считается целебной. Слабо заживляет раны и облегчает кожные болезни. Я не маг или лекарь, подробностей не знаю.