Бес - Владислав Выставной

– Вот же ты упертый в своем невежестве! Скоро я познакомлю тебя с настоящим бесом, тогда заговоришь по-другому.

– Ты хочешь сказать, что этот Злой – бессмертный?

– В какой-то мере. Бессмертие – оно не абсолютно. Бес – он бессмертен по сравнению с нами, простыми людьми. Между собой они тоже отличаются, понимаешь?

– Нет.

– Тьфу ты… Ну, как работала старая экономика? Одни были богаче, другие беднее – на этой разнице все и играло. Тот, кто для большинства слыл богачом, для некоторых был просто нищебродом. Теперь есть смертные, а есть бесы. И простой смертный будет работать до посинения, чтобы хоть чуточку приблизиться к вечности. Отхватишь себе лишних сто лет жизни – и уже чуть более «бессмертен». На том и строится Гиперполис. Мир будущего, будь он неладен… – Шон замолчал, помялся, будто не решаясь продолжать, но все же сказал через силу: – Почему, думаешь, я отправился вместе с тобой? Не за твоими же вонючими образцами. Просто мне нужен Злой. Он не только может провести нас в Логово, но и знает, как оно дается – бессмертие.

– Ты хочешь получить бессмертие?

– Это слишком дорого, друг мой, – усмехнулся Шон. – Но «кусочек» бессмертия для моей больной девочки – да, надеюсь отыскать.

– Бессмертие… – проговорил Илья. – Звучит как-то… Жутко.

Шон с изумлением посмотрел на спутника:

– Хочешь сказать, ты отказался бы от вечной жизни?

Илья пожал плечами:

– Пока никто не предлагал. Но скорее всего – отказался бы.

– Врешь! – желчно сказал Шон. – Никто бы не отказался!

– Зачем мне вечная жизнь без друзей и близких? – серьезно сказал Илья. – Другое дело, если бы ее предложили всем, кого я знаю…

– А вот это невозможно! – отрезал Шон. – Неужели ты не знаешь главный принцип бесов – платить продлением жизни за преданность своим хозяевам? Бессмертие – это власть, потому бесы и стремятся стать новыми богами. Потому их так ненавидят сектанты…

– Что ж, я их понимаю, – глухо сказал Илья. – Я и сам начинаю ненавидеть этих уродов…

В разговор вмешался появившийся в грузовом трюме второй пилот.

– Посадки в Далласе не будет, – сообщил он. – Метеоусловия не позволяют.

Шон резко поднялся, подошел к пилоту, впился в него взглядом. Процедил:

– Врешь ты про метеоусловия! Боитесь садиться, так?

Пилот молчал. Похоже, Шон попал в самую точку.

– А как же вера? – прищурился Шон. – Она что, уже не помогает?

– На то и вера, что не позволяет добровольно отправляться на тот свет, – твердо сказал пилот. – Ты не кипятись, сам потом нам еще спасибо скажешь…

– Ты сядешь, сволочь, или… – кулаки Шона сжались, желваки задергались.

Лицо пилота оставалось непробиваемым. Это был настоящий ас, и по нему было видно: не боялся он ни погодных условий, ни угроз пассажиров. Он боялся лишь одного – Гнева Господня.

– О, проклятье… – сказал Шон, отворачиваясь. Посмотрел на Илью. – Придется лететь до Хьюстона, и уж оттуда как-то добираться…

– Зачем? – проговорил Илья. Скосил взгляд. Легонько ткнул носком ботинка тугой брезентовый тюк с лямками и мелкой белой маркировкой. – Ты когда-нибудь прыгал с парашютом?

* * *

С низким электрическим урчанием разошлись створки грузового люка. Внутрь ворвался вой забортного воздуха, дунуло ураганным ветром. За бортом в утренних сумерках бугрились грязные облака.

Илья глянул на спутника.

– Ну и видок у тебя, Шон! – крикнул он, с трудом перекрывая вой ветра. – Атакуешь Гренаду? Не страшно?

– На себя посмотри, боец! У тебя уже штаны мокрые!

– Я же морпех! У нас всегда штаны мокрые! – проорал Илья.

Оба расхохотались. Так смеются, наплевав на опасность, когда страху остается лишь развести руками и подождать в сторонке.

– Внимание… Приготовились… Пошли!!! – гаркнул за спиной штурман.

– Иехху!!! – первым ушел Шон, оскалившись совершенно неуместной счастливой улыбкой.

– Где мы – там победа! – заорал Илья кувыркнувшись следом. Старый добрый девиз морской пехоты всегда прибавлял ему оптимизма.

Дернуло в районе поясницы: на прочном ремне полетели следом мешки со снаряжением. Спасибо современным парашютным системам: не пришлось долго разбираться в устройстве вражьей техники. В нужный момент что-то щелкнуло – и над головой развернулся купол. Точнее – парашют типа «крыло».

Илья повертелся на лямках, выискивая товарища. Нельзя было терять его из вида. Заметил соседа – и развернул «крыло» в его сторону. Пристроился «в хвосте» и не выпускал из поля зрения до самой земли.

Точнее – до бетона. Штурман не обманул – выбросил их аккурат над взлетной полосой аэропорта. Это даже немного немного разозлило: чего стоило тогда по-человечески «присесть» и высадить пассажиров нормальным образом, а не пинком под зад с высоты километра?

Сначала плюхнулся тяжелый тюк со снаряжением, следом в бетон врезались крепкие ботинки.

– Эк!.. – порывом ветра лейтенанта дернуло, перевернуло, и рука отработанным движением чиркнула ножом по стропам. Освободившись, Илья огляделся в поисках товарища. И тут же ощутил, будто спинным мозгом: пилоты отказались от посадки неспроста.

Обширное пространство летного поля должно было хорошо просматриваться во всех направлениях. Но не тут-то было: откуда ни возьмись, стала неторопливо наползать стена густого тумана. Она приближалась к Шону, который замешкался, освобождаясь от парашюта. Что-то в этой дымке сразу вызвало беспокойство морпеха…

Туман полз против ветра.

– Твою мать! – выдохнул Илья, срываясь в сторону товарища. – А, блин!

Он споткнулся, запутавшись в ремне, тянувшемся к грузу. Резкий взмах ножа – и лейтенант уже несся к Шону, на бегу выдергивая пистолет из набедренной кобуры.

– Все нормально!? – косясь на туман, гаркнул он.

– Порядок, – ответил Шон, зашипел. – Ногу немного потянул. Сейчас, парашют отстегну…

В ту же секунду из клубов тумана выскользнула резкая тень. Илья, не жалея, разрядил в нее магазин из шестнадцати патронов, мгновенно выбросил опустевший и вставил новый.

Тварь уже замерла – у самых ног парашютистов. И стало понятно, что патроны потрачены не напрасно: трехметровое тело, будто лишенное кожи и сплошь состоящее из мощных мышц, огромная пасть с выпирающими десятисантиметровыми клыками, жуткие когти на лапах. Практически все пули вошли в тело, но, видимо, только одна оказалась смертельной – та, что попала в мозг через пузырящееся месиво глаза.

– Что за дрянь такая? – поинтересовался Илья, стараясь сохранять спокойствие. Это получалось не очень хорошо. Не отрывая взгляда от кромки тумана, морпех извлек из второй кобуры еще один пистолет. Перед прыжком это казалось излишним, теперь он злился, что не обвешался с ног до головы гранатами.