Темный Лекарь 9 - Вай Нот

мы здесь не для того, чтобы обсуждать такие мелочи или спорить по пустякам. Гораздо важнее подготовиться к новым действиям Рихтера.

— Да что к ним готовиться? — буркнул Штайгер. — Нам пора объединиться и покончить с ним уже раз и навсегда! Или вы что, думаете, что вновь получится отсидеться? Лично я не собираюсь ждать, пока он перебьёт нас всех поодиночке!

— Я тоже так считаю, — хмуро поддержал его Канвар, — надо что-то делать.

— И что вы предлагаете? — с усмешкой спросил Роланд. — Развязать полномасштабную войну?

— А что нам мешает? — с вызовом отозвался Гюнтер.

Сегодня он был взвинчен как никогда и готов был буквально кидаться на всех, кто с ним спорит.

— Много ты навоюешь без моей поддержки? — вопросом на вопрос ответил Роланд. — Может, ты не заметил, но большая часть моих сил находится на острове.

— А весь флот стоит на ремонте? — ехидно уточнил Штайгер. — Могу одолжить пару кораблей для такого случая.

— Выключи эмоции и включи, наконец, мозг, — рявкнул Десмонд, — или ты думаешь, что наш флот более бессмертный, чем флот Салазаров?

— Они, между прочим, хозяевами морей считались, — как бы невзначай добавила Регина.

Склока остальных Князей словно вернула ей душевное равновесие.

А Роланд продолжил:

— К нашим берегам уже приплывали улыбчивые Сирены, которые очень дружелюбно интересовались, придерживаемся ли мы нейтралитета в их войне с Салазарами.

— Да кто вообще такие эти Сирены? — недовольно буркнул Гюнтер.

— А вот это нам и предстоит узнать, прежде чем предпринимать какие-то шаги. Пока что они тёмные лошадки, но с помощью Макса или без неё они уничтожили одного из нас. И если они действительно теперь владеют силой старика Армана, то хочешь или нет, а с ними придётся считаться. Во всяком случае, в океане.

— Допустим, — немного усмирил свои эмоции Гюнтер, — океан отпадает. Но у нас есть дирижабли.

— На дирижабле, — хихикнула Регина, — уже Кэтти покаталась. Или ты так соскучился по нашей рыжуле, что готов присоединиться к ней на том свете?

— Вот именно, — подтвердил Роланд, — забыл, что стало с Вийонами? Чтобы использовать дирижабли в войне с Рихтером, нам придётся полностью их переработать. Нужны новые модели летающих машин. Более быстрые, опасные и крепкие. А такие разработки — это не дело одного дня.

Штайгер снова выругался.

— Логика… осторожность… мы просто теряем время! Ваш план ничем не лучше моего! Макс только появился, а вы уже расписываетесь в своём бессилии перед ним! Тоже мне Великие Князья! Тьфу!

— Поспешишь, людей насмешишь, — глубокомысленно и крайне серьёзно изрекла Регина, а затем сразу же разразилась безумным смехом.

— Успокойся, Гюнтер, — примирительно обратился к нему Роланд, — мы не оставим всё это просто так. Но нам действительно нужно время, чтобы спланировать всё по уму, а не как… Катарина.

— Вот только есть ли оно у нас, — неожиданно переметнулась на сторону Штайгера Регина, — вообще-то у Макса в руках сейчас Арман. Кто знает, какие секретики он из него вытянет.

— Арман уже мёртв, — отозвался Канвар.

— Ну да, — засмеялась Регина, — но разве для Макса это помеха? Что скажешь, Роланд?

Повисла тишина. Все напряжённо замерли, ожидая ответа Десмонда. Действительно, если кто-то и знает, на что способен Рихтер, то только он.

Однако Роланд с ответом не торопился.

— Я никогда не видел своими глазами, чтобы он допрашивал мертвецов, — медленно начал он, — но зачастую он откуда-то узнавал секреты, известные только мёртвым. Сколько сил и энергии для этого нужно? Кто знает? Кто знает, насколько он уже восстановился от своего прежнего уровня? Но я точно уверен только в одном: недооценивать Рихтера — самая глупая идея на свете.

Глава 12

— Прежде чем мы продолжим, — взял слово Альваро Веласко, — я хочу сделать важное заявление.

Взгляды всех присутствующих мгновенно обратились к нему, я же посмотрел на Изабеллу. Она хитро улыбнулась.

Похоже, что ящерка знала, о чём будет говорить дед, но не стала предупреждать меня заранее. Что ж, интересно, насколько его заявление окажется действительно важным.

Я кивнул Альваро и сказал:

— Продолжайте. Мы для того здесь и собрались, чтобы выслушать всех.

Так вышло, что роль председателя нашего небольшого совета по умолчанию досталась мне. Сирены были не слишком сильны в дипломатии, Веласко и Демаре скромничали, ну а мне было привычно.

Не зря я когда-то возглавлял совет Великих князей. Правда, это было очень давно.

— Если позволите, я начну издалека, — предупредил старший Веласко.

Он даже встал из-за общего стола и прошёлся по залу взад-вперёд, словно настраиваясь. Похоже, для него это и впрямь было важно.

— Долгое время Арман Салазар был нашим благодетелем, — наконец продолжил он, — мы верно служили ему взамен на те возможности, которые открывал перед нами этот вассалитет. Наш клан древний настолько, что мой почивший дед наверняка был знаком с вами, Максимилиан.

— Так и было, — подтвердил я.

Правда, никаких подробностей решил не озвучивать. Было бы бестактно напоминать своим союзникам об их низком происхождении. Основатель рода Веласко когда-то был кучером у Салазаров. И действительно, именно Арман даровал ему титул за верную службу.

Ну и потому что почувствовал в ядовитом даре предка Веласко достаточный потенциал, чтобы он мог стать полезным для Салазаров.

Глупо думать, что Арман сделал это исключительно из благородных побуждений.

Однако похоже, Альваро и сам это всё прекрасно понимал. Он вновь заговорил:

— Я стал главой клана уже тогда, когда Веласко стали силой, с которой многим приходилось считаться. Но даже тогда мы ещё не полностью выплатили долг, который повесил на нас Салазар. Я не буду говорить о справедливости этого долга. Раз мои предки согласились на такие условия, не мне их судить. Но я всегда понимал, что просто так в этом мире ничего не достаётся.

Он вновь прошёлся по залу, собираясь с мыслями.

— Но было кое-что, во что я всё-таки верил. Со всей наивностью, на которую способен молодой мужчина, которым я был в те времена. Я верил, что Великие Князья всегда выполняют условия контрактов, которые они заключают. И так оно и было, но только если мы говорим о букве, но не о духе договора.

— О, — не выдержала Мерисса, — жаль,