Берлинская рулетка - Александр Александрович Тамоников

они курили в свете церковной свечи – других в убежище Дженни не было, говорили о каких-то пустяках, переплели руки. Это было забавно.

Дженни потешно морщила нос, смеялась. Тени скользили по ее аппетитному личику. Потом она уснула, разметалась по кровати, протяжно засопела.

Градов выбрался из кровати, побрел на кухню.

Квартира в старом доме имела приличные габариты, широкие окна. Лунный свет разливался по стенам. Задергивать шторы европейцы не любили. Это было дискомфортно.

Градов несколько минут постоял у окна на кухне. Оно выходило на просторный двор. За пустырем раскинулся небольшой сквер, дальше – улица, по которой иногда проходили машины. Деревья в основном сохранились, а упавшие давно были вывезены. Проявлялись очертания пеньков.

Майор вдруг подумал, что из сквера за домом кто-то наблюдает. Ему показалось, будто что-то шевельнулось за деревом.

Градов застыл, всмотрелся и пришел к выводу, что померещилось. За деревом никого не было. Но неприятный осадок остался.

Он заглянул в пару комнат. Одна из них прежде была кабинетом. Там стояли пустые шкафы и столы с выдвинутыми ящиками. Другая, по-видимому, являлась детской. В ней осталась маленькая кровать. Теперь не разберешься, кто здесь жил.

Он вернулся в спальню.

Эта комната была центральной. В ней имелись два окна и выход на балкон, который почему-то оказался заколочен. Сквозь открытую форточку проникал ветерок, шевелил занавески. Лунный свет растекался, дробился, как-то подрагивал.

Дженни откинула одеяло, разметалась по кровати. Очертания ее фигуры выплывали из полумрака. Она спала, размеренно дышала.

Несколько минут он задумчиво разглядывал спящую женщину.

«Странно, что между нами такое произошло. Или все в порядке, просто зов природы? Расскажи я об этом полковнику Троицкому – ни за что не поймет».

Он пристроился на краю кровати, уставился в потолок.

Дженни зашевелилась, положила ногу ему на колено, потом приподнялась и пробормотала:

– Уже уходите, товарищ майор? – Она уронила голову на подушку и снова засопела.

Эта женщина работала на всесильное УСО, занимающееся шпионажем и агентурной деятельностью. Организация была засекречена даже в Соединенном Королевстве, большинство граждан о ней просто не знали. В качестве конспирации ее называли Объединенной технической коллегией, Межведомственным исследовательским бюро. Сотрудники этой конторы называли себя ополченцами Бейкер-стрит, тайной армией Черчилля. Они говорили, что служили в министерстве нечестной войны, где были в ходу сомнительные, порой откровенно противозаконные методы работы. Во время войны управление успешно боролось с германскими шпионами, вело агентурную работу в оккупированных нацистами странах. После поражения Германии характер его деятельности, похоже, изменился.

Он должен был уйти, рвать отсюда сломя голову через патрули и криминальные подворотни.

«Десять минут полежу и пойду», – решил майор, закрывая глаза.

Женщина снова зашевелилась, со вздохом прижалась к нему. Градов затаил дыхание, боялся ее будить. Он начал подниматься. Дженни что-то возмущенно забормотала, обвилась вокруг него. Пришлось ему вернуться на подушку. Второй попытки покинуть квартиру он уже не предпринял, уснул.

Утром майор подпрыгнул, вскинул руку с часами. Половина восьмого! Не плакал ли по нему трибунал?! Попробуй спиши такое на служебную необходимость!

Дженни сидела рядом, взъерошенная, смешная, забавно терла кулачками глаза.

– Я думала, ты ушел. – Она широко зевнула, смутилась, прикрыла рот ладошкой.

«Уйдешь тут, как же, – подумал майор, скатился с кровати, начал одеваться. – А ведь ночью ей ничего не мешало проснуться, обшарить мою одежду, полюбоваться удостоверением сотрудника военной контрразведки. Неужели этой особе не показалось подозрительным появление в опасном районе нежданного спасителя? Но китель висит на спинке стула так же, как я его набросил. Вполне вероятно, что Дженни не просыпалась. Действительно, почему она по ночам должна работать?»

– Я тоже думал, что ушел, – сказал он, нервно засмеялся, натянул китель. – Оказывается, спал.

«Расслабились вы, товарищ майор, в логове врага. О грядущих оргвыводах думать не хотите».

Дженни глянула на часы, ахнула, спрыгнула с кровати, побежала в ванную комнату, шлепая по полу босыми ногами.

– Опаздываешь в свою канцелярию? – прокричал Градов.

– Уже опоздала! – ответила она и пустила воду. – За мной должны заехать коллеги. – Когда он пробегал мимо прихожей, одетый по всей форме, она высунулась из ванной комнаты, мокрая, взъерошенная. – Мы еще встретимся, товарищ майор?

– Обязательно, – с сомнением пробормотал Градов, чмокнул девушку в мокрый нос и распахнул дверь.

Сюрпризы продолжались. За порогом стоял мужчина, одетый в форму офицера британской армии. Он собирался постучать, но контрразведчик помешал ему это сделать. Оба опешили, застыли. Офицер носил майорские знаки различия, был высок, имел удлиненное лицо, какие-то бесцветные глаза. На поясе висела кобура. Он вышел из оцепенения, отступил на шаг, рука его поползла к пистолету.

– Эй, минуточку! – запротестовал Влад. – Я что, в эсэсовской форме?

Этот тип явно понимал по-русски. Он нахмурился, закипела работа под лобной костью. Ситуация складывалась пикантная. Но вряд ли Дженни спала с этим типом, иначе выгнала бы Градова еще ночью.

Заскрипела дверь в ванную комнату. Девушка снова высунулась, вникла в несложную ситуацию.

– Бенни, все в порядке, пусть уходит, я потом тебе все объясню, – сказала она по-английски, видимо, и впрямь поверила, что Влад не знает языка.

Мужчина поколебался, уступил проход. Он продолжал с сомнением разглядывать советского офицера.

«Вот ты какой, Бенджамин Уилсон», – подумал Влад, вышел из квартиры, учтиво улыбнулся, козырнул, стал неспешно спускаться по ступеням.

На изгибе пролета Градов обернулся. Коллега Дженни продолжал угрюмо его разглядывать.

У подъезда стоял «Виллис» с зевающим водителем. Парень чуть не поперхнулся, когда из подъезда вышел советский офицер. Хвататься за оружие он не стал, но был крайне удивлен. Градов сделал приветственный жест, заспешил к скверу.

На ходу у него снова возникло ощущение, что за ним наблюдают. Словно котенок неокрепшим коготком царапал спину.

Улица была наполнена народом. Сновали мирные берлинцы, несколько военных в британской форме выталкивали из колдобины застрявший пикап. На офицера Красной армии они посматривали с ленивым любопытством. Никто конкретно за ним не шел, в глаза не таращился. Это было странно, но ощущение не проходило.

«Паранойя? Коллеги Дженни? Но Бенни Уилсон и водитель за мной не шли. Я бы заметил. Наверное, все это дело глубже и запутаннее, чем кажется».

Он двинулся по тротуару, свернул за угол, дошел до ближайшего переулка и забрел в него. Котенок прекратил царапать спину. Градов миновал короткую подворотню, выбрался на параллельную улицу и долго стоял, пропускал автомобильную колонну, ползущую по дороге. Из кузовов высовывались военные в сетчатых касках, с интересом разглядывали советского майора. Как будто он китель наизнанку надел! Потом Градов перебежал улицу и двинулся в восточном направлении. Чувство, что за ним следят, больше его не беспокоило.

Глава