А я люблю военных, или космическая история попаданки - Татьяна Михаль

Галий вздохнул.

- Были другие исследования, с другими спиралевидными галактиками – результат один и тот же. По результатам последних исследований, спиралевидные галактики отнесли к закрытым для любых путешествий.

- Но как же… - прохрипела я от волнения. – Но как же тогда зоннерийцы похитили меня?

- На сто процентов уверен, что корабль с кем-то из зоннерийцев потерпел крушение, но они смогли выбраться, прихватив вас с собой. Не исключаю, что первые попытки похищений женщин они предпринимали в закрытых галактиках, но тогда, много лет назад, они не имели такого вооружения и знаний как сейчас. Вы попали уже на усовершенствованный корабль зоннерийцев, так как прошло много времени с момента развития их незаконной контрабандной деятельности.

- Влада, мне очень жаль, - произнёс совсем тихо генерал, чтобы услышала только я одна. Он не использовал обращение «лира» и голос его был печальным. – Вы можете рассчитывать на мою поддержку и помощь. Всегда.

- Лира, мы поможем вам найти место в нашем обществе, - прозвучал голос управляющего. – Мы поможем вам адаптироваться.

А я вдруг ощутила нехватку воздуха в лёгких. И голова стала кружиться. А ещё появилась тошнота.

- Меня сейчас стошнит, - произнесла я не своим голосом.

Сползла вниз с высокого кресла и, отмахиваясь от услужливых рук помощи, стала глубоко дышать широко открытым ртом.

В голове как набатом стучала мысль «у меня больше нет дома…»; «я больше никогда не увижу маму, папу и своих братьев… никогда… никогда… никогда…»

Что я здесь делаю?

Это всё неправда…

Это какой-то кошмар…

Такого быть не может…

Я всё равно смогу вернуться!

Я им не верю… Я не верю! Я. НЕ. ВЕРЮ!

- Лира…

- Лира Влада…

- Ей плохо…

- Отстаньте от меня… - я то ли кричу, то ли шепчу.

Перед глазами стояла мутная пелена из застилающих слёз. Я почувствовала, как ноги подкашиваются, не удерживая больше моё тело. Чьи-то руки подхватили и не дали упасть, но мне было всё равно. Внутри расползалась заразой жгучая боль. Слёзы как кислота обжигали и словно разъедали моё лицо, но я не рыдала и не стенала. Я всё ещё не верила, и молча плакала. Внутри меня происходило что-то страшное…

Дыхание перехватывало, осознание того, что я никогда не увижу своих родных и любимых людей, душило, безжалостной рукой сдавливало сердце…

Как я буду жить, когда часть меня, моей души, моего сердца осталась там, на далёкой Земле, где прошли годы, столетия, а возможно и тысячелетия? Как я буду жить без них? Как?

* * *

Даррен Блэйн

Ещё раньше у меня была на периферии сознания мысль, что Влада родом с планеты, которая находится в спиральной галактике. Но я её не продумывал и не акцентировал на ней внимания. Мысль появилась и ускользнула, а оказалось, что она была верной.

Тяжело было на сердце от осознания, что эта прекрасная и удивительная девушка никогда не увидит свой дом и своих близких.

Я нёс Владу на руках в свой звездолёт, чтобы увезти её в свои апартаменты и волей-неволей смотрел на её лицо, на её глаза. Она плакала беззвучно, но очень горько. Эта горечь плескалась в её глазах и отражалась на лице. Нежные губы кривились, сдерживая рвущиеся из груди крики, слёзы лились по девичьим щекам и попадали на мой камзол, отпечатывая на нём следы женского горя.

Подумал вдруг, а если бы я оказался в подобной ситуации, что тогда?

Подумал и внутренне содрогнулся – новый незнакомый мир; чужие порядки и правила, к которым необходимо приспособиться; другие языки; иной быт; всецело другая жизнь… И никогда не появится возможность встретиться со своими соотечественниками, друзьями и самое страшное – с родными.

Проклятый случай распорядился таким образом, что эта удивительная землянка оказалась оторвана, точнее вырвана из своей среды и выброшена за пределы целой галактики.

Даю сам себе слово, что зоннерийцы поплатятся за свои злодеяния.

Ненависть к ним вспыхнула в груди с новой силой яростным и отравленным пламенем. Щупальцами распространяясь по телу, врезалась в мозг, оставляя в памяти отпечаток моей ярости и гнева.

Прижал к себе сильнее Владу перед тем как посадить её в «Стер Ад».

- Может, мои слова сейчас будут лишними, - произнёс я, когда мы уже сидели внутри «Стер Ада», - но всё равно, я скажу… Лира Влада, жизнь на этом не заканчивается. Пока ты живёшь – будут жить и твои близкие. Они в твоей памяти и сердце останутся навсегда…

Влада повернула ко мне заплаканное лицо и ухмыльнулась.

- Не называйте меня лира, генерал. Мне не нравится это обращение и прекратите уже выкать…

- Хорошо, - согласился я. – Тогда и вы… ты обращайся ко мне по имени и на «ты».

Я улыбнулся ей ободряюще, думая, что она взяла себя в руки и услышала мои слова, но я ошибся.

- Не верю… - произнесла она сиплым голосом от слёз. – Не верю, что не смогу вернуться… Ни сердце, ни разум не воспринимают эту информацию… Но внутри всё равно больно… Больно, потому что вы не хотите мне помочь…

- Влада… - вздохнул я, - Это не так. Будь реальной возможность вернуть тебя домой, я бы сам это сделал. Мне самому неприятно, что ты по стечению обстоятельств оказалась оторванной от своего мира… И мы как борцы с зоннерийской расой, также виноваты в том, что стало с тобой. Мы долгое время хотели найти с ними точки соприкосновения, помочь им от вымирания, но эта раса возомнила себя монорасой – единственной и неповторимой в своём роде. Зоннерийцы не признают другие расы и на контакт не идут. Они считают себя выше в эволюции, умнее, значимее и думают, что другие должны им подчиняться. Только неожиданно для них другие расы оказались умнее и с более совершенным оружием. Этот факт лишь прибавил им злости и ненависти. Прости... Если бы мы раньше приняли меры и прекратили бесполезные попытки найти с ними мир, а просто взяли и стёрли их расу навсегда, то ты бы никогда не оказалась здесь...

- Уже всё случилось как случилось... Кстати, идеология зоннерийцев очень похожа на фашизм… - произнесла Влада и пояснила: - Это такая откровенная и открытая террористическая диктатура… Был один тип в истории моего мира, который пытался перекроить всю Землю под себя…

- И что с ним стало?

Влада вытерла нос и пожала плечами:

- Ничего особенного. Прадеды моей страны его победили.