Брат, останься в живых - Владимир Колычев

– Зачем тебе это? – не совсем поняла его Симона. – Да и как ты это сделаешь?

– Очень просто, – улыбнулся он. – Мы приглашены в гости.

– Ой, как здорово!.. – обрадовалась она. Но спохватилась: – А это не опасно?

– Надеюсь, что нет...

– А вино будет? – спросила Симона.

Ей уже не терпелось перевести разговор в более мирное, но еще более волнующее русло.

– Ты хочешь выпить? – насмешливо и без упрека повел он бровью.

– Да... Хочу быть пьяной и... И немножечко порочной....

Ну вот, началось... Увы, но Стасу нравились такие разговоры. И все меньше в нем оставалось уверенности в собственных силах устоять перед соблазном. Симона очень хороша. И так желанна. И какого черта, спрашивается, он ведет себя как осел?..

– Тогда ты пить не будешь, – покачал он головой.

– Как скажешь, мой господин! – лукаво улыбнулась Симона.

– Я тебе не господин...

– Да, но ты можешь делать со мной все что угодно...

– В том-то и дело, что не могу, – покачал он головой.

– Тогда ты сволочь, мой господин! – совершенно беззлобно сказала она.

– Пусть будет так...

– А не надо так... Ладно, пойду я готовиться к выходу в деревенский свет. Где мое бальное платье?..

Бальное платье осталось в Москве. Платье, в котором она могла бы блистать на выпускном балу. Но не было для нее бала. И школу она не закончила. И в институт в этом году не поступит... И ведь не скажешь, что эта незавершенность беспокоит ее. Как будто ей все равно, что ее ждет в будущем. Казалось, ее волновал только один момент – чтобы в этом будущем она была вместе со Стасом.

Стас не собирался пить много, но в гостях у Никиты почувствовал себя так здорово, что душа невольно раскрылась. А раскрытая душа, как известно, потребляет значительно большее количество водки, нежели закрытая.

Женщины пили вино. Сначала внимали своим половинам, а потом целиком переключились друг на друга. Жена у Никиты – красивая женщина. И молодая – как душой, так и телом. Потому они с Симоной быстро нашли общий язык.

Мужчины скоро поняли, что женщины даже не заметят их отсутствия. А поскольку самое лучшее развлечение на хмельную голову – это рыбалка, они отправились на реку. Но прежде чем закинуть удочки, накрыли столик, чтобы продолжить процесс дружественного общения.

– Классный ты парень, Стас...

Никита уже изрядно принял на грудь. Но язык не заплетается, и ориентация в пространстве отменная. Чувствовалась закалка.

– Ты еще лучше, брат... Где служил?

– А ты думаешь, я служил?

– А разве нет?

– Служил. Два года, как с куста, срочная служба, Забайкальский военный округ...

– А я в Уральском служил...

– В Чечне, наверное, был?

– Угадал...

– А я не был. Я когда служил, про Чечню только говорили. Да и то не все...

– В каких войсках?

– Мотострелецкие. Спецназ...

– Разведрота?

– Круче, обслуга стрелкового полигона... А чем не специальное назначение?..

– Какая разница, где служил, лишь бы человек был хороший...

– Ага, был у меня друг, – усмехнулся Никита. – Женился. Жена страшная-страшная. И накрашенная, и ненакрашенная – все одно. Так вот он себя так же утешал. Главное, говорил, чтобы человек был хороший... Что, не принимаешь меня в свое боевое братство?

– Как не принимаю? – обиженно глянул на него Стас. – Я бы с тобой в разведку пошел...

– А на рыбалку? Да на рыбалку не помешало бы. Лодку бы взять, хорошую, чтобы до середины реки. А то здесь, у берега, только мелочь пузатая водится. На реку выходить надо...

– А лодки у тебя нет.

– В том-то и дело, что нет. Покупать надо... Знаю, что в городе магазин специальный есть. Там хорошие лодки. Деньги есть, чего не купить... Со мной поедешь?

– Куда?

– В город, за лодкой...

– Поехали. Когда, завтра?

– Да можно и завтра, чего тянуть...

Время лилось так же быстро, как водка из горлышка бутылки. Домой Стас попал лишь в первом часу ночи. Шел на своих двоих – как солдат по прямой линии. Его не шатало, но уже одно то, что ему приходилось выравнивать шаг, о многом говорило.

– Ты пьян? – уже дома спросила его Симона.

– Нет, – не очень убедительно мотнул он головой.

– А как докажешь?

– Хочешь, я тебя поцелую? Крепко-крепко...

И он сам этого хотел, и она ждала от него решительных действий. А для чего выдают фронтовые сто граммов, как не для развития решительности?..

– Хочу, – зарделась Симона.

Но отгородилась от него руками, когда попытался ее обнять.

– Хочу. Тебя. Проверить, – лукаво улыбнулась она. – Пьян ты или притворяешься?

– А что, надо притворяться?

– Нет... Встань на одну ногу...

– Запросто!

Стас чувствовал в себе силы простоять на одной ноге хоть целый час. Но проверка закончилась на первой же секунде.

– Если ногу поднял, то уже пьян, – ничуть не обидно рассмеялась Симона. – Это же тест такой...

– Но я не пьян, – упрямо мотнул он головой.

– А поцеловать меня хочешь?

– Очень-очень...

– А завтра раскаиваться будешь...

А ведь она права. На хмельную голову можно таких дров наломать, что потом хоть самому под топор... Но ведь Симона сама хочет, чтобы это случилось... И все равно, не надо... А может, все-таки надо?..

– Не буду...

– А может, я буду, – смущенно улыбнулась она.

– Тогда баиньки...

– А может, и не буду...

– И все равно баиньки.

– А может, все-таки...

– Спокойной ночи!

Как обычно, Симона легла спать в одной комнате, он в другой. А кровать у него оказалась пружиной. Не в том смысле, что сетка под матрацем очень упругая, а в том, что его будто пружиной выталкивало с койки. А у Симоны кровать была с магнитом – притягивало к ней со страшной силой. Но Стас все же сдержал свои порывы.

Зато она сама не вытерпела. Пришла к нему. Только вот к этому моменту Стас уже занимался любовью – с ней, но во сне. Он спал, и никакая сила не могла вырвать его из объятий столь прекрасного сна...