Паладин из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер

набирать форму, тебе я не соперник, а вот парочке блаженных аристо дам в харю, может когда выиграю тысячу схваток, смогу взять победу в одной с тобой.

— Удачи, — произнёс парень, не теряя темп.

— Смирнов! Идём уже, я поставлю на тебя золотой… Ну или ту приблуду немецкую, портсигар его звать вроде…

— Иду! — крикнул юноша и сорвался, цепляя кувшин ногой.

Отжимающийся парень вскочил, заключил тару в плотный хват и не дал той упасть.

— Прости, — виновато воскликнул приятель, убегая при этом.

— Бог простит, — вслед ему с улыбкой сказал длинноволосый.

* * *

— Хочу донести до вашего сведения, что никто не отпустит грехи, если вы сами себя убьёте… Не делайте ошибок, как господин Смирнов, бог ему судья.

Выступив перед курсантами, высокий поджарый командир полка замолчал, напряжённо играя желваками.

— А теперь расходимся, — приказал он.

В последней группе, что уходила с плаца занялась драка.

— Не выделывайся, а то закончишь как Смирнов, тот больно прямой был, не захотел гнуться…

Услышавший это парень, что шёл последним, застыл, будто поражённый громом.

Он посмотрел вслед удаляющимся аристо, берущим в кольцо деревенского увальня, что посмел слишком часто выигрывать на тренировках, как и Смирнов.

Вывод сложился сам собой…

* * *

— Полегче! Я сказал полегче, твою мать!! Святослав, ты чего наделал⁉ Я тебя спрашиваю… Это же учебный поединок и клинок деревянный, демон тебя раздери!

Под ногами три тела с рваными ранами на горле откуда хлещет кровь, впитываясь в сухую и уставшую от жары землю.

— В карцер его, — ошеломлённый десятник подносит руки к голове, не веря в происходящее.

— Прими свою силу, дитя, — этим же днём говорит глава корпуса паладинов, назначая амнистию и командируя своего лучшего выпускника на передовую. — И станешь клинком, что разрубит узел войны.

Пространство размывается, будто клубы дыма, истаивая на глазах и вот я вижу очередную сцену.

* * *

— Тёмный прибыл в крепость, тёмый в крепости! — кричал мальчишка, лавируя между людей по улицам городка.

— Тёмный? Сам проклятый?

— Дела-а-а-аа-а!

— А правда, что он старик, который никогда, ну, это… с девушкой…

— Вон, вон едет!

Толпа расступилась, по узким, мощёным гладким камнем улицам, пролетел вороной, оставляя за собой шлейф из длинного плаща в дырках и конского пота.

Капюшон слетел с всадника, под ним скрывалось молодое узкое лицо и полуседые волосы, будто припорошенные снегом. Он лишь мельком глянул на парочку прохожих омутами тёмных глаз и набросив капюшон, поскакал к штабу.

— Не к добру это, — протянул дородный мужик возле прилавка с рыбой. — Когда тёмный приходит, быть беде.

— А разве может быть иначе? — спросил его другой, держа в руках домотканую сумку, куда убирал купленные товары. — Не будь дела так плохи, не было бы тёмного здесь.

— Я и рад и не рад, — задумчиво заметил продавец. — Говорят, когда на поле боя видят рваный тёмный плащ, сердце замирает у всех, даже у демонов. Свои, чужие, больше нет сторон, есть только его сторона.

— Надеюсь, что байки не врут, — покачал головой покупатель.

* * *

— Какие сутки мы уже стоим, Свят? — спрашивает у молодого парня мужчина в годах. — Тебе пора отдохнуть, пока эти отродья ада дойдут, сможешь поспать.

— Они уже почти подошли, — с улыбкой ответил седой парень, смотря, как из-за холма в небо взлетают красные бабочки, несущие огонь и смерть, как поднимаются легионы демонов, одержимых людей и огромных тварей ночи.

— И как ты узнаешь, что они рядом… — хмыкнул мужчина и крикнул со стены, всем стоящим в обороне. — Да не убоимся тьмы, братья, за спиной живые, пред лицом мёртвые и только эта битва определит, где мы окажемся. Но пока мы здесь, посередине, так будем же стоять до последнего…

Сильный голос течёт над рядами бойцов, обнаживших мечи, над артиллерией, заряжающей пушки, над крепостью за стенами которой спрятались обычные люди.

— Что-то добавишь, тёмный? — с усмешкой спрашивает товарищ.

— Сегодня я не планировал умирать, — коротко заметил паладин, которого люди окрестили «тёмным» не за веру, а за дела.

* * *

В центре, на стыке двух армий встретились двое. Рубящий демонов направо и налево парень с копной волос, где белого было больше чем чёрного и демон.

Грациозная воительница в доспехах кроваво красного цвета и воин в тёмных, как сама ночь латах.

Демонесса заливалась смехом, пугая всех, кто его слышал. Но не менее пугающе звучал вторящий ей каркающий хохот. Вокруг давно образовалось пустое пространство, они наконец встретились лицом к лицу.

— Я слышала твои слова, низший, — чарующе произнесла она. — Ты говоришь неправду, Лилит чувствует это, твои демоны говорят со мной, они рассказывают все секреты.

— Значит ты уже знаешь, — кивнул парень, касаясь клинком промёрзшей земли. — Что у меня ничего не осталось.

— Брехня, — рассмеялась демонесса. — Каждый человек чем-то дорожит, чего-то хочет. Расскажи о своих желаниях…

Парень замер, смотря на Лилит с обожанием. Она улыбнулась, проводя коготками по губам.

— Ну же, говори…

— Я хочу лишь одного, убить каждого демона на этом поле, — с безумием в глазах сказал парень и Лилит вздрогнула, а затем её лицо стало каменным.

— Так прими свою силу, дитя! Свой среди чужих и чужой среди своих….

* * *

Из беспорядочных прыжков по своим же воспоминаниям я чуть не вышел снова седым. В очередной раз открыл глаза, чётко понимая, что вокруг уже не прошлое, а настоящее.

За окном, которое находится на высоте сотни метров, не менее, горит огнями город. Слава богу целый и невредимый, а значит за тем демоном больше ничего не последовало.

Звезда внутри сыто мерцает, успокаивающе полный источник, контроль всех частей тела.

Но где я, бесы вас раздери?

Выхожу из спальни, минуя коридор, рабочий кабинет и оказываюсь в гостиной, залитой светом ламп. В центре камин, явно муляж, а вокруг фото.

На одной из карточек замечаю лицо Некрасова, значит я у него.

Но внимание привлекает одна чёрно белая фотокарточка, где я вижу себя в кругу четы Некрасовых, своего друга Виктора Смирнова, Констанции и ещё пары приятелей из подготовительного лагеря.

— Вот здесь ваш предок, — признёс Роман, неслышно подошедший сзади. — Он с моим пра-пра-пра… тьфу ты, ну вы поняли. Город был в блокаде, а затем прибыл святослав и как писал дедушка в дневнике, на небе выступил луч света, а на душе стало спокойно.

Я не отводил взгляда с фото, до боли смотря в своё юное лицо.

— Пишет так, будто это был какой-то герой, — грустно произношу я.

— А разве нет? — Некрасов улыбается, я это чувствую. — Нет более ни одного человека, что сделал для города и нашей семьи так много.

— Возможно вы правы, — покачал головой я, через силу отворачиваясь. — Простите, думаю меня уже потеряли мои домашние.

— Один момент, Лилия, моя помощница, хочет служить вашему роду… — смущённо сказал Некрасов мне в спину, когда я уже уходил, его что-то беспокоило с самого начала разговора и теперь я понял что.

— У меня уже есть помощница, подобрал по вашему совету, — бросаю виноватую улыбку и снова тянусь к дверной ручке.

— Свято место, пусто не бывает, — говорит в спину Роман.

Вздрагиваю, надеюсь он не заметил. Выхожу из квартиры в противоречивых чувствах. Надеюсь, подобного счастья больше не повторится. В мире есть мало вещей, что могут меня подкосить, одна из них это прошлое. Я сделаю всё, чтобы не повторить тех ошибок.

Глава 15

Домашнее обучение

— Валерий Павлович…

Сидящий в тёмном авто мужчина принял вызов, поднёс пальцы к губам, призывая напарника к тишине. Тот быстро сориентировался и убавил без того тихую музыку в салоне, ставшую совершенно беззвучной.

— Как обстановка? Вас не заметили?

— Нет, госпожа Маргарита не догадывается о слежке, — уверенно ответил телохранитель. — Она уверена, что лишилась вашего расположения и теперь решает проблемы сама.

— Как она добралась?

— Были неприятности с такси, но в целом, всё нормально.

— Какие?

— У работника руля и педали не нашлось размена с пятитысячной купюры, — как можно спокойнее постарался сказать охранник.

— Надо же, — хмыкнул Валерий. — И что она сделала?

— Хм…

— Давай только без всяких церемоний.

— Закатила