Смертельный мир - Евгений Константинов

Но Максиму роль Творца не надоедала. Да и как могла надоесть самая интересная из всех существующих игра, в которой ты не лепишь пластилиновых солдатиков, вручную передвигаешь их с места на место и плюешься в них иголкой, а та «игра», в которой по твоей воле в игрушки превратились живые люди!

И Творец играл по собственным правилам, а иногда и вообще без всяких правил. Он переносил в настольный мир все новых и новых преобразованных людей, а еще – разные вещи, на которые выборочный преобразователь не мог воздействовать: кусочки того же пластилина, маленькие дощечки, отрезки тонкой проволоки, косточки, нитки, обрывки материи и бумаги… Переносил он и пищу: хлебные крошки, мелко нарезанные кусочки колбасы, да просто объедки со своего стола, не забывал Творец менять воду в водопойном блюдце, не брезговал наводить в созданном своими руками мире порядок, то есть, убирать грязь и трупы – для него это было делом пары минут.

В настольном мире никто не умер от голода или жажды. Но погибали по другим причинам. Первое время после сотворения мира Максим Акиньшин любил поразвлечься, поэкспериментировать. Например, открывал окно, и комнатная температура, вскоре понижалась до температуры улицы, что для полуодетых лилипутов становилось катастрофой. Или вдруг на настольный мир проливался ливень из огромных капель – так шалил Творец, поливая творение рук своих из обычной детской лейки. Устраивал он и ураганы – попросту дул на мир сверху; устраивал и смертельные охоты-облавы, когда брал в рот трубку и плевался иголкой уже не в пластилиновых солдатиков, а в живых людей…

Происходили в настольно мире вещи похуже «шалостей» Творца. Преобразованные не имели возможности преодолеть окружающие их замкнутый мир гладкие стены, зато для рыжих муравьев они не составляли проблем. Но если в настоящем мире муравьи для человека так и оставались муравьями, то в настольном мире они оказывались размером с собак, от ядовитых укусов которых преобразованные погибали в жутких муках. Немалую угрозу представляли кровопийцы-комары, ничего хорошего не приходилось ждать от тараканов и тем более, от пауков, для которых люди настольного мира были таким же лакомым кусочком, как обычные мухи…

А еще были обычные человеческие болезни, от которых в настоящем мире существовало множество спасительных средств. Здесь же горе было тому, у кого начинали болеть зубы!

Но Творец на то и Творец, чтобы не обрекать подвластных ему людей на постоянные муки. Узнавая через своего наместника, получившего в настольном мире имя Манай, о бедах и проблемах преобразованных, он выкладывал в определенных местах измельченные таблетки, разнообразил еду, поставлял нужные предметы, в первую очередь такие, которые могли заменить оружие, чтобы защищаться от главного бедствия – насекомых. Заботился Творец и о том, чтобы в созданный им мир попадало побольше разных специалистов, особенно врачей.

Постепенно жизнь, если это можно было назвать жизнью, в настольном мире начала упорядочиваться. Наместник Манай по праву считался в этом мире первым после Творца, что давало ему немалые преимущества по сравнению с остальными преобразованными. Он даже начал получать от такого существования своеобразное удовольствие. Но вот однажды случилось настоящее бедствие. В квартиру через открытую форточку залетел воробей.

Для людей в настольном мире эта безобидная птичка оказалась громадным беспощадным чудовищем. Немного полетав по комнате, воробей обнаружил то, что искал – пищу. На столе ее оказалось предостаточно. Маленьким двуногим существам практически некуда было спрятаться от его зорких глазенок и его скорого на склевывание клюва. Для воробья глотать этих медлительных букашек оказалось проще, чем семечки подсолнечника, ведь те сначала приходилось освобождать от шелухи, а эти были такие мягкие и такие вкусные!

Воробей жрал и жрал. Для него пространство настольного мира было ничуть не больше, чем пространство на тротуаре длиной в полтора человеческих шага или в пять-шесть его прыжков. Вот он и прыгал из угла в угол, кого-то насмерть придавливал лапами, кого-то ловко защемлял клювом и в миг проглатывал.

Прыгал до тех пор, пока на какое-то время не насытился. Потом попил воды из блюдца, которое для преобразованных казалось настоящим озером, почистил перышки и взлетел на стену, огораживающую настольный мир. Сверху ему очень хорошо было видно, в каких уголках продолжают двигаться выжившие букашки. Отдыхал воробей совсем недолго и вскоре вновь прыгал по настольному миру, и каждый его стремительный клевок оказывался последней секундой жизни обитателей этого мира…

Сколько же несчастных погубила маленькая для обычного человека птичка воробей! И, скорее всего, съела бы всех до единого, не вернись в квартиру хозяин. Воробей умудрился благополучно упорхнуть обратно в форточку. А в настольном мире осталось в живых не больше полутора десятков живых людей.

Вот тогда-то Творец и решил устроить Великое Переселение из настольного мира в мир за стеной. В мир, где население исчислялось бы не десятками, а сотнями человек, где у них появилась бы возможность иметь лошадей и разводить скотину, где на настоящей земле росли бы настоящие, пусть и преобразованные деревья, и где могли бы рождаться и расти дети.

Для того чтобы его создать, Творец, к тому времени избавившийся от финансовых проблем, поменял квартиру, а потом начал кропотливую работу, собственноручно вылепливая из специальных материалов макет мира размером в половину комнаты. Переносил туда грунт и камни-горы, строил, то есть лепил из пластилина дома и крепости, проводил проводку к трем электронагревательным плитам, сооружал озеро и выпускал в него аквариумных рыбок, а в леса и на поля – преобразованных лошадей, коров, свиней, овец, коз, кур, индюшек…

На работу ушло несколько месяцев. Когда мир за стеной был полностью подготовлен к переселению, Творец в очередной раз обратно преобразовал Артура-Маная и рассказал, чего ждет от переселенцев и тех, кто будет приходить вслед за ними.

Всего перебраться на новое место жительство предстояло двенадцати мужчинам – по количеству крепостей, построенных в Мире за Стеной, и четырем женщинам. Творец потребовал, чтобы они разделились, как минимум, на три противоборствующих группы, которые со временем увеличатся в десятки раз и превратятся в государства. В этих государствах должны были появиться свои правители, своя знать и чернь, свои армии. Он обозначил правила, по которым должны были жить преобразованные, и законы, которые вменялось неукоснительно соблюдать. А затем Творец вернул Манаю микроскопический рост и вместе с остальными переселенцами перенес на Нейтральный остров…

С тех пор минуло почти сорок лет. Из первых преобразованных помимо кардинала Маная до сих пор здравствовали лишь князь Низлый и царица Гуща. Остальные погибли, – в мире за стеной, если кто и умирал своей смертью, так только по болезни. От старости же до сих пор не умер ни один человек.

Без посторонней помощи надеялся уйти на тот свет и он, кардинал Манай, самый влиятельный, самый почитаемый и самый, как он всегда думал о самом себе, ценный человек мира за стеной. Но уйти не сейчас, а лет эдак… через десять-пятнадцать…

Но вот два дня назад лейтенант Галлузо, вассал барона Ольшана и один из тайных агентов донес Его преосвященству о неком пришлом Фролме, который во время просветительной беседы с бароном Волленвейдером якобы заявил, что Творец выбрал его себе на замену, опасаясь, что в скором времени умрет, а также показал ему принцип действия прибора, уменьшающего и увеличивающего людей, то есть, выборочного преобразователя!