Темное обольщение - Бренда Джойс

К ним подошел Ройс. Он был взбешен даже сильнее, чем Малкольм.

– Сибилла за это заплатит, – заявил он. – Никто не имеет права вторгаться в Кэррик без моего ведома. Кстати, двое моих воинов мертвы, – добавил он, обращаясь к Малкольму.

Значит, эта злодейка действительно убила двоих стражников. Клэр передернуло. Эта Сибилла – истинное воплощение зла. Разве она сама не видела тьму в ее бездушных глазах? И не дай бог ей увидеть эти глаза снова. Но если бы этим дело и ограничивалось! Как и Малкольм, это исчадие ада способно совершать прыжки сквозь время.

– Если она хочет тебя убить, то непременно это сделает, – произнес Ройс, обращаясь к Клэр.

Клэр нервно облизала губы.

– Она решила, что страница у меня.

Оба мужчины вопросительно уставились на нее. Затем Малкольм повернулся к Ройсу:

– Значит, страницы у нее нет. Впрочем, я догадываюсь, у кого она.

Судя по всему, Ройса его слова не успокоили.

– Даже не думай.

– А ты не пытайся остановить меня.

О чем они? – не поняла Клэр. Неожиданно она ощутила страшную усталость, вернее, даже опустошенность. А еще ее не отпускало ощущение, что Сибилла неким образом надругалась над ней. А ведь эта мерзавка наверняка пыталась сотворить с ней нечто еще более омерзительное. Словно прочитав ее мысли, Малкольм повернулся к ней и, обняв, привлек к себе:

– Пойдем, красавица, поговорим, когда будем внутри.

Клэр кивнула, и они двинулись вниз по ступенькам. Она тотчас вновь представила свой короткий поединок с Сибиллой, ее бледное, перекошенное злостью лицо и жуткие черные глаза.

– Боже, как я умудрилась нажить себе такого врага?

Малкольм проводил ее в комнату и подвел к кровати. Внутри у Клэр все тотчас сжалось. Она вопросительно посмотрела на него. Он пристально посмотрел ей в глаза:

– На сей раз, Клэр, ты не смеешь меня ослушаться.

С этими словами он откинул меховое покрывало и, взяв ее за руку, помог лечь в постель. Клэр сбросила ковбойские сапоги и юркнула под одеяло. Малкольм с серьезным видом поправил подушки у нее под головой. Было видно, что мысли его витают где-то далеко. И тем не менее он спешил проявить заботу о ней. В сердце у Клэр словно что-то растаяло. Ей с трудом верилось, что такой сильный, самонадеянный, гордый воин, как он, способен поправлять ей подушки! Может, она поспешила со своими выводами о нем?

Она осторожно потрогала его руку. В ней тотчас проснулся огонь – вернее, он словно не угасал, даже в те мгновения, когда его не было рядом.

– В чем дело?

Их взгляды встретились. Малкольм в растерянности постоял у кровати, потом присел с ней рядом.

– Я поклялся тебя защищать, а ты сегодня едва не умерла. Причем не один раз, а дважды.

Клэр не хотелось думать о том, что с ней сегодня произошло, особенно там, в крепости, где ее подстерегла Сибилла.

– Почему она считает, что страница у меня? Потому что я владелица книжного магазина?

– Потому что она не нашла в нем нужной страницы. – Неожиданно он приподнял рукав ее футболки. – Тебя кто-то поцарапал?

Господи, при чем здесь это?

– Подумаешь! Почему все считают, что страница должна непременно быть в моем магазине?

– Не знаю. Если Морэй отправил ее туда, значит, она там. Или когда-то там была.

Клэр задумалась над его словами.

– А как Сибилла проникла в замок? Она что, тоже совершила прыжок? И ушла отсюда точно так же?

– Морэй раздает силу «Дуайшена» осторожно. Он наделил ею Сибиллу, чтобы та могла легко побеждать врагов. Служа ему, она также способна совершать прыжки сквозь время, потому что ему так выгодно. Да, по всей видимости, эта злодейка перепрыгнула в ближайшее будущее.

Клэр напряглась. Ее отнюдь не привел в восторг тот факт, что злодеи также способны перемещаться во времени. Более того, до нее дошло, что, если этой женщине ничего не стоит прыжком преодолевать дни, годы и даже столетия, она практически неуловима. Впрочем, сейчас для нее важнее другие вещи. И Клэр вновь потрогала руку Малкольма.

– Ты сказал, что Морэй раздает силу?

– Да. Иначе почему его воины такие непобедимые? Они ведь не люди, красавица.

Клэр почувствовала, что задыхается.

– Я знаю, ты веришь в книги. А я нет. Его воины такие же люди, как и мы с тобой. И Сибилла тоже человек, хотя и наделена сверхчеловеческой силой.

Эти слова Клэр произнесла едва ли не сквозь слезы. Правда, она успокоила себя тем, что причиной всему усталость и обилие впечатлений. Малкольм оставался серьезен.

– Знаю, что тебе страшно узнать правду, но теперь ты в опасности. Так что тебе лучше знать, Клэр, что представляет собой этот мир.

Нет, она не хочет ничего знать, и если он скажет еще хоть слово, она за себя не ручается.

– Не смей! – крикнула она.

Он пристально и строго посмотрел на нее, но затем его взгляд смягчился.

– Завтра, красавица, мы вернемся ко мне домой и там поговорим. В Данрохе ты будешь в безопасности. – Для пущей убедительности он улыбнулся ей. – Стены Данроха крепки и надежны. Меня, правда, ждут другие дела, но я обещаю, что не стану отлучаться надолго.

До Клэр не сразу дошел смысл его слов, но когда дошел, она как ужаленная вскочила и присела в постели.

– Ты собрался бросить меня там одну? Даже не думай! Я поеду с тобой! – с жаром заявила она. И тотчас поймала себя на том, что не желает разлучаться с Малкольмом. Хотя бы потому, что с ним надежно.

– Тебе нельзя со мной, красавица. К тому же я скоро вернусь. Через несколько дней, самое позднее, через неделю.

– Неделю! – ужаснулась Клэр. – А куда тебе надо? Ты же поклялся меня защищать! Что, если Сибилла задумает сделать из меня гамбургер, пока тебя нет? А как же Эйдан? Или сам Морэй? Он ведь также считает, что страница у меня?

– Мне нужно поговорить с МакНейлом. Я отправлюсь на Айону, а затем нанесу визит в Оу.

Но Клэр его не слушала.

– Возьми меня с собой! – взмолилась она и схватила его руки. – Только не оставляй меня одну!

Малкольм встретился с ней взглядом. Уголки его губ были печально опущены, в глазах читалось страдание. Правда, Клэр не поняла почему. Неожиданно он дотронулся до ее шеи.

– Я сам ее убью, – произнес он.

Его пальцы гладили то самое место, которого недавно касался язык Сибиллы. Прикосновение слегка шершавых подушечек пальцев заставило ее вздрогнуть. К глазам подступили слезы, одна даже предательски скатилась по щеке.

– Она ничего мне не сделала. Просто я трусиха. И еще чертовски устала. И не стесняюсь честно сказать: похоже, я вляпалась в дурную историю.