Новенькая в академии - Анастасия Бельская

- Алис.

Микки вытягивает наши ладони, показывая, как они вцеплены друг в друга, словно это что-то значит. А затем разъединяет руки – и я немедленно хочу сомкнуть их обратно.

- Я пришла, потому что скучаю. – Признаюсь в том, в чем даже себе признаться боялась, - ты мне нужен, Мик. Очень-очень…

Мы смотрим друг другу в глаза, и слов вроде уже не нужно. Там все, что надо – и руки Мика соскальзывают мне на талию, чтобы прижать к себе покрепче. Но я продолжаю говорить еще, не понятно зачем, словно кто-то прорвал лавину слов, и их пока никак не остановить.

- Прости меня, пожалуйста… За игру, за то, что сделала. Я просто боялась, что ты выйдешь на поле, и что-нибудь случиться… А я могла помочь и не сделала этого.

- Т-ш-ш… - шепчет друг, и убирает прядь моих волос за ухо, обнимая ладонью за щеку, - не важно это все. Совсем не важно, солнышко. Если я тебе нужен – я буду рядом.

- Несмотря на то, что я сделала?

- Несмотря ни на что.

Он убирает руку, а затем с решимостью прижимается своей щекой к тому месту, где до этого грела его ладонь. Так близко и хорошо – вот все, что я понимала из происходящего.

А еще то, что не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.

- Ты больше не злишься? – шепчу я так тихо, как только вообще возможно.

- Злюсь, - выдох в ответ.

- А что надо сделать, чтобы не злился?

- Заткнуться и не мешать мне.

Оу. Я давлю пьяную улыбку, и просто расслабляюсь, закрывая глаза. Это особенное ощущение – когда тебе так хорошо просто от того, что кто-то рядом. Даже не помню, испытывала я хоть раз подобное раньше – даже до того, как попала в магический мир.

Мы стоим еще некоторое время, за которое Мик лишь слегка поглаживает пальцами мою спину, а я покачиваюсь рядом. Затем мне становится тяжело стоять – и я все больше облокачиваюсь на друга.

- И где ж ты так наклюкалась? – с заботой шепчет он, подхватывая меня на руки, и оглядывая лицо в темноте спальни.

- Где наклюкалась, там уже нету, - сонно отвечаю я, и ощущаю, как меня осторожно укладывают на кровать.

- Это заметно. Спи, Алис.

- А ты не уйдешь?

- Из собственной спальни? – хмыкает Мик, и я ощущаю, как он ложится рядом, - я буду здесь, обещаю.

Я счастливо замираю, приготовившись уснуть, но затем еще один вопрос выныривает в моем сонном сознании.

- Мик.

- Оу?

- Между нами теперь все, как раньше?

Тишина, и скрип постели – и вот уже сильные, горячие руки притягивают меня к себе, а губы друга утыкаются в макушку. Я застываю, пытаясь понять, как реагировать – но мое тело флегматично лежит в спокойствии, не испытывая ни малейших признаков отторжения.

- Я буду рядом, Алис, - снова напряженно повторяет Мик, и сжимает меня покрепче, - но как раньше уже не будет.

Я не знаю, что это значит, и боюсь спрашивать. Боюсь, потому что понимаю – я вляпалась по полной, и завтра меня ждет головная боль, разговор с Микки, и еще черт знает что от ректора.

Потому что надеяться, что Лэйс не узнает, где я провела эту ночь, не приходится. А также вряд ли он обрадуется такому повороту. Так что, как говорится, утро вечера мудренее – а сейчас спать.

Когда я просыпаюсь, на удивление голова не болит. Вообще ничего не болит – тело и внутреннее состояние невероятно спокойное, словно мой внутренней резерв за ночь наполнился, и я теперь способна и горы свернуть. С удивлением приподнимаясь с постели, я натыкаюсь на Микки – парень только вышел из душа, и кроме штанов и висящего через плечо полотенца на нем ничего нет.

- Привет, - сияет он улыбкой, нокаутируя меня голым торсом и своим сумасшедшими ямочками, - как раз собирался тебя будить. Я принес твою форму и зубную щетку – так что сможем прямо отсюда идти на завтрак.

- Вместе? – как полная идиотка, задаю вопрос, и Мик чуть приподнимает брови.

- Вместе. И, если ты не против, кроме нас на завтраке соберется вся академия. Ничего?

Он шутит, и я краснею под его взглядом. С каких пор он смотрит так, будто хочет облизнуть меня с подбородка до живота?! И с чего вдруг я начала так смущаться его взглядов…

- Дай мне десять минут, - прошу я, не зная куда смотреть, и под пристальным взглядом шмыгаю в ванную.

Без паники, Алиса. Все хорошо. Все в порядке. Я со всем справлюсь, когда почищу зубы и поем. А дальше совсем не страшно – отсидеть пары, и каким-то волшебным образом избежать встречи с Лэйсом.

Который, как назло, стоит у входа в столовую, и обдает инеем меня и Микка, который крепко держит меня за руку.

Глава 28

Ой-ой.

Я натыкаюсь на этот взгляд, что проходится сталью по мне – и останавливается на наших с Миком сплетенных пальцах.

Бешенство.

Оно вспыхивает на какой-то краткий миг в ледяных глазах, и тут же снова гаснет, заставляя меня сжаться сразу всю. Мик замечает, и тут же склоняется ко мне.

- Алис?

- Все в порядке, - отвечаю только затем, чтобы не добавлять ему проблем, - мне надо поговорить с Лэйсом.

Мою руку сжимают сильнее, и даже слегка дергают, заставляя повернуть шею. Я отрываюсь от Ледяного, и тут же просто ныряю в злость карих глаз – и они пугают совсем не меньше, чем ректорские.

- Что у вас?

Его требовательность звучит совсем не по-дружески. Даже больше – он будто теперь заимел полное право спрашивать ответы на вопросы, которые раньше сдерживал внутри.

- Микки, я ученица, и мне нужно обсудить личный вопрос с ректором Лэйсом. Он касается моего пропуска. Так что, пожалуйста, отпусти – я быстро, и присоединюсь к тебе на завтраке.

Я смотрю прямо и твердо, а Мик с сомнением, но уже не на меня – на Ледяного! Окидывает оценивающим взглядом, совсем по-новому, чем раньше – словно проверяет, можно ли ему доверять.

А тому и плевать – один жест ладонью, и я уже понимаю, что обязана подойти. Прямо сейчас.

А мою руку до сих пор сжимает Мик, и никуда отпускать не хочет.

- Пожалуйста, - я каким-то внутренним чутьем знаю, как надавить на парня, - мне нужно к нему. Пусти меня, Мик.

Кажется, мои последние слова достигают цели. Но не той, куда я рассчитывала – знакомое лицо тускнеет, злость проступает на сжатой челюсти – и мою руку отпускают, давая выскользнуть и безвольно повиснуть вдоль тела.

Мик разворачивается, и быстрым шагом направляется в столовую, мимо учеников и ректора, который и бровью не ведет в его сторону. Ему больно, и я это ясно чувствую – потому что от его боли больно и мне.