Время хищников - Джо Горес

В кабинет частного детектива Курт попал лишь в среду. Мэтьюз отъезжал в Ист-Бэй, вернулся лишь два часа назад после бессонной ночи и постоянно зевал.

— Как насчет конторы, что продает ее дом? — спросил он Курта. — У них должен быть ее адрес и телефон на случай, если появится покупатель.

— Я заходил к ним в воскресенье. Женщина, что сидела там, ничего мне не сказала.

Мэтьюз вновь зевнул.

— Получается, эта крошка отгородилась от всего мира. Вероятно, сняла квартиру, в оплату аренды которой включены все услуги. То есть счета за воду, газ, электричество приходят хозяину дома, — он потянулся за телефонным справочником. — Попробуем самый легкий путь. Как звали женщину из риэлтерской компании?

— Миссис... — Курт напряг память. — Миссис Пиннео.

Мэтьюз набрал номер «Херитейдж риэлти», откинулся на спинку обитого дорогой кожей вращающегося стула и уставился в потолок налитыми кровью глазами. У Курта создалось ощущение, что в такой позе ему доводилось проводить не один час, что-то обдумывая или ожидая звонка.

Мэтьюз резко наклонился вперед.

— Да, миссис Пиннео, пожалуйста, — голос изменился, стал резким, грубым. — Миссис Пиннео? Это Чарлз Андерсон. Я сегодня приехал к Барбаре и увидел вашу табличку «ПРОДАЕТСЯ» у ее дома на Эджвуд-драйв, — из трубки донеслись какие-то квакающие звуки. — А какого черта меня не поставили в известность? Если бы моя бывшая жена удосужилась показать вам копию судебного решения о нашем разводе, вы бы знали, что я имею право на одну четверть суммы, вырученной от продажи... Что? Не вешайте мне лапшу на уши, мадам! Я никому не давал никаких разрешений...

Вновь в трубке заверещало. Мэтьюз поймал взгляд Курта, подмигнул, а затем продолжил, заметно сбавив напор:

— Я ничего вам не запрещаю. Просто я связался бы с ней сам, если в знал ее новый адрес. Кстати, продиктуйте его мне... Что? Как это не можете... Ладно, адрес, телефон, какая разница? После трех часов, значит?

Он записал телефон на обратной стороне какого-то конверта, положил трубку на рычаг, протянул конверт Курту.

— Ее можно найти по этому телефону, девятьсот восемьдесят два — семьдесят семь — шестьдесят четыре, после трех часов дня. Скорее всего, этого номера нет в справочнике, но она могла дать и рабочий телефон. Сейчас проверим... — Он позвонил на телефонную станцию. Разговор занял не больше тридцати секунд. — Как я и думал. В справочнике номера нет. Узнать его через телефонную станцию практически невозможно. Там не держат сотрудников, которые слишком вольно обращаются с информацией о таких вот номерах, — он посмотрел на настенные часы. — Ничего не остается, как ждать до трех.

— Вы чертовски устали, Эндрю, — заметил Курт. — Совсем необязательно заниматься этим сегодня. Выспитесь, а потом...

Мэтьюз в который раз зевнул, потер небритый подбородок:

— Да, я забежал в контору, чтобы просмотреть почту. И уже шел в спортивный зал, когда вы перехватили меня. Давайте встретимся здесь в три часа дня и...

— Если вы позволите мне оплатить вам целый день.

Детектив покачал головой:

— Перестаньте, Курт. Я и так обошелся вам в три сотни, не узнав ничего путного. Мальчика вы нашли сами. И моя профессиональная честь требует, чтобы я чем-то вам помог. Угостите меня и нашего тяжелоатлета ленчем, и будем считать, что мы в расчете.

* * *

За ленчем с Престоном и частным детективом Курт убедился, что Мэтьюз, как и Престон, относится к той категории людей, которая все более и более интересовала его. Привыкшим работать, а не болтать. Не циник, но реалист, принимающий человечество таким, как оно есть, не пытающийся объяснить зло, а борющийся с ним всеми доступными средствами. Чем-то он напоминал. Монти Уордена. Судя по всему, он тоже делил людей на червей и человеческих существ. Нарушающих закон и законопослушных. Впрочем, Престон рассуждал несколько иначе: если кто-то пристает к тебе, врежь ему первым.

Правы ли они? Если Курт найдет хищников, будет ли он принимать в расчет, что живут они в трущобах, их родители в разводе или они относятся к национальным меньшинствам? Что в этом случае изменится для Паулы? Или Рокуэлла? Разница между парнем из неблагополучной семьи и студентом Йеля, размахивающим цепью, только в одном: парень из неблагополучной семьи ударит куда больнее.

В кабинет детектива они вернулись без пяти минут три. Мэтьюз сел за стол и начал что-то писать на листке бумаги.

— Разрабатываю легенду, — пояснил он. — Надо так построить разговор, чтобы ни один их вопрос не остался без убедительного ответа.

Когда он начал вертеть диск, Курт напрягся как струна. Он чувствовал, что именно Барбара и ее сын могли указать ему путь к хищникам.

— Добрый день, — занудный, скучный голос. — Телефон по-прежнему барахлит? — он слушал, изредка кивая. — Понятно. Помехи, значит? Это номер девятьсот восемьдесят два — семьдесят семь — шестьдесят четыре? М-м-м. Интересно. Видите ли, я набрал триста шестьдесят два — сорок восемь — семьдесят два. Совершенно верно. По терминологии, принятой в телефонной компании, это называется «электронная инверсия».

Причина в дефекте самого провода, нарушения изоляции, а иногда и в неправильном соединении. И всякий раз приходится «прозванивать» всю линию...

Несмотря на бесстрастный тон, на лице Мэтьюза выступил пот. Он работал, работал с полной отдачей.

— Да, мадам, вы совершенно правы. Лайнман Честер Драмм, удостоверение номер триста восемьдесят четыре, служба ремонта телефонов. Да. Мне придется начать с вашей распределительной коробки, — с носа упала капелька пота. — Вы проживаете в отдельном доме или квартире? Какой номер? Двенадцать? Отлично, мадам. Буду у вас через час, если это удобно... О, чуть не забыл. Вы же не назвали мне адрес, — он хохотнул. — Нет, мадам, ремонтной службе сообщают только номера телефонов. Забота о клиентах. У некоторых номера не указаны в справочнике...

У Курта перехватило дыхание. Но детектив уже что-то торопливо записывал. Наконец поблагодарил свою собеседницу, положил трубку и шумно выдохнул:

— Очень уж они подозрительные, когда в бегах. Хочется верить, что скрывается она не от налогового инспектора.

— Одного я понять не могу, — подал голос Престон. — Как ты узнал, что у нее барахлит телефон?

Мэтьюз рассмеялся и встал.

— Я этого не знал. И телефон у нее наверняка в полном порядке. Но кого ни спроси, почему-то все думают, что с телефоном у них нелады, — он протянул бумажку Курту. — Эрройо Тауэрс, квартира двенадцать, дом четырнадцать восемьдесят два по Роблес-драйв. Она говорит, если ее белый «форд» на стоянке, значит, она дома. Если машины нет, она поехала в супермаркет и тогда ее надо подождать. До того как звонить в дверь, я бы убедился, что автомобиль на месте. Чтобы она не увидела вас раньше, чем вы ее.

Попав в час пик, Курт добрался до Эрройо Тауэрс, комплексу многоквартирных зданий в пятнадцати милях от спортивного зала Престона, лишь в тридцать пять минут пятого. Белый «форд» занимал положенное ему место на стоянке. Когда он нажал кнопку домофона у цифры двенадцать, алюминиевая дверь с панелями из матового стекла открылась, пропуская его в холл.