Пока корабль плывет - Эмилия Остен

Капитан, и не подозревавший о тонкостях такого рода, спас положение, сделав шаг в сторону и вполголоса отдав какой-то приказ мистеру Таннерсу. Мэгг перевела дух и мысленно обругала себя. Ну почему она так реагирует на присутствие Сильверстайна? Он на ее стороне, и он не опасен.

Старинный мавританский город, ставший во времена Средневековья резиденцией португальских королей, уже утопал в сумерках, когда «Счастливица» пришвартовалась в порту. Солнце ушло за горизонт, однако огненный отблеск еще дрожал на вершинах горной цепи Сьерра де Синтра. Запрокинув голову, Мэгг смотрела, как гаснут последние солнечные лучи.

Было уже поздно отправляться в город по делам, однако капитан отпустил часть матросов на берег, а затем подошел к Мэгг, словно приклеившейся к борту.

- Поужинаете со мной в городе, мисс? Я знаю несколько заведений, где может появиться приличная молодая леди.

- Уже темно…

- Вы думаете, на улицах может быть небезопасно? И я так полагаю. Однако мы будем путешествовать в компании крепких парней, к которым любой грабитель побоится подойти. Эй, Джим! - гаркнул капитан. - Давай, собери нам эскорт!

- Есть! - прокричал с мостика мистер Таннерс.

В результате ужинать отправились шумной и внушительной компанией из десяти человек. Мэгг взяла с собой Хатти. За старшего на судне остался боцман, а Таннерс пошел с ними.

Граф помог Мэгг сойти по трапу на причал. Стоило девушке ступить на землю, как эта земля попыталась вывернуться у нее из-под ног. Мэгг ахнула и вцепилась в руку Сильверстайна, не понимая, отчего обычные каменные плиты вдруг решили устроить свистопляску.

- Вы привыкли к качке, - объяснил капитан, аккуратно придерживая девушку за талию. У него была горячая рука, и это чувствовалось даже через корсет. Мэгг вспыхнула и попыталась вывернуться, однако Сильверстайн держал ее крепко. - Теперь нужно заново привыкать к земле. Не беспокойтесь, это дело нескольких минут.

И верно, через какое-то время Мэгг уже смогла идти самостоятельно. Хатти помог один из матросов.

Мэгг думала, что граф наймет экипаж; однако все получилось по-другому. Они прошли одной улочкой, свернули на вторую, потом на третью, и шедший впереди Таннерс распахнул дверь трактира. Мэгг не успела прочитать на вывеске, как называется заведение.

Оказалось, что, несмотря на близость к порту, трактир весьма респектабелен; нищую публику сюда не пускали, за столом восседали в основном знатные господа, путешествующие на кораблях, задержавшихся на эту ночь в порту Синтры, или приехавшие в город по делам. Для капитана Сильверстайна и его дамы выделили отдельный небольшой стол, а Таннерс, матросы и Хатти уселись неподалеку, за стол более широкий.

Мэгг оглядывалась, и ей нравилось и мерцание огоньков в масляных светильниках, и прокопченные потолочные балки, и стулья с резными спинками. Она полностью положилась на Сильверстайна в том, что касалось заказа еды, - граф явно лучше понимал в местной кухне. После того как принесли свежий хлеб, какие-то соусы в плошечках, холодную рыбу, нарезанную мелкими ломтиками, она еще больше уверилась в том, что Рэнсом знает, что делает.

- Попробуйте, - предложил граф. - Португалия нынче страна бедная, мы перехватили большую часть их торговли, так что особыми изысками их кухня не блещет. Однако рыба в Синтре превосходна.

- Не зря в порту столько рыбацких судов, - кивнула Мэгг.

- Это треска бакалау. А это сардины.

Подбежавшая служаночка поставила перед господами еще пару блюд и унеслась, чтобы тут же возвратиться с кружками - какой-то сладкий фруктовый напиток для Мэгг и портвейн для капитана. К портвейну прилагалась еще треска - но на сей раз сушеная. Граф, не дожидаясь вопросов, принялся объяснять:

- Сушить рыбу коренное население научилось, вероятно, от го€тов и норманнов, когда те заходили в южноевропейские порты и обменивали свои припасы на южные фрукты. В этой жаркой стране хранение рыбы посредством сушки весьма удобно. В противном случае жители центральных областей были бы вынуждены вовсе обходиться без нее. Пряности придают сушеной рыбе особенный вкус. Хотите отведать?

И Мэгг попробовала, а потом еще и рыбу с рисом, и рулет из шпината, и саррабуло - мясное рагу, и сыр терриншу, и колбасу кашулейра, и еще что-то - запомнить названия она просто не могла! Через некоторое время не могла и пошевелиться. Оставалось сидеть, пить компот и вести неторопливую беседу с капитаном.

Время словно сдвинулось и застыло - именно в этом трактире, казавшемся целиком сотворенным из деревянного золота. На лицо Сильверстайна падал свет от стоявших на столе толстых свечей. Мэгг слушала, что он говорит, и сама говорила что-то - и хотя не выпила ни капли спиртного, ей все равно было необыкновенно хорошо.

- Вы скучаете по своему жениху? - вдруг спросил Сильверстайн.

Мэгг вздрогнула.

Она едва не ответила правду - что за прошедшие дни почти не вспоминала об Артуре, а поняла это только сейчас. Конечно, Мэгг скучала по нему. Она до сих пор хорошо помнила, как он выглядит, а если забывала - то у нее имелся его маленький портрет, спрятанный в одной из книг на дне сундука. Иногда девушка доставала этот портрет, вглядывалась в любимые черты и шептала, что скоро приедет. Но не в последние несколько дней.

Ей сделалось жарко и безумно стыдно, щеки заполыхали, и Мэгг смогла лишь выдавить:

- Да, скучаю.

- Это хорошо. Тем сильнее будет радость встречи.

- А у вас есть о ком скучать, Рэнсом? - Мэгг так старалась отвести внимание от себя, что решилась на весьма неделикатный вопрос.

- Хм. Женщины до добра не доводят, - высказался граф. - И тому есть немало исторических примеров.

- Вот как? - приподняла брови Мэгг. Она подозревала, что Сильверстайн лукавит, и все равно его высказывание ее позабавило.

- Да. Я вам сейчас докажу. - От выпитого его глаза блестели, а может, графу тоже было хорошо. - Вот, например, французы… Король Карл VIII о дамах никогда плохо не отзывался, но, несмотря на слабое здоровье, любил отдавать им должное. После вступления в Неаполь он два месяца праздновал победу, наслаждаясь местными красавицами. Возвращаясь же из итальянского похода, он на целых четыре месяца задержался в Лионе, плененный местными красотками. Король практически забросил все государственные дела, так что результаты похода оказались нулевыми. Более того, современники считали, что именно в Лионе король настолько подорвал свое здоровье, что сильно ослабел и умер следующей весной.

- Бедняжка! - пожалела Мэгг несчастного короля.

- Он сам сделал выбор, - продолжил Сильверстайн. - Галантный век недавно миновал, но и до него во Франции черт-те что происходило… простите, Мэгг! Когда я что-то доказываю, то иногда ругаюсь. Так вот, французский король Людовик XII тоже был большим охотником до утех, но в речах об этих предметах оставался сдержанным и скромным. Он позволял комедиантам, школярам и прочим откровенно высказываться насчет всех женщин, кроме королевы и придворных дам и девиц. У своих придворных он не одобрял распущенных или скабрезных высказываний. К концу жизни король, однако, изрядно поизносился, впрочем, судите сами. Первой его женой стала Жанна Французская, которая любила… гм… мужское внимание, но была очень уродливой. Король развелся с ней с разрешения папы, выставляя предлогом для развода слишком близкое родство, позабыв все заслуги жены в борьбе с врагами короны. Затем, желая сохранить за Францией Бретань, он женился на Анне Бретонской, что тоже потребовало от него изрядных сил. Увы, не всегда французские мужчины столь любвеобильны, как пытаются казаться! Даже монархи. После смерти Анны король вскоре женился на молодой Марии Английской, что окончательно подорвало его здоровье, и через три месяца после свадьбы он скончался.