Ударная волна - Сергей Зверев

– Долго мы еще кружить тут будем? – визгливо сказал Фастмен. – Идем обратно.

«Легко сказать, – подумал Ричард. – Связи нет, а координаты нашего корабля я не знаю. Да к тому же координаты какие-то странные. Может, приборы барахлят?»

Видимо, на его лице отразилось беспокойство.

– Мы обратно можем вернуться?

– А ты обратно нас отвезти сумеешь? – одновременно задали одинаковые по смыслу вопросы врач и механик.

– Смогу… наверное.

– Что значит «наверное»?

– По-моему, с нашей аппаратурой что-то не в порядке. Джон, может, посмотришь?

Механик полез вперед, бормоча себе под нос слова, за каждое из которых, сказанное публично, в его родном штате можно было очень нехилый штраф заплатить. А за некоторые и в тюрьме на пару недель оказаться.

Но не успел он толком заняться навигационной аппаратурой и рацией, как врач отвлек его и Ричарда.

– Это еще что? – недоуменно сказал он. – Земля, кажется.

В самом деле, впереди, кабельтовых в двух по ходу движения катера, была земля. Голые, серые прибрежные скалы, за ними, похоже, более-менее ровная местность.

– И что это такое? – спросил механик, поднимая глаза на Ричарда. Именно ему как помощнику капитана и вообще старшему на катере полагалось задавать такие вопросы.

– Не знаю… – ответил Дик. – Хотя, может быть, это остров Холл? Или остров Святого Матвея? Но это значит, что мы сильно отклонились в сторону!

– А как-нибудь точно это выяснить можно? – поинтересовался врач.

– А как же. Так, где карта… Наши координаты вот… Ага. Точно, это остров Холл. Но не понимаю, как тогда Джонс мне мог эти цифры продиктовать, если здесь земля?!

– А ты сам что же не посмотрел?

– Ну, я же не думал…

– Вот в том-то и беда, что думать не умеет ни капитан наш, ни его помощнички! – зло выдохнул механик.

Ричард не стал отвечать.

– Так что делать-то будем? – поинтересовался врач. – Возвращаться? Я так понимаю, что на острове русский корабль никак находиться не может.

– Возвращаться, пока связь не наладится, опасно, – сказал Ричард. – Лучше здесь подождем.

– Ничего себе! И сколько нам ждать?! Здесь же холодно и жрать нечего! Мы окочуримся, пока эта проклятая связь наладится!

– Ничего подобного. Здесь люди живут. Алеуты. Надо проплыть вдоль берега, и мы скоро на них наткнемся – остров маленький. А там видно будет.

За неимением лучших идей на этой американцы и остановились.

В одном из трюмов Полундра остановился. Нужно было быстро обсудить планы на ближайшее будущее.

– Так, – сказал он, осмотрев своих соратников. – Вы двое остаетесь здесь.

– Почему это?! – вскинулся Бессонов. – Я капитан! Я должен помочь тебе, ты же идешь освобождать мою команду!

– Я понимаю тебя, но не стоит, – сказал Полундра мягко, но непреклонно. – Ты только навредишь. Посмотри на себя – на ногах же еле держишься. Тебе уже и так досталось.

– Но…

– Все, без разговоров! Поверь мне, я в подобных делах лучше тебя разбираюсь. Расскажите лучше быстренько, откуда вас вели и за какие заслуги так разукрасили.

Бессонов заговорил. Он старался не слишком увлекаться подробностями, но рассказ все равно занял не меньше пяти минут. Впрочем, Полундра был уверен, что провести здесь с четверть часика даже полезно – чтобы люди Хасана успели вокруг места перестрелки собраться. А то напорешься еще на кого – обидно будет.

– Молодцы вы, – совершенно серьезно сказал Полундра, дослушав капитана. – Вот это и есть героизм, без всяких натяжек. Если выберемся, вам обоим Героев России дадут.

– Ну, прям уж…

– Конечно, насчет дадут, может, я и погорячился, но вы этой награды заслуживаете. Значит, это именно благодаря вам планы этих гадов нарушились.

– Получается, что так… – усмехнулся Кадушкин.

– Ладно, за героизм потом поговорим, когда все проблемы позади будут, – нетерпеливо сказал Бойко. Он уже давно дожидался возможности задать главному инженеру ледокола свои вопросы. – Так, значит, говорите, сначала вы систему энергоснабжения поставили в режим перегрузки и потом…

– Так, вот что, – перебил его Полундра. – Вы тут пока обсуждайте технические дела, а я пойду наших выручать.

– А я?! – обиженно воскликнул эмчеэсовец.

– Нет, Володя, – покачал головой Сергей. – У тебя подготовки соответствующей нет. С тем арабом тебе просто повезло, думаю, ты и сам это понимаешь. К тому же я просто не имею права тобой рисковать. Не знаю, кто из корабельных механиков жив остался. Может быть, и никто. Если так, только ты их заменить можешь.

– А он? – Бойко кивнул на Кадушкина.

– Один он не справится. Кое-где ведь нужно не только головой, но и руками работать. А мужики едва держатся, им крепко досталось. Нет, ты остаешься, вопрос решенный. Помнишь, мы еще в вертолете говорили – после того как начнем драться, главным я становлюсь.

– Помню… – протянул Бойко.

– Ну вот, я, как главный, тебе и приказываю.

– А если ты один не справишься?

– Если один не справлюсь, то и ты мне не поможешь, скорее наоборот. Так, короче. Сидите здесь и не рыпайтесь.

– А если нас найдут?

Полундра усмехнулся:

– Я уж постараюсь сделать так, чтобы в ближайшее время этим гадам было не до вас. Когда все будет кончено, я за вами сам приду. Смотрите, не пристрелите меня еще ненароком. А если в течение… – Полундра ненадолго задумался, – в течение суток не приду, тогда дальше действуйте по своему усмотрению – не маленькие, чай.

С этими словами он развернулся и полез по железной лесенке вверх, к люку, ведущему на более высокий ярус подпалубных помещений.

– Удачи тебе! – сказал ему вслед Бойко.

– Удачи! – в один голос присоединились к его пожеланию Бессонов и Кадушкин.

Полундра ничего не ответил. Он не был суеверен, но все равно предпочитал в таких случаях отмалчиваться – чтобы судьбу не искушать.

План корабля Полундра в общих чертах помнил неплохо. Разумеется, подробно он его выучить не успел – да это и невозможно было за несколько часов. Слишком уж сложны внутренности большого современного корабля. Но общее направление Сергей представлял себе хорошо. Он решил, пока возможно, двигаться здесь, под палубой, не выходя наверх – там слишком велик шанс столкнуться с террористами. Так он и поступил. Но, когда пришла пора влезать выше, он не сумел обнаружить люка. Другой на его месте испугался бы: ледокол – это ведь настоящий лабиринт, в нем недолго заблудиться. Но Сергей прекрасно понимал, что слишком многое от него сейчас зависит, чтобы он мог позволить себе хоть секундную слабость. Он поступил старым, испытанным способом – пошел вперед, все время сворачивая в одну и ту же сторону на развилках и поднимаясь вверх везде, где только можно.