Вкус зверя - Екатерина Федорова

— Да. — Чуть слышно прохрипела я, горло все еще сильно болело.

Волк помолчал, а потом добавил:

— Ты можешь остаться здесь навсегда. Я готов официально назвать тебя своей дочерью, несмотря на это.

Волк кивнул на коляску и замолчал. Для оборотней было непонятно, почему в моем случае регенерация дала сбой. Мне Никита как-то рассказывал, что волчья сущность лечила даже более серьезные раны. Фактически здесь меня считали еще большей калекой, чем я была на самом деле и слова альфы это только подтвердили. Эх, скорей бы домой. Я глубоко выдохнула, чтобы не высказать волку всего, что о нем думаю и отрицательно покачала головой.

Мгновением позже мне пришлось испытать на себе всю силу альфы. Нет, он не коснулся меня даже пальцем! Это было другое! Мужчина молчал, но чувство, что его волк приказывает моему зверю подчиниться не исчезало. Если бы могла, упала бы на колени, скуля и воя от страха, но инвалидность оказывается дает свои плюсы, я уже сидела. Вот она какая, сила альфы. Тебя словно помещают в вакуум, а сверху придавливают прессом. Из разума постепенно исчезли все звуки, больше не пели птицы, не стрекотали кузнечики, даже трава не росла. Очень хотелось подчиниться, но одна единственная мысль все еще билась в голове: «нельзя». Внутри все разрывалось от боли и страха, поэтому поднять взгляд на Владимира удалось далеко не сразу.

— Я сказала нет! — Тихо, но очень твердо произнесла я и звук моего голоса разрушил наваждение.

— Надо же, альфа. — Изумленно проговорил волк и добавил. — Извини.

Мы еще немного с ним поговорили. У отца Никиты были просто свои счеты с одиночками. Он считал, что такие оборотни опасны и для людей, и для своего вида. Поэтому, узнав от Никиты о приступе безумия он сразу же решил взять меня в стаю под постоянный контроль. Подчинись я сейчас воле альфы, больше даже шага без его ведома ступить у меня не получилось бы. Мое сопротивление дало ему понять, что во мне очень силен тандем человека и зверя, а значит опасности нет. Еще раз извинившись за свое поведение, он отвез меня в дом.

Жить, без необходимости каждый день ходить на работу, было непривычно. Однако, в хорошему быстро привыкаешь. Как я поняла в поселке жили исключительно оборотни и их друзья. Детей было немного, всего несколько подростков, и поначалу они относились ко мне настороженно. Где это было видано, чтобы оборотень ездил в инвалидной коляске? Но однажды один мальчишка увидел, как я бросаю в цель ножи и это навсегда изменило их ко мне отношение. Поэтому большую часть времени я проводила с ними. Учила метать ножи, пересказывала интересные книги, помогала с домашними заданиями. Перед въездом Никита забрал у нас сотовые телефоны и сейчас мы оказались совершенно без связи. Я так скучала по Лизе. Последнее время девочка звонила почти каждый день и ужасно расстроилась, когда узнала, что я уехала в место, где не ловит телефон.

Возможно я бы впала в депрессию, но ситуацию спас Виктор. Оборотень не отходил от меня ни на шаг и часто веселил меня. С ним было так легко и просто общаться, что иногда мне не хотелось никуда уезжать. Условно (десять минут разницы) старший брат Никиты, оказался не просто приятным собеседником, но человеком, с которым можно было поговорить обо всем на свете. Однажды, во время прогулки я задала давно волнующий меня вопрос:

— Вить, а почему здесь так мало детей? Или их прячут от меня?

— Прячут? Ну ты, капец вообще. Как тебе такое в голову могло прийти?

— Ну поселок довольно большой и ни одного малыша. Это как минимум странно.

— Понимаешь. — Волк грустно вздохнул, — оборотни исчезают. — Зачать ребенка даже от человека многие волчицы не могут. Еще 20–30 лет и останутся единицы нашего вида.

— Почему?

— Отец говорит, это как-то связано с истреблением оборотней с чистой кровью, настоящих волков.

Замерев я не могла поверить такому совпадению. Рукопись, из-за которой изменилась моя жизнь, рассказывала именно об этом истреблении. Наверное, это моя судьба узнать о вымирании вида, когда только-только познакомилась с ним. Мужчина же оторвал меня от размышлений и дернув за руку, потянул за собой:

— Пошли, покажу тебе что-то.

Коляска подрагивала от такой скорости движения и временами ее заносило на поворотах. Мы с такой скоростью заехали в сад, что на очередной коряге я чуть было не перевернулась. Витя поймал меня почти у самой земли. Наши лица оказались так близко, что поцелуй стал естественным продолжением падения. Сейчас я не думала ни о чем. Так хорошо, мне не было ни с кем. Создавалось ощущение, что мы одно целое. Мужчина аккуратно поднял меня на руки и понес куда-то вглубь сада.

Это было невероятное место. Лучи солнца мягко скользили по поляне, оставляя на травинках свои блики, вековые дубы стояли вокруг, создавая ощущение безопасности. А прямо в середине всей этой красоты стояли цветы. Ярко-желтые бутоны только-только начали раскрываться, раздавая вокруг себя потрясающий аромат. На каждом лепестке застыли прозрачные капельки воды, через которые искажаясь тысячами оттенков, проникали солнечные лучи. Я замерла на руках мужчины, боясь пошевелиться. Он же просто опустился на траву вместе со мной.

— Потрясающе. Как они называются?

— Примула. Это цветы нашей стаи. Их уже сотню лет сажают на этом месте. Считается, что стая будет жить, пока они цветут.

Я улыбнулась. Такая легенда заслуживала, чтобы они о ней услышали. Может быть когда-нибудь я расскажу ее своим внукам. Виктор не нарушал очарование момента поцелуями или другими намеками на близость. Он просто обнял меня сзади руками и крепко прижал к своей груди, давая ощущение защищенности. Не знаю сколько мы так сидели, то, что прошло много времени, я поняла по скрывшемуся за горизонт солнцу.

— Пойдем? — Нежно поцеловав меня в шею и вызвав этим целый шквал эмоций, спросил Витя.

— Да. Поздно уже, нас, наверное, потеряли.

— Если сильно захотят найдут, улыбнулся мужчина и подхватил меня на руки.

Возвращались мы молча. Легенда о цветке стаи очень сильно подействовала на меня. Говорить не хотелось, да и с Витей было классно даже помолчать.

Рядом с домом на нас налетела молодая девушка. Кинув быстрый взгляд на меня, она повисла на шее у мужчины, что, честно сказать, было неприятно.

— Малыш, ты где потерялся? — Томно закатив глазки и прижимаясь к нему всем телом, спросила она.

— Кто тебя пропустил то вообще? — Разозлился мужчина и извинившись передо мной, поволок ее в сторону охранного пункта.

Блондинка сопротивлялась, но делала это так, что создавалось ощущение, ей нравится эта борьба. Грустно отвернувшись от парочки, я поехала в дом, к Оксане.

Витя догнал почти у самой комнаты. Мужчина остановил коляску и прокрутив меня пару раз вокруг своей оси, посмотрел прямо в глаза.