📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаГод 1942 - "учебный" - Владимир Бешанов

Год 1942 - "учебный" - Владимир Бешанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 148
Перейти на страницу:

Для 43-й армии также присуща торопливость, поспешность, ввод частей в бой пачками, по частям, без должной организации взаимодействия всех родов войск, благодаря чему армия и не имела крупных успехов…

Когда противник расколол западную группировку 33-й армии на части и вышел на восточный берег р. Угры, с одной стороны, безрезультатность боев 43-й и 49-й армий по прорыву обороны, — с другой, то была ясна судьба западной группировки. Благодаря крупным недочетам, в первую очередь оперативного характера… в действиях 43-й и 49-й армий противник избежал разгрома по частям. Получился успех вместо оперативного масштаба — чисто тактический, — вытеснение Мятлевской группировки противника, взятие Юхнова и выход на рубеж рек Воря и Уфа».

Генералы Голубев и Захаркин задачу по деблокаде не выполнили и 14 апреля прекратили наступательные действия, тем самым предоставив немцам возможность сосредоточиться на окончательном уничтожении группировки 33-й армии. Она была плотно блокирована в районе деревни Новая Михайловка. Трижды раненный генерал Ефремов, не желая оказаться в плену, застрелился. Около сотни бойцов под командованием полковника Ф.М. Орлова пробились в расположение группы Белова, еще около 660 человек вышли на участок партизанского полка Жабо. Ударная группа 33-й армии прекратила свое существование.

Вину за провал операции, гибель Ефремова и его трех дивизий маршал Жуков, как уже нетрудно догадаться, возложил на самого Ефремова: «…Как показало следствие, никто, кроме командующего 33-й армией, не виновен в том, что его коммуникации противник перехватил. Жуков».

В августе 1966 года он же поведал историкам: «Там, собственно говоря, и операции никакой не было. Прорвались. Ефремова отсекли, Белова отсекли. Они остались в тылу… Относительно отрезания этой группы. Командующему фронтом, когда ведется сражение на таком огромном пространстве 600 км по фронту, очень трудно уследить за вопросами тактического порядка. Ефремов прошел в свободную «дырку». Сзади у него остались главные силы… Что должен был сделать Ефремов? Он должен был за счет главных сил армии, которые задержались у Шанского завода, пару дивизий поставить, как распорки, для того чтобы у него тыл был обеспечен. Он этого не сделал… Вопрос обеспечения — это не вопрос командующего фронтом (?), и я не считал нужным смотреть, что справа и слева (???)… Ну, а большую взять на себя ответственность для того, чтобы показать себя здесь самокритичным, я думаю, надобности нет, зачем это нужно».

Относительно выхода из окружения Жуков наразмышлял, вернее, наизмышлял в своих мемуарах следующее: «По просьбе генералов П.А. Белова и М.Г. Ефремова командование фронта разрешило оставить занимаемый район и выйти на соединение с войсками фронта, при этом было строго указано: выходить из района Вязьмы на Киров, пробиваясь через партизанские районы, через лесные массивы, в общем направлении через Ельню, реку Десну, Киров, где 10-й армией фронта будет подготовлен прорыв обороны противника. В этом месте был самый слабый участок в обороне противника… А Михаил Григорьевич Ефремов, считая, что этот путь слишком длинен, обратился через голову фронта по радио в Генштаб с просьбой разрешить ему прорваться по кратчайшему пути — через реку Угра. Мне позвонил Сталин и спросил мое мнение. Я категорически отверг эту просьбу. Но Верховный сказал, что Ефремов опытный командарм, надо согласиться с ним, и приказал организовать встречный удар силами фронта».

Не в первый раз «память подвела» Георгия Константиновича. Во-первых, генералу Белову в течение пяти месяцев до последней возможности категорически запрещалось уходить из-под Вязьмы. Лишь в начале июня ему было дано разрешение на прорыв через линию фронта. Он и придумал вышеописанный маршрут на Киров, который был слишком заумен для Жукова, мыслившего кратчайшими расстояниями. Во-вторых, жуковский приказ Ефремову прорываться именно на восток подтверждается документально, в отличие от маршальских «воспоминаний».

Маршал Соколовский, бывший начальник штаба Западного фронта и направления, в изданном под его редакцией труде о Московской битве авторитетно подтвердил версию «патрона» о том, что Ефремов был хоть и героической личностью, но генерал — никудышный: «Что касается трех дивизий 33-й армии, то, когда выяснилось, что овладеть Вязьмой имеющимися силами невозможно, командование фронта предложило (в какую форму облекал Жуков свои «предложения», мы уже видели. — Авт.) генералу Ефремову отвести свои войска в район лесов между Вязьмой и Юхновом. Там успешно действовали наши крупные партизанские отряды (никаких указаний Ефремову «отвести свои войска» в район лесов в архивах до сих пор не обнаружено. — Авт.). Задерживать далее под Вязьмой эти ставшие к тому времени весьма малочисленными соединения, без сомнения, не следовало.

Однако генерал Ефремов в ответ на это предложение в достаточно уверенной форме высказался за прорыв к главным силам своей армии в районе Захарова и немедленно двинулся в этом направлении, выключив радиосвязь (?) с фронтом. Командование фронта, получив последние донесения генерала Ефремова, приказало командующему 43-й армией организовать удар навстречу этим дивизиям. Но и двухсторонний прорыв не удался, ибо противник сопротивлялся упорнейшим образом.

В этом бою погибли геройской смертью генерал Ефремов (по Соколовскому, из-за собственной глупости и самоуверенности. — Авт.) и ряд других офицеров армии, а остатки дивизий, не преследуемые противником, отошли в леса, где присоединились к партизанам (!)».

Получается, генерал Ефремов чуть ли не по собственной инициативе бросил армию и с тремя дивизиями решил взять Вязьму, и вообще, вел себя легкомысленно, не прислушиваясь к советам премудрого главкома, который, в свою очередь, «не считал нужным смотреть, что справа и слева» и тем более «взять на себя ответственность».

Тем временем Жуков готовил новую, столь же не обеспеченную наступательную операцию. Да и то сказать, ведь за три месяца он потерял всего каких-то полмиллиона человек.

50-я армия должна была в третий раз попытаться совершить прорыв через Варшавское шоссе, а 1-й гвардейский кавкорпус совместно с десантным корпусом — помочь ей, нанеся немцам удар с тыла. Обрадованный столь обнадеживающими известиями, генерал Белов провел разведку в указанном направлении и 10 апреля послал командующему Западным направлением план предстоящей операции: «Протяженность корпуса по окружности превышает 300 км. Силы противника: на линии Милятино — Ельня разведано шесть пехотных дивизий. К Ельне подходят подкрепления со стороны Рославля и Смоленска… Силы корпуса и протяжение фронта вынудили меня перейти к обороне. Инициатива заметно переходит в руки противника. Резервов нет. В этих условиях выдвигаю следующий наступательный план…»

План Белова предполагал сосредоточение в течение 7–10 дней в районе Всходы сильной ударной группы в составе 1-й и 2-й гвардейских кавалерийских дивизий, 4-го воздушно-десантного корпуса и партизанского отряда Жабо, и прорыв навстречу 50-й армии в общем направлении на Милятино. Ответ штаба фронта был разочаровывающим: предложенный план в целом признавался правильным, но сообщалось, что 50-я армия к наступлению не готова. Кроме того, запрещалось ослаблять район Дорогобужа, который по приказу Верховного Главнокомандующего надлежало удерживать. На свой страх и риск Белов решил провести несколько частных операций, чтобы продвинуться на юг и создать более благоприятную обстановку для соединения с армией Болдина.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 148
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?