Муж лучшей подруги - Ольга Джокер

— О, нет, малышка. Кажется, это мы теперь будем жить с ним.

Лида.

— Кто приходил? — спрашивает мама и выходит в прихожую. — Матерь Божья! Это еще что за крысёныш?

— Это собака! — возмущенно отвечает дочка, вступаясь за Джимми.

Мама хватается за голову и отступает назад, словно крошечная собачка способна нанести ей тяжкий вред. Ох, да, мама никогда не любила домашних животных. А я всё детство только и мечтала о собаке или кошке. Часто притаскивала домой дворовых, за что была отругана и наказана, но всё равно мимо бродяжки пройти не могла — тащила из дому еду. Поэтому и Джимми сейчас не бросила — сердце разрывалось от мысли, что этот малыш будет скучать по любимой хозяйке где-нибудь в общем приюте для питомцев.

— Мам, Рита попросила посмотреть за своей собакой, пока она в отъезде, — произношу спокойным голосом, в то время как мама топает ногой на Джимми, потому что он пытается лизнуть ей ногу.

— Никаких собак в моей квартире! Ты меня прости, Лида, но ты же знаешь — я терпеть не могу всякую живность.

— Знаю, мам, — тяжело вздыхаю. — Поэтому мы поживем недельку у Риты.

— Ну и правильно, — довольно проговаривает мама. — Жить с этим крысёнышем в одном помещении я не буду.

— Это собака! — опять возмущается дочка. — И зовут её Джимми.

Нам с Полиной ничего не остается делать, как упаковать некоторые свои вещи в небольшую дорожную сумку, взять Джимми подмышку и поскорее покинуть квартиру, потому что мама неожиданно начала сильно чихать и кашлять, ссылаясь на аллергию, вызванную шерстью чихуахуа.

Квартира Риты находится в центре Москвы в одной из элитных многоэтажек, за высокой изгородью, где такой фейс-контроль, что позавидовал бы сам президент. Мы проходим в просторную двухуровневую квартиру и оглядываемся по сторонам. Шикарно, дорого и богато. Красивые позолоченные люстры, причудливые статуэтки, подсвечники, темные обои и современная мебель в тон. Наверняка дизайном занимались профессионалы — всё получилось органично и презентабельно. Вполне в духе любительницы роскоши — Марго.

— Большая, — изрекает дочка, когда обходит всю квартиру.

— Согласна, Полин. Просто огромная.

Джимми тут же вырывается из моих рук и начинает активно бегать по квартире. Малыш должно быть и правда привык к тому, что его дом именно здесь и нигде иначе. Радостно виляя хвостом, он убегает в сторону хозяйской спальни и мне стоит огромных усилий выманить этого проныру из-под кровати. Несмотря на то, что этот мелкий слегка нарушил наши планы — они не меняются, а просто сдвигаются немного по времени. Не распаковывая сумку, мы выходим на улицу и выдвигаемся в сторону парка. Я помню свои обещания данные ребёнку. А обещания надо выполнять.

Наша семейная прогулка затягивается до самого вечера — Полина прыгает на всевозможных батутах, съезжает с горок, катается на качелях и поэтому домой мы приползаем уставшие и сильно голодные.

— Полина, стой! — кричу, когда дочка, сняв босоножки начинает шагать грязными ногами по светлому и чистому полу. — Идём принимать ванную и только потом — исследовать квартиру. Не думаю, что Рита будет довольна, когда обнаружит на своем ламинате твои грязные следы.

Я наполняю водой джакузи, добавляю туда немного пены, и дочка буквально пищит от восторга, когда погружается в воздушную пахнущую бананом массу.

— Мам, давай купим себе такую же ванную? — просит дочка, проплывая над водой.

— Когда-нибудь обязательно купим, Поль.

В этот самый момент слышится громкая трель домофона.

— Посиди одну минуту, ладно? — прошу дочь и выхожу из ванной комнаты.

Полина мне послана с небес. Она послушный ребёнок, который беспрекословно выполняет мои просьбы. Если я прошу её не лезть в розетку, то она никогда не приблизится к ней. Если я попрошу сидеть на месте, чтобы на секунду отлучиться, то она останется в том же положении, когда я вернусь. Поэтому я спокойно оставляю её в джакузи и выхожу в прихожую, чтобы забрать доставленную еду.

— Доставка еды «Добрыня». Заказывали? — спрашивает молоденький курьер, протягивая мне пакеты с едой.

— Да, спасибо большое. Где расписаться?

Я проверяю содержимое пакета и ставлю подпись в положенном месте.

— Всё… верно, — когда поднимаю глаза на курьера, то запинаюсь, потому что замечаю за его спиной… Артёма Сергеевича.

Босс возвышается за мелким парнишкой словно скала — на голову выше и значительно шире. В белоснежной футболке-поло, которая облепила его внушительные бицепсы и широкую грудь. И непривычных взгляду темно-синих джинсах. Он смотрит на меня в упор, скептически приподнимая брови. Удивлен? Что же, я тоже не ждала гостей.

— Что Вы здесь делаете? — спрашивает строго босс, когда курьер благодарит меня за заказ и скрывается в лифте.

Хочется задать ему встречный вопрос, но Рита слёзно просила никому не говорить о том, что я тоже посвящена в тайну их брака.

— Рита попросила меня временно пожить в её квартире и присмотреть за собакой. Она ничего не сказала мне о том, что здесь будете Вы.

Артём Сергеевич теснит меня в дверном проеме, и обдавая запахом парфюма, деловито проходит внутрь. Джимми увидев гостя тут же бросается к нему навстречу и радостно виляет хвостом. Похоже пришёл твой настоящий хозяин, малыш. А нам с Полиной лучше отсюда уехать.

— Я сейчас вернусь, — произношу, обращаясь к боссу и возвращаюсь в ванную комнату, где дочка мирно играет с пеной.

Закрываюсь на замок и опираясь спиной о дверь часто дышу, словно за мной кто-то гнался. Мне кажется, что в последнее время Артема Сергеевича стало в моей жизни слишком много. В свои единственные выходные я вновь встречаю его.

— Кто-то пришёл? — спрашивает заинтересованно Полина.

— Да, пришел. Муж нашей Риты. И сейчас нам скорее всего придется покинуть квартиру, По.

Всегда спокойная дочка кривит губки и на её глазах неожиданно выступают слёзы.

— Не хочу домой. Я хотела поиграть с Джимми!

Я понимаю её чувства — квартира Марго прекрасна и интересна, и Джимми она полюбила всей душой, а я сейчас вынуждена преждевременно оторвать её от всего этого и отвезти домой.

— Малыш, за ним будет кому присмотреть, — сажусь возле джакузи и выдергиваю пробку.

— Ты же обещала, что мы будем жить здесь семь дней! — кричит Полина и её плач переходит в истерику.

Мне ничего не остается делать, как подхватить дочку на руки и укутать в большое банное полотенце.

— Знаю, что обещала, но так складываются обстоятельства.

Мои призывы успокоиться не помогают — дочка плачет громче и то и дело повторяет, что не хочет отсюда уезжать. Свободной рукой я открываю дверь и выхожу из ванной комнаты в просторный коридор. Артём Сергеевич стоит, облокотившись о стену и сунув руки в карманы джинсов.