Путь к звездам. Из истории советской космонавтики - Анатолий Александров

— Что ты имеешь в виду, Юрий? — поставил встречный вопрос полковник Карпов.

— Как что? — повторил Гагарин и ответил: — Звали летать на новой технике, а на занятиях — сплошная теория. То авиационная или космическая медицина, то перегрузки, то невесомость и как с нею бороться… Мы шли испытывать новейшую технику.

— А ежедневная физподготовка? Ты, что же, Юрий, эти занятия никак не учитываешь? — снова возразил Карпов.

— Учитываю, да еще как, Евгений Анатольевич, — с долей иронии согласился Гагарин. — Разве можно забыть ежедневные пятикилометровые кроссы.

Нелюбова больше других волновал вопрос о первом полете. Он напрямую обратился к Главному конструктору:

— Сергей Павлович, вы сказали сегодня, что первым в космос полетит кто-то из нас. Но какими качествами должен, по-вашему, обладать этот заглавный космонавт?

Королев испытующе посмотрел на Нелюбова:

— Думаю, Григорий, что все эти качества в разной степени присущи большинству из вас. Я бы отнес сюда трудолюбие, смелость, любознательность, оптимизм, веру в успех полета, патриотизм.

Попович достал записную книжку, отыскал нужную страничку, обратился к Королеву:

— Сергей Павлович, на днях я прочитал интересную книгу о летчиках. В ней есть такие строки: «Без романтики мы не сможем жить. Мир остановится. Хочется верить, что двигают вперед мечтатели и фантазеры. Это просто другое название революционеров, изобретателей и поэтов».

Главный конструктор с воодушевлением воспринял «демарш» Поповича, поддержал его:

— Очень правильные слова, Павел. Я тоже люблю мечтать. Без мечты я не представляю своей работы. Я мечтал летать на самолетах собственной конструкции, но после встречи с Циолковским решил строить ракеты. Я ушел от Константина Эдуардовича с одной мыслью — строить ракеты и летать на них. Всем смыслом моей жизни стало осуществить мечту и пробиться к звездам.

— Скажите, Сергей Павлович, а программа нашего обучения предусматривает специальные тренировки на космодроме? — задал неожиданный вопрос Варламов.

— Несомненно, Валентин, — ответил Королев. — Только произойдет это, по-видимому, уже в следующем году, после серии экспериментальных запусков кораблей-спутников, оснащенных соответствующей аппаратурой…

Когда вопросы будущих космонавтов наконец иссякли, Главный конструктор предложил им отправиться в сборочный цех. Возле первого в ряду космического аппарата находились его помощники Воскресенский и Ивановский.

Воскресенский тут же обратился к Королеву:

— Кто будет начинать упражнение, Сергей Павлович?

— Ты готовил программу, ты и начинай, — твердо сказал Королев и тут же обратился к своим гостям: — Товарищи космонавты! Я представляю вам своего заместителя по летным испытаниям Леонида Александровича Воскресенского, одного из разработчиков сложных испытательных комплексов здесь и на Байконуре. А Олега Генриховича Ивановского, ведущего конструктора одноместного космического корабля, по-моему, представлять не надо. Он много раз приезжал к вам, в Звездный, проводил занятия по ракетной технике и отдельным системам корабля. Цель сегодняшнего упражнения — знакомство с его системами жизнеобеспечения и спускаемым аппаратом. С последним объектом вы еще не знакомы. Так что сегодня мы сделаем новый шажок вперед, раздвинем свои космические горизонты. Вступление я сделал. Теперь передаю слово Леониду Александровичу.

— Товарищи будущие космонавты! — сказал Воскресенский и жестом пригласил гостей ближе к кораблю. — Сегодня у вас только первое знакомство с серийным изделием. Конструктивно он состоит из двух частей: приборного отсека с тормозной двигательной установкой и спускаемого аппарата. Форма его шарообразная. Она опробована на первом искусственном спутнике Земли. В центре спускаемого аппарата находится кресло пилота. Над иллюминатором, на противоположной от входного люка стороне, помещена приборная доска. Посмотрев на нее, космонавт сразу узнает о давлении воздуха, температуре, содержании кислорода и углекислого газа в кабине. Вмонтированный в приборную доску вращающийся глобус будет в каждый данный момент показывать пилоту ту точку Земли, над которой он пролетает. Управление кораблем автоматическое. Пилот, заняв место в кабине, проверив скафандр и связь с Землей, не должен впредь вмешиваться в работу бортовых систем. От него не требуется проверка аппаратуры, умение управлять кораблем.

У Гагарина невольно вырвался вопрос:

— Так что же, Леонид Александрович, наше пребывание в кабине сводится к роли обыкновенного стороннего наблюдателя?

Главный конструктор подошел к своему заму:

— Вот, Леонид Александрович, ты и получил первый вопрос по существу… Как ты ответишь на него Юрию?

— Отвечу, Сергей Павлович, — уверенно сказал Воскресенский. — Полет корабля в автоматическом режиме не предусматривает какого-либо вмешательства пилота.

— Если полет протекает штатно, — добавил Королев. — Но в аварийной ситуации космонавт обязан отключить автоматику и перейти на ручное управление.

— Смотря какая аварийная ситуация, Сергей Павлович, — не согласился Воскресенский.

Но Королев продолжил свою мысль:

— Особенно важно это при спуске. А тут мы придумали для пилота небольшой технико-психологический секрет. О работе «логического замка» расскажет Олег Генрихович.

По крутой стремянке Ивановский поднялся к входному люку спускаемого аппарата, открыл дверцу, пояснил:

— В аварийной ситуации при спуске пилоту необходимо правильно выбрать место будущей посадки, чтобы в расчетное время включить тормозную систему, ведь тормозной путь корабля займет свыше одиннадцати тысяч километров. Включение тормозной двигательной установки обеспечивается кнопкой, окрашенной в красный цвет. Выше ее располагается два ряда кнопок с цифрами. Нажав три из них в определенном порядке, космонавт получает возможность перехода на ручное управление тормозной системой корабля. Эти «секретные цифры» хранятся в специальном бортовом пакете и являются кодом для срабатывания «логического замка». Чтобы в экстремальных условиях осуществить такой переход, космонавт должен иметь «холодную голову», не терять выдержки и самообладания. В противном случае корабль продолжит полет в автоматическом режиме.

Тут Королев остановил своего заместителя:

— Хорошо, Олег Генрихович. На этом мы, пожалуй, и завершим первое ознакомительное упражнение. А теперь, кто из будущих космонавтов желает опробовать кресло пилота нашего первого космического объекта?

— Разрешите мне, Сергей Павлович? — претендент, а это произнес Гагарин, нашелся быстро.

Главный конструктор разрешил. И Юрий, словно перед ним была привычная кабина истребителя, поднялся к входному люку корабля, уверенно взялся за подлокотники… Но тут же спустился вниз, расшнуровал и снял ботинки на брезенте, в носках вошел в спускаемый аппарат, сел в кресло, по-хозяйски внимательно осмотрел кабину. По выходе он объявил коллегам: