Беркутов-Туманный - Василий Горъ

тренироваться до потери пульса и группами по четыре человека мотаться в Пятно на учебно-боевые выходы.

— Одна группа в Пятне, а остальные — в поместье? — на всякий случай уточнила она.

— Ага.

— Толково. Сделаю. Что-нибудь еще?

Я кивнул снова:

— Да: найди нам пару-тройку боевых целителей хотя бы в ранге Рынды. Далее, усиль в уже обозначенном ключе Ульяну: раз ты ей доверяешь, значит, ее желательно прорвать в Боярыни и превратить в твою телохранительницу. Ибо Гридень в горничных — это извращение.

— Спасибо…

— И последнее: напиши-ка мне список потолков развития своих умений — Богатырь, развитый абы как, в роду добытчика — это нонсенс.

Тут Недотрога напряглась:

— Да, но Искры второго ранга стоят, как самолет!

— Во-первых, мы их не покупаем… — напомнил я и неожиданно для себя продолжил это утверждение шуткой: — А, во-вторых, ты, Беркутова-Туманная, должна убивать не только изысканной красотой!

В глазах Надежды заискрились смешинки, а с аппетитных губ сорвался сокрушенный вздох:

— Да, должна. Но у меня, Беркутовой-Туманной, нет самого главного — тумана!

— ПОКА нет. Но будет. В комплекте с Молнией. Так что выздоравливай побыстрее.

— Выздоровею… — пообещала женщина и приятно порадовала: — Кстати, о выздоровлении: я постоянно обновляю пассивные умения и уже ощутила первые признаки того, что они становятся сильнее. Так, может, имеет смысл не торопиться с выведением из организма аструмовой пыли?

— Пыль выводи всю… — распорядился я. — Как закончишь — получишь мини-тренажер для альтернативного способа раскачки.

Потом подергал себя за мочку уха, пришел к выводу, что сказал все, что хотел, отпустил Недотрогу отдыхать, выяснил у Дайны, чем занимаются мои девчата, и попросил передать Оле, чтобы привела ко мне мелкую.

Напарницы примчались уже минуты через три. Вроде как, спросить, не освободился ли я, часом. Заглянув в кабинет и обнаружив, что в нем, кроме меня, никого нет, расплылись в счастливых улыбках, влетели внутрь, в два рывка допрыгали до меня, оккупировали по бедру и ввинтились под руки.

Я прижал к себе обеих, но обратился к младшенькой:

— Све-е-ет, а скажи-ка мне, пожалуйста, как тебе сюрприз от Людмилы Евгеньевны?

— Тебе честно-честно? — ехидно поинтересовалась она, дождалась ответа и притворно вздохнула: — Решила заказать венок. Ритуальный. Для Максакова — теперь он точно повесится. А вообще счастлива до безобразия!

— Здорово… — облегченно выдохнул я, немного поколебался и поделился с девчатами выводами Ксении Станиславовны.

Дослушав мой монолог, Оля… согласно кивнула:

— Она права. Так что уезжай. А за нас не беспокойся: мы из клиники ни ногой и уже договорились о занятиях предельной интенсивности, а Надежда, вроде как, начнет усиливать ЧОП с завтрашнего дня.

— Опять же, твой отъезд уймет и всю клиентуру Ксении Станиславовны, и большую часть журналистов, значит, тут, в клинике, станет спокойно, как на кладбище ночью… — деловито добавила Света. — Только забери с собой Иру, а то одуреешь от одиночества…

— Нет, Иришку я оставлю вам. Числа до двадцать второго. А сам сбегаю в Пятно. К заимке Талызиных. И объединю приятное с полезным: поработаю над усилением арсенала умений и прорежу зверье в ее окрестностях.

— Один⁈ — хором воскликнули девчата.

Я утвердительно кивнул и напомнил, что как-то умудрялся выживать в Пятне и до знакомства с ними. Уфимцевой хватило за глаза, а Ольга уперлась. В смысле, сочла необходимым оспорить «уже принятое решение». И, к слову, сделала это в том самом ключе, который заранее описала Дайна:

— Да, ты действительно ходил в рейды в одиночку. Причем не Гриднем, а Витязем. И выживал. Но тогда у тебя не было другого выхода, нас и рода! А теперь все это есть. Следовательно, ты не имеешь права рисковать собой без особой нужды. В общем, в этот раз с тобой я иду, а Света займется освоением целительства, в следующий мы поменяемся ролями.

Я притворно нахмурился, но без толку — жену это не впечатлило.

А мелкая, подумав, приняла ее сторону:

— Игнат, она права: раз ты взвалил на свои плечи ответственность за нас и наш род, значит, обязан просчитывать каждый шаг. А этот и на мой взгляд выглядит… неважно.

Тут я невольно улыбнулся, и Света прозрела:

— Это была проверка, верно?

— Ну-у-у, в какой-то степени — да.

У нее оборвалось сердце:

— И я ее не прошла?

— Наоборот: я в восторге. Честное слово.

— И готов это доказать? — спросила супруга тоном, от которого у меня помутилось в голове и пересохло во рту.

— Она «лечит» ребенка, так что подтверждай!!! — протараторила Дайна, и я подтверждающе кивнул:

— Естественно!

— Тогда я блокирую дверной замок, а ты, Свет, заваливай этого интригана на пол…

Глава 12

13–15 сентября 2513 по ЕГК.

…Толпа журналистов, встретившая нас на железнодорожном вокзале Полоцка, не впечатлила ни размерами, ни наглостью, ни одаренностью, ни предусмотрительностью ее членов. Поэтому мы с Олей сбросили ее с хвоста, просто-напросто проскользнув в щель между вагоном и дамочкой лет тридцати пяти в блузке, еще удерживавшей пышный бюст,

тремя короткими и шестью длинными рывками допрыгали до автовоза, засветили лица перед сканером системы контроля доступа и исчезли за автоматической дверью. Да, нас попробовали остановить у выезда с аппарели, но, вовремя сообразив, что я не остановлюсь, убрались с пути и рванули к своим машинам.

Омерзительнейшее послевкусие, оставшееся от знакомства с опусом с говорящим названием «Беркут — последний фаворит Старой Вороны?», написанным и выложенным в Сеть неким ублюдочным Правдорубом, никуда не делось, так что я отжег еще на территории вокзала. А от него до выезда из города гнал еще быстрее и наверняка установил, как минимум, два «вечных» рекорда — по скорости прохождения маршрута и количеству нарушений ПДД.

Вождение на грани возможностей, конечно, смягчило желание вырвать писаке глотку, но не так уж и сильно. Поэтому, вырулив на Западное шоссе, заняв левый ряд и как следует разогнавшись, я попросил Дайну взять на себя управление и набрал Ляпишева.

Генерал ответил так быстро, как будто ждал моего звонка с телефоном в руке, пожелал доброго утра и поинтересовался, что случилось.

— Назвать это утро добрым не смогу при всем желании, соответственно, здравствуйте… — раздраженно заявил я, задавил мутную волну бешенства, на мгновение затуманившую сознание, и