Ангел в яблоневом саду - Анна Данилова

– Вот вы говорите, что он не преступник, что не мог убить женщин… Но они убиты, а он скрылся. Причем незадолго до того, как обнаружили тела убитых. Предположим, он находился во времянке, когда на женщин напал кто-то, настоящий убийца. Но не мог же он не забеспокоиться, когда ни одна из его любовниц не зашла к нему утром? Его ведь, вероятно, кормили завтраками, обедами и ужинами. Допускаю, что по утрам он принимал душ в бане. И по-любому постарался бы увидеть хотя бы Надежду, хозяйку времянки. Тем более что у них были такие теплые, близкие отношения. Не могу не предположить, что Гаранин завтракал в доме Надежды. Зачем, спрашивается, относить ему еду во времянку, когда можно просто позвать его…

– Или позвонить? – оживилась Татьяна.

– Уверена, что и вы ему тоже пытались звонить… – сказала я, прекрасно понимая, куда она клонит. Хочет узнать, не вычислили ли мы его местонахождение по телефону. – Таня, судя по вашему рассказу о Гаранине, он не дурак. А потому он с самого начала, еще когда бежал с нечаевской дачи, вынул из телефона сим-карту, уничтожил ее. После того как он присвоил себе деньги, у него начался новый отсчет времени, новая жизнь, на которую он сам себя обрек.

– Говорите, что он не дурак?! Э-эх, Сережа, Сережа… Ну, взял деньги, потом опомнился, так верни их! Покайся! А он взял да и сбежал! Из кабинета следователя! Не понимаю, что с ним стало… Это так не похоже на него.

– Нередко случается, что человек на самом деле не знает, как поступит в следующий момент в определенных обстоятельствах…

– Знаете, как мне все это представляется? Вот если бы этот Нечаев не имел к Сереже даже косвенного отношения, ну, вы понимаете… если бы он не был связан с его женой, то есть эта семья являлась бы для него совсем чужой, ну, посторонние люди, то тогда бы он этого не совершил. А так, когда он понял, что Нечаев умер и что эти деньги принадлежат его, Сережиной, любовнице, Людмиле…

– Он вам рассказывал о ней?

– Не то чтобы рассказывал, но я знала о ней… Так вот, если бы он не был связан с женой Нечаева, тогда другое дело, я бы и сама посчитала его вором. Но он, я думаю, рассудил, что, прихватив эти деньги, он как бы спасет их, понимаете? Я много думала об этом. Чего греха таить, представители наших правоохранительных органов не всегда чисты на руку, все мы люди, все мы – «человеки». Вот он и подумал, что лучше уж он их возьмет, чтобы потом передать Людмиле, чем оставит распахнутым сейф, полный денег. Как вы думаете, я права?

– Возможно.

– И остаться там, вызвать полицию он тоже не мог, это же понятно! Спрашивается, что он там делал? Конечно, после смерти Нечаева ему как бы и бояться-то уже нечего. Ну любовник, ну приехал, чтобы встретиться с любовницей… Мужа-то уже нет, он мертв. Я вот представляю себе, что он испытывал в тот момент, когда с Нечаевым все это произошло… Думаю, что, во-первых, он растерялся, ну, а во-вторых, испугался, конечно. Не захотел быть замешанным в это дело. А вдруг бы полицейские предположили, что в сейфе было больше денег, что тогда? Или вот еще что. Он мог бы, к примеру, позвонить самой Людмиле, но я не знаю, почему он этого не сделал… Тогда все было бы по-другому.

– Людмила получила ожог в солярии, поехала в больницу, а телефон оставила в салоне… – сказала я.

Что ж, Татьяна – вполне здравомыслящая девушка, рассуждала я уже в машине, собираясь на встречу с Людмилой Нечаевой. На самом деле, если бы Гаранин позвонил Людмиле и рассказал о том, в какую ситуацию попал, что ее муж умер, она приехала бы и уж потом вызвала бы и полицию, и «Скорую помощь». И Гаранин был бы ни при чем. И ему не пришлось бы давать показания в кабинете следователя, не было бы соблазна сбежать оттуда и прятаться в Идолге.

Поскольку жизнь его складывалась таким образом, что он ни разу не сопротивлялся течению, то есть сама судьба его как бы вела и привела в конечном счете в Идолгу, то почему бы не предположить, что, имея сразу двух любовниц, он однажды был попросту разоблачен! Возможно, одна из женщин устроила ему сцену ревности в доме Надежды… То есть это могла быть и сама Надежда… Нет-нет… не то… Несчастный случай. Это у Валентины травма, которую она получила, ударившись головой об угол печки. Значит, сцена ревности могла произойти между Гараниным и Валентиной. Она женщина простая, не стала деликатничать, обматерила его и набросилась на него с кулаками, возможно, ударила его по лицу, а он, судя по всему, мужчина изнеженный, не привыкший к грубости, оттолкнул ее от себя, и она упала. Зацепилась, может, ногой за что-нибудь или просто потеряла равновесие и упала. Ударилась головой об угол чугунной печки и умерла. Если предположить, что все это происходило на глазах у Надежды, хозяйки дома, то получается, что она – единственная свидетельница этого происшествия. Но мог ли Гаранин наброситься и на нее, чтобы избавиться от свидетельницы? Сначала воровство, потом побег, а теперь еще и убийство?!

В это верилось с трудом. Хотя, если бы спросили Татьяну до всех этих событий, способен ли Сергей Гаранин на воровство, не говоря уже о побеге, разве могла бы она предположить такое?

Скромный продавец парфюмерии, любитель женщин превратился в убийцу?

Людмила Нечаева, хорошо сложенная блондинка с зеленоватыми глазами и слегка подпорченным красными пятнами ожогов лицом, в черных домашних штанах и белой майке, встретила меня растерянным взглядом.

– Проходите, пожалуйста. Правда, я не понимаю, при чем здесь адвокат… – Она провела меня в пышно обставленную и увешанную картинами гостиную, усадила за стол. – Кофе?

– Нет, спасибо. Если можно, просто воду.

Траура в доме не чувствовалось. Было прохладно от работающего кондиционера. Представившись еще раз и объяснив ей суть дела, я начала задавать вопросы о Сергее Гаранине.

– Вы можете, конечно, презирать меня, но я грущу о Сереже куда больше, чем о Гере, – призналась она сразу и заплакала. – Я к нему так привязалась за время нашего знакомства. Он хороший, замечательный… И деньги эти он не украл, а взял для меня, в этом я просто уверена. И если бы он позвонил мне сразу, прямо с дачи, и сказал, что произошло, я приехала бы…

Она повторила все то, что я и предполагала, рассуждая о ситуации, в которую попал Гаранин.

– Конечно, мне неприятно слышать, что у него завелось сразу две любовницы, но в этом – весь Сергей. Умеет он устраиваться с комфортом даже в самых сложных ситуациях, как оказалось. Вместо того чтобы прятаться где-то в сомнительных местах, он предпочел тихое место в деревне, надежных и обделенных лаской женщин… Вот котяра!

Но даже это выражение прозвучало у нее как-то нежно, с любовью.

– Мог бы и позвонить мне… Взял бы телефон одной из своих дам и позвонил бы мне. Думаете, я бы бросила его? Будьте уверены, устроила бы его с не меньшим комфортом. Другое дело, что он боялся, что за мной будут следить… Что ж, он, наверное, прав. И где он теперь? Что ему грозит?

– Скажите, Гаранин способен на убийство?

– Глупости! Нет, это просто невозможно. Он не такой человек. Он милый, ласковый, нежный, добрый… Это кто-то другой убил этих несчастных женщин. Возможно, он был где-то поблизости, может, в той же времянке находился, когда в дом этой женщины вошел убийца… Сережа испугался и убежал. Думаю, именно так все и случилось.