До края земли - Элизабет Лоуэлл

– Я не могу, – с горечью сказала Кэт. Лицо Трэвиса омрачилось. Он отвернулся от Кэт

– Трэвис?

Он взглянул на нее, и Кэт увидела, что Трэвис едва сдерживает злость.

– Извини. – Он протянул ей руку. – Я и не подозревал, что так хочу уплыть с тобой, пока ты не сказала “нет”. Не говори мне “нет”. Если не можешь сказать “да”, не говори ничего. Хотя бы сейчас.

– В январе, – сказала она. – К январю я расплачусь со всеми своими главными долгами и поплыву с тобой на край земли.

Выражение лица Трэвиса сразу изменилось, и Кэт заподозрила неладное.

– К тому времени ты уйдешь, да? – прошептал она.

Трэвис попытался обнять Кэт, но она отстранилась с печальной, понимающей улыбкой, которая была хуже, чем слезы и гнев.

Потом Кэт перевела взгляд на черную яхту, потому что не могла смотреть на Трэвиса. Казалось, земля уходит у нее из-под ног.

– Я хотела бы подняться на борт “Повелительницы ветров”, – осторожно сказала она. – Отсюда трудно судить о ракурсах. Нельзя ли проплыть вокруг корабля на лодке?

Он долго молчал, но Кэт чувствовала, что Трэвис хотел бы заключить ее в объятия – богатый, безжалостный разбойник, не привыкший к отказам.

А она, независимая кошка, привыкла гулять сама по себе.

– Ты действительно хочешь этого? – спросил наконец Трэвис.

Кэт посмотрела ему в глаза, твердо решив не уступать.

– Все будет так, как предполагалось. Я не могу уехать до января, а ты к этому времени будешь в плавании. Желание не такая роковая вещь, чтобы его нельзя было подавить.

– Но…

– Думаю, тебе этого не понять.

– Почему?

– Ты богат и всегда делал все, что хотел. Ты просто забыл, что для большинства людей слова “желать” и “иметь” редко означают одно и то же.

– Ты слишком поверхностно судишь обо мне.

– Я знаю, что значит богатство.

Глаза его выразили удивление.

– Я родилась в богатой семье и вышла замуж за человека еще более богатого. Тогда я, кстати, узнала, что на свете есть вещи, которые нельзя купить за деньги.

– Например?

– Чувство собственного достоинства, и это, надеюсь, ты сознаешь. Ведь если бы оно приходило вместе с деньгами, ты никогда не построил бы свою яхту.

Трэвис посмотрел поверх головы Кэт на “Повелительницу ветров”. К носу направлялся человек, чтобы проверить якорный канат.

Внезапно Трэвис закрыл ладонями уши Кэт и громко свистнул. Резкий, пронзительный звук пронесся над водой, как вой сирены.

Мужчина на “Повелительнице ветров” заслонил глаза от солнца и, посмотрев на берег, свистнул в ответ. Трэвис, махнув рукой, свистнул два раза коротко и один раз длинно. Матрос свистнул один раз, махнул рукой и скрылся за мачтой. Кэт вопросительно взглянула на Трэвиса.

– Через несколько минут Диего причалит к пристани на “Зодиаке”, – объяснил Трэвис, после чего вернулся к прерванному разговору: – В том, что касается меня, конструирования яхты и чувства собственного достоинства, ты права. Я родился богатым, как и ты, и тоже сбежал от этого богатства.

– Сбежал?

Он печально улыбнулся.

– В шестнадцать лет я покинул дом и стал работать на международных грузовых судах. Это сильно отличалось от того, к чему я привык. Мужчины, женщины, драки.

–Драки? – удивилась Кэт.

– Да. Я быстро повзрослел. В то время я понял одну вещь – как сильно мне недоставало настоящего плавания, ветра, парусов и моря. Я не мог существовать без всего этого и решил вернуться к той жизни, которую готовил мне отец, считавший яхты игрушками.

– Ты старший сын?

– Я единственный ребенок в семье. Отец ждал, когда я стану взрослым и возьму на себя семейные дела. Пойдя на это, я мог бы приобрести парусник. Черт возьми, сотню парусников… тысячу! Но мысль о том, чтобы стать членом правления шестнадцати корпораций и войти в состав тридцати специальных комитетов, не вызвала у меня энтузиазма. Я не хотел сорить деньгами и управлять людьми. Меня влекло одно – сила тяги легкого парусного судна при хорошем ветре. Итак, у меня не было парусника, но я считал бы себя полным идиотом, если бы ради него отказался от своей свободы. Поэтому я решил построить корабль собственными руками.

– Построить корабль?

– Да. Я пошел в ученики к одному англичанину-судостроителю, крупному суровому старику, знающему о кораблях и о море больше, чем обо всем прочем, особенно о людях. Его внучка потом стала моей женой.

В тот день, когда я построил свою первую яхту, умер мой отец. Я не думал, что это известие причинит мне такую невыносимую боль. Когда-то у меня была детская мечта – проплыть в одиночку на своей яхте через Атлантический океан, пришвартоваться причала и сказать: “Видишь, ты не единственный человек в мире, способный сделать что-то особенное. Для меня это важнее, чем имя и деньги”. Но отец умер и не мог больше услышать меня, а я уже давно вырос.

Я продал свою яхту и прилетел домой, поскольку теперь уже понимал, что не имею права бросить семью, когда она нуждается во мне. Тина – внучка старика – прилетела следом за мной. Позже я догадался, что ей нужны были лишь мои деньги. Как только я покинул Англию, она узнала, что я – сын и наследник Томаса Дэнверса, и решила, чего бы это ни стоило, выйти за меня замуж. – Трэвис пожал плечами. – Через некоторое время ей удалось это сделать.

Кэт подавила желание утешить его, понимая, ему нужно выговориться.

– Я решил занять место отца и сделал это вовремя. Семейное состояние удвоилось под моим руководством, потом удвоилось еще раз. Но я все же мечтал о море и о большой черной яхте. Если я не мог позволить себе этого, на кой черт мне были нужны деньги? Тогда я нашел надежных людей, обучил их управлять компаниями. Потом построил свой корабль и ушел в открытое море. А что за история была с деньгами у тебя, Кэт? Почему тебя так пугает, что я богат?

Кэт закрыла глаза. От Трэвиса исходило тепло: она ощущала это всем своим телом. От ее же воспоминаний застывало все у нее внутри, этот холод проникал до самого сердца.

Она не хотела рассказывать о жестоком прошлом, но понимала, что обязана это сделать. Для себя. И для Трэвиса.

– Ты спрашиваешь, что случилось с деньгами у меня? – Кэт мрачно улыбнулась. – Я могу назвать это одним словом: Билли.

Трэвис угадывал за ее словами давнюю злость и обиду.

– Когда я оставила Билли, он входил в сотню самых богатых людей мира. Богатый! – Кэт презрительно поморщилась. – Он был настолько богат, что сводил счеты с людьми вместо того, чтобы заниматься балансовыми отчетами.