Феникс. Труболесье - Влад Туманов

– Всё-таки попал… – прохрипел я и с чувством выполненного долга отрубился.

***

Очередное моё пробуждение в этом мире, далеко не таком дружелюбном, как казалось на первый взгляд, было, пожалуй, самым неприятным из всех. Стоило мне прийти в себя, ещё даже не открывая глаз, я заорал как резаный, ощущая сильное жжение почти по всему телу. Изредка это самое жжение куда-то пропадало, но периоды затишья длились несколько мгновений, и это почти не спасало положения. Найдя в себе силы, чтобы открыть глаза, по большей части из-за животного интереса, я с ужасом уставился на свой горящий торс. Всё моё тело полыхало ярким огнём, выпаривая вытекающую из разорванной брюшной полости кровь. За языками пламени я видел, что мои раны тихонько затягивались, свёртывая кровь и тут же наращивая новую кожу, но делали они это чертовски медленно из-за постоянно прерывающего процесс старого гнома. Олекх стоял рядом с моим телом, предварительно откинув мёртвую тушку волка в сторону, и совершал пассы руками, изредка наводя их на меня. В эти моменты вокруг меня появлялась зелёная сфера, убирающая пламя на мгновение. Но она тут же пропадала, как только огонь снова разгорался, и процесс моего «лечения» начинался заново. Выпучив глаза от страшнейшей боли, я посмотрел на гнома и проорал так, что чуть не надорвал глотку:

– Старый, с-с-с-собака! Прекрати лечить, мешаешь только!

Олекх, услышавший мой голос, резко дёрнулся и перевёл свой взор на меня. Не знаю, что именно сподвигло его остановиться: мой бешеный взгляд или истерический вопль, – но… лечение гном прекратил. Огонь разогрелся с новой силой, поджигая участки тела, где был разодран костюм, и… моё лицо. Осознал я это не сразу, а только тогда, когда раны почти зажили. Боль в брюшной полости начала сходить на нет, а раны затянулись, притом вместе с костюмом. Это стало для меня открытием, как и полыхающая голова. Вероятнее всего, со стороны я напоминал живой факел, но единственная мысль, которая и в самом деле меня беспокоила: «Что будет с моими волосами?»

Ответ на свой вопрос я получил быстро. Солнечная погода, которую, похоже, вернул Олекх, быстро сменилась пасмурным небом, и моё лицо тут же перестало полыхать. Боль сразу ушла, оставив после себя только фантомные отголоски и психологическую травму на весь остаток моей жизни. Быстро поднявшись в сидячее положение и отдышавшись, я схватился за голову и облегчённо выдохнул:

– На месте…

Олекх, до этого находившийся в состоянии, словно все его кусты друдены сгорели в праведном огне, а он даже ни разу дыма не вдохнул, вдруг повеселел и улыбнулся.

– Если первое, о чём ты переживаешь после подобного, это о волосах… значит, с тобой точно всё хорошо, – и гном чертыхнулся. – По крайней мере, в физическом плане… А вот в ментальном… я бы посоветовал тебе обратиться к знахарю.

Взглянув на тушку волка, а затем переведя свой взор на учителя, я произнёс самым серьёзным голосом, который когда-либо выходил из моего рта:

– Старый, мне абсолютно без разницы, что ты думаешь, но… Неси сюда пару кустов своей этой друдены. Она мне жизненно необходима!

Услышанное произвело на гнома неизгладимое впечатление: улыбка растянулась от уха до уха, глаза повеселели и загорелись ярким блеском, а уши, казалось, пошли в пляс. Резко подпрыгнув на месте, Олекх хлопнул в ладоши.

– Сей момент! – выкрикнул он и, щёлкнув пальцами, испарился в воздухе.

Не прошло и пяти секунд, как старик уже стоял рядом со мной и отрывал от куста сушёные листья, попутно забивая новую трубку размером почти в два раза больше, чем предыдущая. Я же смиренно ждал, когда он закончит. Пусть я был всю жизнь против этого, считая, что трава – это очень плохо… Но сейчас я чувствовал, что она мне жизненно необходима…

– Только это, учитель, – я взглянул на гнома, отчего тот замер, словно его принял отряд ЭДК[1]. – Пока мы будем курить… Мне нужно будет о многом тебя расспросить.

– Обижаешь! – Олекх радостно поджёг содержимое трубки и, вдохнув едкого дыма, передал мне эстафету. – Спрашивай всё, что угодно!

[1] Эльфы Друдена Контроль

Едкий дым, заполнивший мои лёгкие, разительно отличался от табачного дыма, который выдавали сигареты. Он был более сладким, сильнее обжигал горло и выходил не густым облаком, а сильно распылялся, тут же растворяясь в воздухе. Да и эффект оказался несколько иным, пускай и не показался мне по началу каким-то критичным. Лёгкое головокружение, покалывание по всему телу, а затем состояние опустошения и мимолётной эйфории накатывали на меня поочерёдно, волнами. Все проблемы тут же отошли на задний план, я забыл про боль, которую испытывал буквально несколько минут назад и лёг на мягкую траву, растянув лицо в глупой, детской улыбке. Сидящий рядом гном посмотрел на меня с уважением и потянулся к трубке, в которую я вцепился мёртвой хваткой, не желая отдавать предмет, подаривший мне райское наслаждение. Я походил на ребёнка, страдающего от кариеса и неожиданно нашедшего где-то в закромах кухонного гарнитура спрятанную шоколадку. А Олекх был моим дедом вернувшимся домой и нашедшим меня, лежащим на полу кухни с дебильной улыбкой и измазанным в шоколаде ртом.

– Да отдай ты! – рявкнул Олекх, выхватывая у меня из рук трубку. – Ты здесь не один!

Крик старого гнома вдруг начал разноситься гулким эхом, постепенно переходящим в тянущийся однотонный шум, а меня понесло по течению, постепенно начиная погружать в странное, неведомое мне до этого времени состояние. Сопротивляться ему было трудно, но я всё же старался держаться на плаву, хотя со временем я осознал, что это было невозможно. Окружающая меня атмосфера поменялась очень быстро, начав сильно нагнетать и порождать панику в моей голове. Меня не отпускало чувство, что я сейчас вот-вот умру, и никто не сможет мне помочь. Перед глазами начали мелькать прошедшие события моей коротенькой жизни. Я вспомнил всё: травлю сверстников, которых я изредка встречал на улице, гуляя с родителями в пасмурные дни, а затем и день, когда получил известие об их кончине…

Я даже вспомнил свой первый опыт с девушкой, с которой я познакомился в зале, в одну из летних ночей. Она так же приходила туда в ночное время суток из-за своей работы. Мы сразу друг другу понравились, часто пересекаясь взглядом в пустом спортивном помещении. Она была чертовски симпатичной брюнеткой с подтянутой фигурой и всем, чем только могла похвастаться современная девушка. И в один из таких вечеров, я всё же с ней познакомился и даже пригласил к себе домой. И всё бы смогло получиться, если бы я не решил рассказать ей правду, прежде чем дело перешло к чему-то более интимному. Всё завершилось тотальным провалом. Когда она услышала, что я не могу находиться под солнцем, она тут же поднялась, оделась и ушла, оставив после себя лишь горячий чай на столе и глубокую рану в моём сердце. Больше в зале она не появлялась, а я старался забыть этот момент, хоть и искал её каждый раз глазами. Не сказать, что я в неё влюбился, но ощущение того, что у нас с ней могло выйти что-то хорошее, до сих пор меня не покидало…