Хаос и Тьма. Книга третья - Александр Арсентьев

Вот она, будучи еще совсем девчонкой — лет тринадцать, не более — идет по усыпанной хвойными иглами тропинке огромного парка, сжав в руке тонкий стебель прекрасного цветка с пурпурными крупными лепестками. Его ей только что подарил сверстник из круга посвященных. Посвященных — Хаоса. Ведь сегодня она, презрев строгий запрет отца, тайком пробралась на закрытый прием в одну из Семей Хаоса. Конечно, она очень рисковала, пойдя на это — гнев Карла был страшен, а возможность быть обнаруженной посвященными Хаоса была еще страшнее … Но … Все это меркло по сравнению с тем что она могла нечаянно увидеть своего тайного возлюбленного — того, о ком были все ее девичьи грезы …

Мирис вышла из тени деревьев именно в тот роковой момент, когда к роскошному крыльцу особняка Эклесов подъехал шикарный хромированный автомобиль в ретро-стиле. Дверь распахнулась, и из салона машины грациозно выскользнул Он — ее долгожданный принц. Ее Алекс! Мирис затаила дыхание и замерла на месте … А Он, со всех сторон окруженный оказываемым ему вниманием, девушками в роскошных нарядах, шутками и смехом, скрылся в распахнутых настежь дверях …

Немногим позже … Она вновь идет по лесной дорожке, но на этот раз Мирис не бесцельно брела по парку — она преследовала своего возлюбленного, который, по всей видимости, вышел подышать свежим воздухом. Мирис прибавила было шагу, чтобы побыстрее нагнать его … Нагнать и, очертя голову, признаться ему во всем! Во всем, что таилось у нее на сердце! Рассказать ему о том, как сильно она его любит; о том, что нет на всем свете такой силы, которая могла бы заставить ее изменить свое отношение к нему! Но уже через десяток шагов Мирис вновь замедлилась и утерла ненароком сбежавшую по щеке слезу … Она боялась. Боялась даже его мимолетного взгляда, боялась того, что он сам ненароком может догадаться о ее чувствах … Боялась всего, что касалось блистательного Алекса Грэйтса … Поэтому сейчас продолжала медленно идти за ним, опасаясь нарушить тишину, повисшую в уголке парка …

Она проследовала еще пару десятков метров, прежде чем услышала звонкий женский смех, прерванный приятным мужским баритоном. Его баритоном. Казалось, что сердце ее остановилось … «Нет!», — пыталась успокоить она сама себя. — «Просто — он нечаянно встретил кого-то из знакомых!» Тем не менее, она невольно прибавила шагу и вскоре оказалась на маленькой лужайке с аккуратно подстриженной травой. Посреди нее стояла беседка из свитых меж собой ветвей окружавших ее деревьев. Смотрелось это необычно и весьма экстравагантно, но не это сейчас беспокоило юную леди из Семьи Тридан — в прорехе меж ветвей она увидела слившиеся в объятьях мужскую и женскую фигуры. Затаив дыхание и пытаясь ступать как можно тише, Мирис подошла вплотную к беседке. Так как на парк уже опускались сумерки, она могла не опасаться, что изнутри ее могут заметить …

— Алекс, какой же ты нетерпеливый, — томно произнесла женщина и рассмеялась.

— Не вижу причины медлить, — в тон ей ответил Алекс.

Мирис осторожно заглянула в брешь между ветвями и, словно пораженная молнией, замерла … Алекс Грэйтс поспешно освобождал сою звонкоголосую собеседницу от одежды пока она не осталась перед ним полностью обнаженной. Не испытав по этому поводу ни капли смущения, девушка начала срывать одежду самого Алекса … А потом они, слившись в страстном поцелуе, опустились прямо на покрытую вечерним туманом траву, предавшись тому, о чем благовоспитанная на ту пору девушка лишь слышала из смущенных рассказов подруг …

Какое-то время Мирис растерянно наблюдала за влюбленными, а потом, сжав голову руками, бросилась прочь, не разбирая дороги. Казалось, что жизнь ее была кончена …

Я вынырнул из омута воспоминаний Мирис Тридан и увидел перед собой ее нежное, искаженное гримасой очередного оргазма, лицо. Лицо взрослой женщины… Но перед мысленным взором до сих пор стояла заплаканная физиономия убитой горем девчонки. Я искренне сочувствовал ей в этот момент. Кто ж знал, что именно так все получится … Я даже испытал некий отголосок чувства вины, хотя и не я лично был причиной подростковой моральной травмы …

Я остановился и легко провел пальцами по ее лбу, словно пытался утешить … Мирис вздохнула и открыла глаза … Видимо, она уловила в моем взгляде что-то для себя необычное, поэтому немедленно задала точный вопрос:

— Что с тобой? — невольно она с подозрением осмотрелась. — Что не так?!

И тут я буквально кожей ощутил, как вокруг меня концентрируется Мощь Симбиоза! Воздух вокруг нас заискрился от переполнявших его беснующихся Сил.

— Ты …, — тяжело выдохнула Мирис. — Ты посмел … Как ты мог?!

Она еще не отошла от длительного сексуального марафона, но была уже близка к этому. Рассеянный и исполненный неги взгляд твердел, приоткрытые ранее губы были плотно сжаты, глаза метали молнии … Еще пара секунд, и я буду раздавлен. Активизировавшаяся в моих жилах Мощь послужит лишь слабой преградой на пути разбушевавшейся фурии — она немедленно сметет ее, даже если я задействую все личностные ресурсы на-полную …

Находясь на грани отчаяния, я взглянул в ее широко распахнутые глаза … Взглянул и …сумел уловить смутный призрак отчаяния, которое много лет назад сокрушило неокрепшее сознание подростка. Сумел уловить и изо всех сил уцепился за него. Мирис почувствовала это и попыталась отпрянуть от меня, прервав эту губительную для себя связь. Какое там — мой инстинкт самосохранения, а вместе с ним — и мобилизовавшаяся Мощь Хаоса уже крепко ухватили трагический по своей неизменной сути образ плачущего в кустах ребенка и его разбитого сердца. Отшвырнув в сторону сочувствие и все сожаления по поводу переживаний убитой ревностью девочки, я накачивал этот образ силами Хаоса до тез пор, пока он не принял очертания чудовищного гротеска и не заполнил собой все сознание лежащей прямо подо мной Мирис Тридан. Я сделал это! По ее щекам потоком лились слезы. Как и тогда, в парке, она обхватила голову руками и не знала — в какую сторону ей бежать и где именно укрыться от постигшего ее горя.

— Не плачь, моя девочка, — неожиданно прошептали мои губы. — Я не стоил тебя. Той тебя, какой ты была тогда …

Я нежно погладил ее по растрепанным волосам. И нужно отдать моей смекалке должное — это сработало! Если бы я попытался пойти в психологическую атаку, она бы мгновенно мобилизовала все силы, чтобы дать мне достойный отпор. Жалость же, ласковый тон и нежные прикосновения окончательно вернули ее в состояние шокированной и деморализованной девочки, много лет назад горюющей в парке по поводу растоптанной любви. Словно ребенок, Мирис громко и безотчетно разрыдалась, уткнувшись в мою грудь.

Я улегся на бок и крепче прижал ее к себе, нежно гладя по волосам все еще всхлипывающую и содрогающуюся женщину. Попутно я не забывал и о том, чтобы подпитывать энергией Хаоса ее чувство жалости к себе. Прошло какое-то время, и я услышал, как ее дыхание стало поверхностным и ровным. Спит …

Я осторожно высвободил из-под нее свою руку и поднялся с нар. Сквозь слегка приоткрытую дверь камеры была видна полоска света … Путь был открыт! Я с сомнением взглянул на свои оковы и задумался: «Смогу ли?». Решив, что проверить это я могу лишь на практике, я обратил Мощь Хаоса на широкие полоски «браслетов». Прошла, наверное, минута, прежде чем Мощь нащупала родственные потоки в хитросплетениях Симбиоза. Нащупала и планомерно влилась в них. Силы Тьмы дернулись было, обеспокоенные неявным вторжением, но уже через пару мгновений успокоились, и я смог продолжить свою ювелирную работу. Я без особого труда нашел то место, где энергия Хаоса видоизменялась, переходя в силы Тьмы, и разорвал связующее звено. Кандалы со звоном упали к моим ногам …