Возлюбленный горец - Сара Беннет

Грегор все еще наслаждался теплом и уютом, но уже не сидел в кресле, а стоял, опираясь на каминную полку, и задумчиво смотрел на огонь. Он пытался понять, почему генерал Макинтош позвал его. Этот человек никогда ничего не делал без определенной цели. Так зачем же ему понадобился Грегор?

Он поймал себя на том, что наблюдает за Мег, пытаясь угадать, о чем говорили отец и дочь. У нее был немного отрешенный вид человека, который что-то задумал, но не собирался посвящать в это окружающих. Она переоделась в домашнее зеленое шелковое платье с узкими рукавами до локтя, украшенными кружевами, которые волной ниспадали вниз. Глубокий квадратный вырез скромно прикрывал легкий полупрозрачный шарф. Этот наряд великолепно оттенял ее ярко-рыжие волосы и молочно-белую кожу, навевая мысль о русалках, играющих в прибрежных водах. Или о прекрасных нежных девушках-вампирах, обольщающих мужчин и пьющих их кровь по ночам.

Если после встречи на озере у Грегора еще оставались сомнения по поводу страсти, которую будила в нем эта девушка, то теперь он был абсолютно уверен, что желает ее всем своим существом.

Мег встала, шурша юбками, подошла к камину и протянула руки к огню. Она стояла так близко, что Грегор боялся пошевелиться, чтобы не выдать себя. Заметив, как он напряжен, она бросила на него быстрый проницательный взгляд и стала смотреть на языки пламени. Но Грегор не отвел глаз. Он восхищенно рассматривал игру света в ее роскошных волосах, задорно вздернутый носик, чувственные губы… Легкая печаль омрачала прекрасное лицо.

– Как здоровье вашего отца? – нарушил тишину Грегор.

– Спасибо, хорошо. Он хочет поговорить с вами, после того как вы поужинаете и отдохнете. Он поздно ложится, так что не торопитесь.

Грегор кивнул, и вдруг его взгляд упал на маленькую шкатулку, стоявшую на каминной полке рядом с часами. Он протянул руку и слегка коснулся ее пальцами. Крышка была украшена миниатюрой – изящным портретом красивой улыбающейся женщины в ореоле светлых волос.

– Изысканная вещица, – осторожно заметила Мег. – И женщина такая утонченная.

– Это моя мать, – бесстрастно произнес Грегор.

– Мне очень неловко, – сказала Мег тихо. – Я должна извиниться перед вами, капитан Грант. Мы с отцом подумали, что эта вещь дорога вашей семье, и написали письмо леди Грант, где выразили готовность отослать ей шкатулку в Эдинбург. Но ваша мать назвала сумму, которую хотела бы получить вместо нее. Отец заплатил и оставил шкатулку у себя.

– Вам не за что извиняться, – отрезал Грегор. – Кто виноват, что моя мать несентиментальна? Доход у нее небольшой, и скорее всего она живет не по средствам. Думаю, поэтому она предпочла деньги.

– Вы так говорите, как будто совсем не видитесь с ней.

– Да, прошло много лет с момента нашей последней встречи.

Мег прикусила губу.

– И все-таки есть что-то противоестественное в том, что мы живем здесь, в доме ваших предков.

Он смотрел на ее виновато опушенную голову, заколотые гребнем роскошные волосы, изящный изгиб молочно-белой шеи.

– Не терзайте себя, Мег, – тихо сказал Грегор. – Я никогда не горел желанием заполучить все эти вещи назад. Когда у меня отняли Глен-Дуи, я остался без крыши над головой, и мне все равно негде было бы их хранить. Я рад, что кому-то они пригодились.

Мег вскинула голову и посмотрела на него. Чистый открытый взгляд ее небесно-голубых глаз успокаивал, как легкий морской бриз.

– Все-таки вы странный человек, – наконец сказала она.

Он невольно рассмеялся – не ожидал услышать нечто подобное.

– Я просто… навсегда покончил с прошлым, Мег.

«Так ли это на самом деле?» – спросила себя Мег. Не пытается ли он все сделать для того, чтобы она не чувствовала себя виноватой, поселившись в доме, который на протяжении веков принадлежал его роду?

– Мы будем ужинать вдвоем? – спросил он.

– Да.

– Разве это пристойно?

– А что здесь особенного? – рассердилась Мег. – Я не ханжа и не лицемерка, а самостоятельная разумная женщина, капитан. Я никогда не буду плясать под чужую дудку и делаю только то, что считаю нужным.

Теперь Грегор широко улыбался. Ее резкость забавляла его. Он склонился к Мег, как будто собирался поделиться с ней секретом, но переусердствовал и оказался чересчур близко. Она ощутила на своем лице его теплое дыхание, почти касалась его матовой кожи, могла в мельчайших подробностях разглядеть черную щетину на подбородке и темные круги под глазами. Эта неловкая ситуация застала девушку врасплох и неожиданно пробудила в ней чувственность и желание еще большей близости.

– А герцог Аберколди знает об этом? – спросил он тихо.

Мег удивленно подняла брови, но не отстранилась, чтобы он не догадался, как его близость действует на нее.

– Я недвусмысленно дала ему это понять, капитан! Но он, должно быть, плохо меня знает и поэтому не воспринял мои слова всерьез. Он обвинил меня в том, что я наговариваю на себя, потому что боюсь оказаться недостойной его персоны! – Она говорила с вызовом, так что у Грегора не осталось сомнений насчет ее характера и взглядов.

Он расхохотался. Это ошеломило Мег. Ей показалось, или в его глазах действительно промелькнул озорной огонек? Чем она вызвала такой восторг? Неужели ее резкость нравилась ему? Ведь обычно мужчины предпочитают покладистых женщин.

По натуре Мег совсем не была вздорной. Ее прямолинейность была скорее защитной реакцией и объяснялась желанием сохранить дистанцию или оградить себя от грубости и пошлости. Мег обладала яркой индивидуальностью, у нее был сильный, решительный характер, и она всегда знала, чего хочет. Возможно, именно это нравилось Грегору? Его откровенный восторг вызывал у нее чувство неловкости, подозрения и еще… еще удивление и огромный интерес.

Капитан Грегор Грант явно наслаждался ее обществом.

Грегор тем временем тоже пытался разобраться в своих чувствах. Еще в Клашеннике у него зародилось подозрение, что, если он сам не встанет с постели, не сядет на лошадь и не отправится в Глен-Дуи, Мег Макинтош взвалит его на свою хрупкую спину и силком потащит домой. Если эта девушка ставила перед собой цель, ничто и никто не мог ей помешать, даже смерть. Улыбка тронула уголки его губ при воспоминании о том, что она буквально вырвала его из лап этой старухи с косой. Чем же эта девушка так привлекала его? Она не была ослепительно красива, как Барбара Кэмпбелл, и не обладала томной утонченностью, как его мать, которая в дни своей молодости считалась первой красавицей. Но се роскошные рыжие волосы и небесно-голубые глаза не оставляли равнодушными мужчин и притягивали их взгляды. Она была непосредственна и прямодушна, немного резка, но откровенна и обладала острым язычком. Мег всегда говорила то, что думала, и улыбалась, когда ей было весело, а не в угоду хорошему тону – необычно для девушки из высшего света. И ее совершенно не волновало, что окружающие могли заметить маленькую щербинку между передними зубами.