Золото келе - Антон Болдаков

Потом ещё пошевелилось — ухватилось, и начало подтягивать к себе огромное тело, что лежало на земле…

Елена, оторопело, уставилась на келе — чудовищное существо, которое здешние жители считали ни кем иным, демоном, что приходил из мира Смерти…

И это существо было невидимым — его было видно только благодаря стремительно осыпающемуся инею, оставшемуся после «ледяной мороси»…

* * *

«С Ильёй я познакомился ещё до Великой Отечественной — в те годы я был сущим сопляком, студентом, что закончил университет. Из-за этого меня и на фронт-то не взяли. Сказали, что стране нужен металл для техники, химикаты для удобрений и золото для оплаты ленд-лиза

На войне, как ты знаешь, происходит та ещё путаница — вообрази себе — меня. Студента, что заканчивал геологическую кафедру, отправили в тайгу для того, чтобы я там искал и закупал пушнину. Пушнину!

Что бы ты немного понимал, я тебе проясню ситуацию — то, что пишут о «ленд-лизе» — полная чепуха. Какая «бесплатная помощь», о чём ты? СССР должен был оплачивать сорок процентов от всего, что поставлял ему США. Оплата шла не в валюте, а в редкоземельных материалах — молибден, вольфрам, сапфиры, алмазы и — «живое золото» — пушнина. Именно этим мы оплачивали помощь США. (Отказ СССР оплачивать остатки за ленд-лиз был связан с нарушением США своих же собственных условий — после войны США потребовали плату за свои услуги в валюте, причём одновременно заблокировали СССР выдачу кредитов для погашения долгов по ленд-лиз. Примечание автора).

Пушнина была для американцев, иной раз, дороже золота — их женщины обожали кутаться в меха — причём ради забавы и для подчеркивания своего высокого социально статуса. Кстати, ты будешь удивлён, но в США самым высоким спросом пользовался самый обычный огородный крот — его мех полюбился американцам и почти всех кротов, что ловили в СССР, мы отправляли в США. (Причём размах охоты на кротов был настолько велик, что к 1990 годам кротов, почти полностью истребили. Примечание автора).

В общем, отправили меня в тайгу. Конечно не одного, в составе охотничьей партии. Отправили довольно далеко — чуть ли не на Дальний Восток — по крайней мере, в тех лесах водились и тигры и медведи. Народ там был странноватый — смесь каких-то местных аборигенов — по виду, венгры, (не отличить, если одеть в одинаковые одежды), китайские и монгольские поселенцы, и русские старообрядцы.

Дичи в тайге был много, так что мы без дела особо не сидели. Ну а я… что я? Мне тогда лет то было чуть больше двадцати — попёрся в тайгу, да и забыл о первой заповеди охотника — не уверен, не стреляй». Наткнулся на кусты — в которых что-то шуршит… Рассмотрел там что-то косматое, да и шарахнул «дуплетом», из всех стволов — кстати, тоже тогда ошибку сделал — в зверя надо из одного ствола стрелять, если ты его ранишь, то у тебя второй патрон останется — успеешь отбиться, коли он на тебя из леса попрёт. А выстрелишь из двух стволов — и прощай мама — перезарядиться не успеешь… Не один охотник от незнания этого погиб.

Ну вот — пальнул я в кусты. В них что-то зашуршало, зарычало а потом оттуда выкатывается здоровенный мужик в шубе, на которую целый медведь пошёл — вот не вру… Ну и на меня, мол «что творишь, сатана худая, почто мне шубу испоганил», ну и всякие мрачные обещания — самое интересное что запомнил из этого спитча — угроза муравейнике прикопать. Что бы мурашам по весне было чего съесть.

Не успел я, и придумать что-то в своё оправдание, как из тех же кустов вскочили ещё трое — Илья (я тогда его ещё не знал), девушка какая-то, а с ней ещё один мужик — такой странный светловолосый — в чёрной кожаной куртке и меховых штанах.

Илья сразу всё понял, на мужика в шубе рукой махнул, сказал ему свалить и не лезь на рожон. Девушка тоже на мужика рявкнула, тот со своей шубой, и в кусты смылся.

А я Илье документы показал, тот мне и объяснил, что мы сильно от обычного маршрута отклонились, но не гнать же нас назад, через полтайги? Так что можем и тут норму пушнины получить — причём уже готовой.

Я удивился, спросил — какого чёрта он так делает, а эта девушка что с ним стоит, руками развела и говорит что, мол, во время войны умный человек всегда своим помогать должен, а то придут чужие и всё заберут.

А потом предложила мне в их веси остановиться — так я и познакомился с Милаликой и Ильёй.

Милалика и её знакомые — тот, что в шубе носил имя Макарий, а парень в черной куртке — Аввакум, были старообрядцами — ну теми православными дикарями, что сбежали из России после введения там религиозных реформ Петром Первым. С той поры их весь и находится в Сибири — правда координаты указать толком не могу — поскольку попал туда случайно, а назад меня уже сам Илья вывез.

Илья тогда же меня и предупредил, что Милалика и её сородичи шибко не любят, когда их весь селом или деревней зовут. Мол, «село это где помещики своих крепостных селили», а у нас — весь. Я тогда ещё спросил — чем тогда село от деревни отличается — оказалось тем, что в селе есть церковь, а в деревне — нет. Представляешь?

Весь Милалики была очень маленькой. Там народу было не больше сотни человек — мужчины и женщины. Детей было немного, а вот стариков или просто пожилых людей я вообще не видел. Все ходят опрятные, постоянно умываются, в бани ходят, а одежду постоянно расшивают разными узорами на тему славянской тематики — причём языческой — всякие лешие, красные петухи, жар-птицы и всё такое.

Дома у всех серьёзные — массивные срубы из толстенных брёвен, на каменном фундаменте — в паре мест даже железобетонное литьё видно было. Есть радиопередатчики — так что я быстро наладил связь с Центром.

Даже электричество есть, что не совсем обычно для старообрядцев — те привыкли при свечах да лучинах сидеть. Милалика мне тогда сказала, «что мол, коль Бог бы пожелал, что бы мы не имели этих новшеств, то они бы у них не работали. А коль работает — значит, угодны Богу». А ещё сказала странные слова — «Наука, она как океанский прибой — проламывает Тьму