Незнакомка под вуалью - Сари Робинс

Мочалка в руке остыла, Абигайль встрепенулась, окунула ее в теплую воду и отжала, запах вереска усилился.

Она выбросила из головы мысли о возможном будущем, о собственной семье. Прошлого не изменишь, остается плестись вперед и разыгрывать те карты, что остались у нее на руках.

Водя мочалкой по груди, Абигайль стала думать о загадочном спасителе. То, что она сделала, – опасно. Вверять свое тело незнакомцу, выбрасывать на ветер все предосторожности. Рука словно сама собой стала скрести живот. Что, если она забеременела? Абигайль покачала головой. Почему-то она знала, что этого не произошло. Она и хотела бы ощутить внутри себя малыша, но это означало бы конец работе, карьере. Инстинкт говорил, что такого не может быть – она была с Финеасом много раз, но ничего не случилось.

Интересно, если бы она забеременела, он бы женился на ней? Вряд ли. Может, она бесплодна? Может, добрый Боженька позаботился о ней неким странным образом и то, что для других женшин – проклятие, для нее – благо?

И все-таки ее сегодняшнее поведение было безрассудно до предела. Совокупление с тем незнакомцем – самое удивительное событие в ее жизни. Она не могла о нем сожалеть, напротив, было бы настоящей трагедией – умереть, так и не узнав, на какую страсть способно тело, не узнав сильных ощущений, которые в ней возбуждали руки спасителя, его пальцы, доводящие до безумия, его член глубоко внутри.

Абигайль с удивлением увидела в зеркале, что она покраснела, а соски вздернулись и затвердели.

Она медленно водила мочалкой по телу, стирая образы, вспыхнувшие в уме: мужчина в маске трогает ее, наваливается, внедряется…

Крикнула какая-то птица, возвещая близкий рассвет. Абигайль знала, что у нее осталось мало времени, что скоро ее призовут дела.

В тишине доме стали слышны звуки. Они доносились из-за двери в смежную, хозяйскую комнату. Лорд Стил встает. День начинается.

Абигайль бросила мочалку в таз и схватила халат; страх и чувство вины делали движения быстрыми и резкими.

Никто не должен узнать о ее греховном поведении! Никто не должен догадаться о ее порочных мыслях! Слава Богу, незнакомец в маске не знает, кто она!

Если кто-нибудь узнает, она потеряет должность, заработок, будущее. Вряд ли она сможет во второй раз пережить крушение.

Затянув пояс халата так, что затрещали нитки, Абигайль кинулась к гардеробу. Она будет превосходной гувернанткой. Образцовой служанкой.

Распахнув дверцы шкафа, Абигайль выбрала самое скучное серое платье с длинными рукавами и стоячим воротничком, надела линялые коричневые домашние туфли, которые так контрастировали с ее туфлями на высоких каблуках.

Глубоко дыша, она попыталась успокоить сердце, преисполненное страха.

Никто и никогда не узнает, что под чопорным костюмом она скрывает одежды алого цвета – в особенности потому, что ждет не дождется, когда снова согрешит.

Абигайль стояла у окна, глядела на яркий, солнечный день и прикидывала, сколько осталось до темноты. Мальчики лягут спать около восьми, значит, примерно в девять она будет свободна. Лорд Стил разрешил ей навещать больную подругу, так что никто не будет задавать лишних вопросов.

Ее пронзило предвкушение, и она поскорее уткнулась носом в книгу, чтобы дети ничего не заметили.

Сет сидел у окна, солнце золотило наклоненную головку, он читал томик стихов в кожаном переплете. Его брат развалился на диване с раздраженным видом, ему явно не нравилась его книга.

Неожиданно Сет захлопнул книгу и очаровательно улыбнулся. Абигайль невольно ответила ему улыбкой, на сердце потеплело. И тут же ее скрутило чувство вины: неужели ее полуночная деятельность делает ее недостойной учить этих милых пареньков? Она прикусила губу и решительно отвергла вопрос, даже не пытаясь давать оценку своему поведению. Она хорошая гувернантка! Она понимает Сета и Феликса, заботится о них. Она способная, сообразительная и компетентная. А то, что она делает ночью, – ее личное дело, и об этом никто даже не догадывается.

Она не собиралась предаваться пороку, а просто старалась найти брата. И все-таки Абигайль не обманывала себя: если сегодня ночью она выйдет, то будет искать не только Регги, но и его.

Подумав о человеке в маске, Абигайль мысленно выругала себя.

Она стала рабыней своего желания, рассудок и осторожность рассеялись быстрее, чем пар над кипяшим чайником.

– Почему вы все время смотрите на часы, мисс Уэст? Мы куда-то идем? – спросил Сет.

Абигайль засунула часики в складки юбки и заставила себя посмотреть в раскрытую книгу.

– Я просто проверила, как долго мы читаем.

– Может, хватит? – встрепенулся Феликс. – Терпеть не могу стихи. Они для девчонок и слюнтяев.

– Мне нравятся рифмовки, – надулся Сет.

– Что я и говорю, – фыркнул Феликс. – Для слюнтяев.

Сет вскочил и топнул ногой.

– Я не слюнтяй! – И подбежал к Абигайль. – Он обозвал меня слюнтяем.

Абигайль хмуро посмотрела на старшего, ей не нравилось, что он применил к брату обидное слово, принятое на улицах. В Андерсен-Холле такое привело бы к драке.

– Феликс, извинись перед братом. Нельзя обзываться.

– Я его не называл слюнтяем. Я сказал вообще, а не про него, – с вызовом ответил Феликс.

– Блестящий юридический спор, – сказал лорд Стил, входя в комнату, и небольшое пространство мигом наполнилось мужской животворной энергией. На Стиле был прекрасного покроя сюртук василькового цвета, на фоне которого глаза и волосы казались особенно черными. Стил надел бриджи цвета слоновой кости и такую же рубашку, слегка поскрипывали черные сапоги.

Абигайль не могла сдержать ускоренное сердцебиение и жар, приливший к щекам. Она надеялась, что ночное приключение избавит ее от проявлений волнения при встречах с нанимателем, но, кажется, на это не стоило рассчитывать.

Более того, реакция на лорда Стила стала острее, потому что Абигайль боялась, что он каким-то магическим образом может узнать о ее новообретенном статусе грешницы.

Она опустила глаза, поправила скучную серую юбку и взмолилась, чтобы у нее на лбу не проявилось клеймо проститутки.

Несколько легче было оттого, что она не знала, кто ее спаситель, а он не знал, кто она. Но все-таки она сначала покашляла в кулак, потом заложила страницу ленточкой и только потом взглянула на Стила.

– Вот видишь, даже лорд Стил говорит, что я не обзывал тебя слюнтяем, – презрительно сказал Феликс.

Лорд Стил покачал головой:

– Наоборот, я сказал, что это был прекрасный юридический спор, но твой посыл был совершенно отчетливый: ты оскорблял брата, явно и преднамеренно.