Приют для магически одаренных сирот - Диана Грендаль

страже?" — Ну уж нет. Проверим сначала сами, не будем поднимать ложную тревогу. Или ты боишься духов? "Нет. Я готова. Только давай сначала выпьем хороший гоффе, а потом быстренько уберем документы на место". Я согласилась, что лучше так и поступить. Не хотелось самим же себе оставлять на столе свалку. Через полчаса мы отправились в заветный коридор. В одной из комнат была открыта дверь, а из-за нее доносился голос уборщицы. Она подбадривала себя незатейливой песенкой, чтобы не скучно было трудиться одной. Девочки-призрака на месте не было, как видно, она уже показала нам все, что почти необходимым. Мы, не сговариваясь, начали те же процедуры, что и в кабинете. Мы осматривали и ощупывали стены от пола до потолка. На стенах висеть несколько картин. Мы проверили их и под ними. Это ничего не дало. "Может, еще раз попробовать подключить родовую магию?" — робко предложила Лина. — Толку-то, — прошептала я, — Ты же сама видела, ничего не работает. "Ну пробовать-то можно. Все равно у нас нет никаких вариантов получше". Я закрыла глаза и попробовала сконцентрироваться. Взялась за свой кулон. Янтарь казался теплым. Может, это и начиналось волшебство? Я думала о потайном ходе, пытаясь представить его себе. Как дверь открывается, как мы входим внутрь... Там ответы на все вопросы. Свидетельства преступления. Нам необходимо их найти. Тогда мы узнаем, кто и зачем это сделал. Я открыла глаза. От моих мыслей не было никакого толку, коридор выглядел так же, как раньше. Но вдруг меня осенило: а ведь малышка-призрак показывала на пол! Я наклонилась вниз. Лина подошла ко мне, и мы стали искать вместе. Ни-че-го. А ковер?! Я показала монне на него. Огромный, почти на всю ширину коридора. Уверенные, что нашли то, что искали, мы начали сворачивать тяжеленный ковер В трубу. Светлый Олень! В полу был люк. Я ни секунды не сомневалась, что это и был искомый подземный ход. Вдвоем мы с трудом подняли крышку люка. Так как мы были девушками посильнее многих, я решила, что до нас его открывали не в одиночку. Внутри было темно. "Может, подождем?" — спросила монна. Я замотала головой. Мне не терпелось разрешить все загадки одним махом. Лина достала из кармана что-то, оказавшееся фонариком. Слабый луч света проник вниз. Неровные каменные степени уходили куда-то глубоко. Из отверстия тянуло холодом и сыростью. Но не ночевать же нам там. Посмотрим и вернемся, решила я, и шагнула вниз. Я спустилась на несколько ступеней. Вдруг сверху послышался шум. Что-то тяжелое и мягкое скатилось на меня сверху, сбив с ног. Свет фонарика бешено проскакал по стенам, выхватив из тьмы паутину и осклизлые камни, и погас. В ту же минуту с грохотом захлопнулась крышка люка, погрузив во тьму мрачный холодный подвал.

Глава 16

Ну вот и все. Допрыгалась! И надо же было непременно лезть сюда! Кажется, нигде не болит, переломов и ушибов нет. Ладно, а то мне ведь еще на королевском балу придется плясать. А где Лина? Неужели это моя подруга меня... так? Почему я ее не слышу? Я поискала руками тяжелый предмет, сваливший меня вниз. Это была Лина, и она не шевелилась. — Лина, ты как? — спросила я, потрогав ее руку. Я не услышала ответа монны. Где у них пульс, есть ли он этого народа вообще? Что делать, Лина без сознания, но, кажется, дышит. Я ничего не знала о моннах. На ощупь у попыталась определить, есть ли повреждения. На затылке, под волосами, было что-то липкое. Кровь или та жидкость, которая ее заменят у монн. Меня бросило в жар. Что, если подруга умрет? Натужившись изо всех сил, я оторвала от платья рукав. Тканью я постаралась, как могла, закрыть рану на затылке Лины. Нужно было немедленно выбираться. Насколько серьезно ранение, я не знала. Если произошел несчастный случай, и крышка захлопнулась нечаянно, то может быть, кто-то, та же уборщица, услышал стук и пошел посмотреть, в чем дело. Но если кто-то специально закрыл нас здесь, то он и ковер вернул на место, чтобы никто не догадался. И скорее всего, так и было. И Лина упала не сама, а ее столкнули вниз и прихлопнули крышкой. И она то ли упала неудачно, то ли ее еще наверху ранили в затылок. А я сижу тут в темноте. Нужно искать другой выход, эти наверняка догадались задвинуть щеколду, что была наверху. И теперь никаких человеческих сил не хватило бы открыть проход отсюда, снизу. Необходим свет! Я принялась обшаривать руками пол в том месте, где, как я думала, валялся фонарик. В полу там и тут были острые выступы, словно колья. Повезло мне, что я не наткнулась на них, падая. А моя монна, видимо, зацепила один из них. Помощь нужна срочно! И как назло, все следователи и прочие сообразительные личности отбыли из замка! Я продолжила ощупывание пола. Вдруг мои руки наткнулись на что-то странное. Твердый, довольно крупный предмет, похожий на шар. Одна моя рука провалилась в круглое отверстие, другая обнаружила ровный ряд плоских бусин с острыми краями. Осознание было, мало сказать, неприятным. В моих ладонях был череп, и принадлежал он человеку, если точнее, ребенку. Далее нашлись ребра с позвоночником и все остальное. И остатки длинного платья. Я легко догадалась, кому жуткий подвал стал последним пристанищем и склепом. — Может, ты прекратишь трогать мои кости? — сердито спросил из темноты детский голос. Если честно, я бы испугалась, но я сидела в запертом склепе, откуда нет выхода, с раненой подругой. Страшнее уже ничего не могло случиться. Поэтому я просто спросила: — Это ты меня спасла от пожара? — От какого еще пожара? — удивленно спросил голос. — Разве это не ты показала, где находится рычаг, чтобы открыть дверь? — Я, конечно, в замке вообще нет других духов. Только я. Скучно. — Ты меня спасла, спасибо. — Я только хотела тебе помочь найти мои останки, вот и все. Кроме тебя и связанной с тобой, меня никто не видит. Да и она видит только из-за тебя. Я не очень понимала, что говорит девочка-призрак. — Значит, вот они, твои останки. — Да, наконец-то ты меня нашла. Здесь я хотя бы могу с тобой говорить. Чем дальше отсюда, тем я слабей. — И что я должна сделать с этим? — Я коснулась костей. — Ой, перестань меня трогать! — Извини. — Что с останками обычно делают? Надо меня похоронить как положено. Тогда я обрету покой. — И это все? — Что значит "все"? —