Оперативный резерв - Людмила Макарова

Дальше Никита не понял до слов «пойду-ка я покурю». Басоргин, спрятавшийся за циперусом, пробормотал что-то неразборчивое о парадоксах, магических компасах, синусоидальных всплесках и резонансах, помянул Леонардо да Винчи, какое-то Великое Искривление и Николу Теслу, потом вздохнул, перевел на оперативного дежурного очередной звонок и сказал:

– Пойду-ка я покурю. Отдыхай, Никита. Ты молодец. Времени у тебя немного, так что давай шагай домой, – великодушно предложил он, поднявшись с кресла. – И да, так и быть, третий уровень авансом! – Басоргин хитро прищурил глаз. – Насколько я успел понять, ты это любишь.

Никита вышел в ночь, моросящую мелким осенним дождем. В первую не дозорную ночь за последние четверо суток… Он зашагал к метро, задумчиво глядя на тень от фонарей, скользившую по гладкому мокрому асфальту. Где-то патрули прочесывали столичные улицы, Высшие маги бились над глобальными загадками, аналитики загружали компьютеры потоками информации. Плели интриги Темные Иные. Просчитывали ответные ходы Светлые.

Никита ускорил шаг. Надо успеть на метро, добраться до дома и хотя бы немного отдохнуть. Как только бывший зэк Толян, бесследно растворившийся в многомиллионном городе, снова заявит о себе, всех поднимут. Не так много у Ночного Дозора Светлых Иных третьего уровня Силы. А времени нет совсем.

Стр:

Аню возле метро она увидела сразу. Аньку вообще невозможно не заметить. Анька умная, веселая, ужасно красивая и, как теперь понимала повзрослевшая Настя, чуть-чуть порочная. Самую толику… Для пущего шарма.

– Настя! – Девушка в белой норковой шубке улыбнулась, приветливо махнула рукой и заспешила навстречу. – Привет, мелюзга!

– Привет! – Настя крепко обняла двоюродную сестру. – Я так рада, что ты приехала!

В белом одеянии, на которое робко опускались с темно-синего неба лохматые снежинки, Аня была похожа на Снежную королеву.

– Настька! Может, мы не будем романтично бродить по заснеженным дорожкам парка в такой адский холод? – нарочито капризно спросила она и демонстративно выдохнула облачко пара изо рта. – Посидим где-нибудь…

– Будем! – решительно сказала Настя, схватила ее за руку и потащила за собой. – Ты из ресторанов и так не вылезаешь, с кем еще ты пойдешь под Новый год гулять в Сокольники?

Аня расхохоталась и позволила затащить себя в зимний парк. Дорожки, кстати, были отнюдь не заснеженными, а расчищенными на совесть, и на белоснежные обочины ложились разноцветные блики новогодних гирлянд. Еще минут пятнадцать Настя не замечала ничего вокруг и была абсолютно счастлива. Ани ей в детстве всегда не хватало. Аня была старше на пять лет и жила в Питере. Каждая встреча с ней оборачивалась невероятными приключениями, секретными ночными разговорами, побегами от родителей, романтическими вечерами с какими-нибудь рокерами или художниками, клубами не по возрасту, косметикой не по карману и тайной дегустацией запретных горячительных напитков. Аня была как глоток свежего ветра для сестренки, изредка вырывавшейся на свободу из прокрустова ложа спортивной дисциплины. Она все понимала, никогда Настю не сдавала и всегда брала с собой в любую компанию, даже если компания эта совершенно не подходила по возрасту. А сейчас Аня, по счастью, приехавшая в Москву из Франции, была для Насти еще и последней надеждой. Больше никто на свете не понял бы и не стал бы слушать.

Настя закончила сбивчивый торопливый рассказ. Запретный рассказ. Ее настоятельно просили держать новую информацию в тайне. Ее предупреждали о возможных последствиях.

– Ты мне веришь? – еле слышно спросила она и затаила дыхание.

– Конечно, Настена, – улыбнулась Аня и пристально посмотрела ей в глаза. – Ты же у меня самая лучшая, самая спортивная на свете… Не может быть, чтобы у тебя не получилось войти в Сумрак. Давай руку!

Настя еще успела подумать: «Прямо как в детстве». Анька тогда сказала: «Да не может быть, чтобы ты не умела танцевать! Кто сказал? Расцарапаешь ей нос! А пока давай руку, я тебя научу, все девчонки обзавидуются!»

И мир померк. Людей смыла первозданная серость, обратив в бесплотные тени. Колючий мороз отступил перед извечной прохладой первого слоя Сумрака. Россыпь мерцающих снежинок растаяла в мертвенном свете небес. У Насти заложило уши.

Аня стояла напротив, обернутая рваным белым саваном. Его лохмотья шевелились и вздрагивали, точно лепестки хищного цветка. Изо рта сестры медленно вытянулся раздвоенный алый язык, которым она слизнула антрацитово-черный локон, извивавшийся над глазами, и тот покорно уполз за ухо.

– Привет, сестренка, – тихо сказала Аня.

– Ты… ты… Темная! – в ужасе прошептала Настя и рванулась прочь, глотая вязкий воздух, теряя силы и забыв обо всем, что ей говорили. Кто-то схватил ее сзади и потащил прочь из тени. Настя кричала и отбивалась.

– Ночной Дозор! Всем выйти из Сумрака! Назовитесь.

– Анна Калинина, Темная Иная, пятый уровень Силы.

Оглушенная Настя молча сидела на снегу, обхватив голову руками. Вокруг толпились какие-то люди, над головой тускло светилась разноцветная сфера.

– Вы прибыли из-за рубежа, предъявите регистрацию.

– Вы меня в чем-то обвиняете?

– Дневной Дозор!

Настя подняла голову. Под мыльным пузырем народу существенно прибавилось.

– …мы тоже хотим услышать, в чем обвиняется наша гостья.

– В попытке неразрешенного взаимодействия со Светлой Иной Анастасией Карасевой, которая уступает Калининой в Силе и опыте. Анна, с какой целью вы встречались?

– Можешь не отвечать им, Анна. Это бездоказательное обвинение.

– Это моя сестра, – прошептала Настя, – оставьте ее. Оставьте нас в покое! Мы так давно не виделись…

– Пострадавшая находится на грани сумеречной комы. Мы имеем полное право…

– Ваша пострадавшая сама просила о встрече! Если вы инициируете своих направо и налево, то почему не обучаете и не страхуете?

– Как видите – страхуем!

– Давайте разойдемся, мальчики, обойдемся без протокола, – вдруг спокойно и уверенно предложила Анна. – Девушка не пострадала, и она говорит правду. Это моя двоюродная сестра. – Она подошла, порылась в сумочке, наклонилась и протянула Насте маленького шоколадного зайчика в фольге. – Прощай, Настя. Светлые тебе этого не скажут, но за все надо платить. Мы заплатим разлукой. – Она выпрямилась. – Спасибо, Андрей, вы очень вовремя… Так я могу идти?

«Анька, не уходи!» – хотела крикнуть Настя, но на секунду ей показалось, что во рту ворочается раздвоенный змеиный язык, и слова застряли в горле.

Настю привезли в офис, напоили сладким чаем. Ее ни в чем не обвиняли, ей искренне посочувствовали, ей рассказали массу поучительных историй из жизни Иных, посоветовали быть осторожнее и проводили до дома. На следующий день Настя подошла к магу-куратору до начала занятий и, в последний раз взяв пример со старшей сестры, уверенно сказала: