Не боярское дело - Сергей Богдашов

Олег не сразу понял, что в будущих полётах ему не отказано, наоборот. Летать он будет, и не просто летать, а в лучших МБК Империи. Счастливая улыбка расплылась у него на лице, и он как-то упустил, что под конец ему был задан вопрос.

– Отвечай, – одними губами обозначил своё распоряжение князь, повернувшись к Олегу, когда заметил, что парень от радости забылся и медлит с ответом.

– М-м-м, другие маги… – Олег, словно школьник, прослушавший объяснения учителя, ухватился за запомнившиеся слова. Он собрался было помотать головой, но осёкся под взглядом князя, – Ваше Величество, вы когда-нибудь на рояле играли?

– Было дело. Пытались меня научить. Не вышло. А к чему задан вопрос?

– Дед меня лет пять тренировал, прежде чем к установке допустил. И то постоянно кряхтел, что я поздновато начал, – Олег почесал бровь, раздумывая, как бы понятнее объяснить техпроцесс, и продолжил, – Это он мне про рояль рассказывал. Смысл в том, что сходу алмазы сделать ни у кого не получится. На рояле тоже с первого раза никому не сыграть. Смолоду надо навыки нарабатывать. Наша установка, в отличии от любого пианино, может взорваться, если с ней обращаться неправильно. Долго учиться нужно, прежде чем можно будет начинать работать с теми температурами и давлением, какие там применяются. Фактически, внутри установки, мы её называем «Чаша», происходит взрыв. Мне приходится его удерживать щитами, сложенными в виде раковины моллюска. На следующем этапе я добавляю заклинания, под огромным давлением ввожу технические газы, и кристаллы начинают расти. Весь процесс напоминает взрыв килограмма мощной взрывчатки, которым нужно управлять. Любая ошибка – смерть. С «Чашей» мне приходится работать контактно. И только после того, как кристаллы пошли в рост, от установки можно отойти, но контроль за щитами приходиться держать долго. Иногда часов двенадцать подряд. Потом мы давление стравливаем, и только тогда установка становиться безопасной.

– Значит, с младых лет обучать надо, говоришь. Так-то ты уже в возрасте. Невесту себе ещё не присмотрел? – государь взглянул на Олега, испуганно затрясшего головой, и со смехом добавил, – Ну, ничего. Это дело поправимое. Ладно, вернёмся к службе. Владимир Романович, ты пригласил людей?

– Так точно. В приёмной ожидают.

– Ну так зови, – потирая руки и заранее чему-то улыбаясь, распорядился государь, поднимаясь из-за стола.

– Франц Иосифович, здравствуй дорогой, давно тебя не видел, – двинулся государь навстречу старику с мозолистыми руками, которого Олег приметил в приёмной.

– Ваше Величество, так нет бы зайти когда в мастерские. А то в расположение полка только приедешь, и тут же фьють в небо, – прогрохотал в ответ старик, ничуть не смущённый неожиданной встречей с Императором.

– Зайду как-нибудь. Обязательно зайду. А пока вон посмотри, какую замену я для тебя приготовил. Целый боярин скоро у тебя в учениках появится. Зовут его Олег Бережков. Ты не смотри, что он молод. В свои годы он уже Глава Рода. Да и ты его изделия отметил. Читал я рапорт твой, читал. Интересные предположения там тобой высказаны.

– Постой-ка. Так это он, чтоль, новые накопители-то Бережковские ваяет? – обернувшись всем корпусом, уставился могучий дед на Олега, – Ишь ты, глядишь ты. Ты, Ваше Величество, не в испытатели ли мне его сватаешь? Молод ведь он ещё. Бестолков. Совсем как ты был, когда у меня впервые появился. Поди-ка ни в МБК, ни в двигателях толком ничего и не разумеет? А раз боярин, так и гайку отвернуть не сможет, – старик с лукавым прищуром уставился на парня.

Олег сообразив, что все ждут от него ответа, а дедок подначивает его неспроста, решил подыграть старику. Больно уж тот ловко самого Императора между делом зацепил. Хотя, все улыбаются, кроме двух учёных, которые столбами замерли у дверей, и только головами крутят, ошарашенные появлением государя, и фамильярным обращением к нему со стороны голосистого дедка.

– И гайки крутить умею, да непростые, а те, которые побольше будут, чем в МБК, и в старых двигателях немного разбираюсь. Конструкция-то у гвардейских МБК наверно не слишком от обычных армейских отличается? Такая же древность? Рудольф Генрихович, и тот уже их прошлым веком называет, – Олег с удовольствием наблюдал, как у старика краснеет лицо и сжимаются кулаки. Однако упоминание о бывшем начальнике экспериментальных мастерских оказало волшебное действие. Дедок шумно выдохнул, крякнул чуть слышно и немного повернул голову, как это обычно делают люди со слабым слухом, пытаясь лучше прислушаться. Видимо, годы работы с громыхающими двигателями не самым благоприятным образом отразились на его слухе.

– Это какой-такой Генрихович? Густавсон? – исподлобья уставился старик на Олега, почти скрыв глаза за густыми седыми бровями.

– Он самый. Они с Усольцевым сейчас помощнее движок разрабатывают. Но Рудольф Генрихович считает, что не тем мы заняты. Для техномагии есть гораздо более интересное применение. А двигатели – это так, второстепенный вопрос. Его они в качестве примера собираются изготовить.

– А что же тогда ваш Густавсон считает приоритетным для техномагии? – вмешался Император, который с живым любопытством наблюдал за их разговором.

– Высокоточную обработку металлов под давлением, Ваше Величество, – отчеканил Олег, вытянувшись по стойке смирно.

– Расскажи-ка поподробнее, боярин. Что это за зверь такой и с чем его едят? – чуть улыбнулся государь, отреагировав на попытку Олега изобразить из себя стойкого оловянного солдатика. Разговор он продолжил вместо старика, который шумно сопя, ожесточённо терзал пятернёй затылок, уставившись в пол.

– Имеется техномагический артефакт, способный обеспечивать сверхвысокое давление, при котором металл начинает течь. На этом принципе можно создать специальное оборудование, позволяющее за один-два прохода обрабатывать поверхности заготовок до зеркального блеска и с высокой точностью. Одновременно происходит заметное упрочнение металла, сопоставимое с хорошо прокованными изделиями. Области применения самые разнообразные. От оружейных и артиллерийских стволов, деталей двигателей, и до создания самых разнообразных станков и инструментов, где требуется высокая точность, повышенная износостойкость и прочность, – чуть громче, чем обычно, выдал Олег пояснения, поглядывая на старого мастера. Дед выпятил вперёд губы, словно он только что отпробовал старый выдержанный коньяк, и в такт словам Олега, еле заметно кивал головой.

– Что скажешь, Франц Иосифович, стоящее ли дело? – заложив большие пальцы в нагрудные карманы мундира, поинтересовался государь у старика.

– Рудик, с его-то опытом, на пустышку бы не клюнул. Зануда он редкостная, но если уж сказал слово, то значит уверен в результате, – отчего-то сердито ответил старик, явно не понаслышке знакомый с Рудольфом Генриховичем, – Будь результат даже вполовину так хорош, как парень рассказывает, и то за него двумя руками ухватиться стоит. Вот только думается мне, что паренёк-то не всё нам рассказывает. По роже его хитрой вижу, что сюрпризы у него не закончились.

Император энергично обернулся к Олегу, и одним движением бровей обозначил вопрос.