Яблоко Евы - Пегги Морленд

Любовь. Она зажала кончик бумаги меж зубов. Зачем копаться в своих чувствах? Пусть они существуют сами по себе. И все же она не могла оставаться равнодушной: Рэнд Кёрси сумел проложить дорогу к ее сердцу.

Не то чтобы ей было незнакомо это чувство. Она и прежде влюблялась, правда лишь однажды. И эта любовь оставила свои рубцы. Она любила Дентона, хотя он и был негодяем. Выходя за него замуж, она, конечно, не знала, какой он мерзавец. Его истинная сущность всплыла на поверхность позднее — после того, как был подписан брачный контракт и ее отец, уйдя на пенсию, передал Дентону свою медицинскую практику… После того, как она отдала мужу свое сердце.

Воспоминания причиняли ей боль. Но Сесил уже давно привыкла жить с этой болью. Зато перестала верить мужчинам и решила больше ни с кем не сближаться, чтобы уберечься от страданий.

К сожалению, их с Рэндом сближение прошло незаметно, а теперь он был настолько близок, что ей казалось, она слышит биение его сердца, как если бы это было ее собственное. Подобная мысль напугала ее, но не так сильно, как следовало бы ожидать.

Сесил отбросила одеяло и села в постели, потягиваясь. Может быть, пришло время пересмотреть свою позицию? Может быть, рискнуть и признаться Рэнду в своих чувствах к нему?

От неожиданной мысли у нее внутри похолодело. Она застыла, все еще со вскинутыми вверх руками, потом они безвольно упали на колени, и плечи ее тоже поникли. Но ведь Рэнд не хочет обзаводиться семьей, он сам ей об этом говорил. «Вздор!» — проговорила она вслух и встала с постели. Если кому-нибудь и нужна семья, так это именно Рэнду Кёрси. Он прирожденный отец семейства: терпеливый, добрый и справедливый.

Она же не слепая и не дурочка, собственными глазами видела, как он обращался с Сисиль. И даже ее мальчишки хорошо к нему относятся. Дело за малым — убедить в этом самого Рэнда. Пожалуй, направить его на путь истинный для нее большого труда не составит. Ведь она такая же настырная, как ее дочь, и умеет пользоваться своими чарами.

Остановившись на этом решении, Сесил вновь взяла записку в руки. «Чувствуй себя как дома», — прочла она вслух и перебросила записку через плечо. Спасибо, доктор Кёрси, я так и сделаю, сказала она и стала одеваться.

В кухне она нашла банан и с бананом в руках пошла осматривать дом. Рэнд был исключительно аккуратным, все вещи находились на своих местах. Комнаты были обставлены со вкусом, но ей показалось, что все они не имеют своего лица, ни один предмет не говорил об интересах хозяина, и можно было подумать, что здесь вообще никто не живет. Его дом совсем не походил на ее жилище.

Жуя банан, она прошла через холл. Одна из комнат оказалась закрытой. Взявшись за ручку двери, Сесил постояла в нерешительности. Незачем совать нос куда не следует.

Но ведь он написал: «Чувствуй себя как дома», пробормотала она про себя и, вскинув голову, открыла дверь и заглянула в комнату. Вероятно, это был его кабинет, единственная комната, в которой он проводил много времени.

— Ну и пусть я сую нос куда не следует! — Распахнув дверь, она остановилась на пороге.

Стены кабинета были облицованы панелями красного дерева и обвешаны полками с книгами, альбомами и коллекцией видеокассет. На одной из полок стоял телевизор, а на некотором расстоянии от него — глубокое кресло и оттоманка. Сесил вошла в кабинет и села в кресло. Удобно устроившись, она положила босые ноги на оттоманку.

Доев банан и держа кожуру в руке, она продолжала осматривать кабинет, расположившись в кресле, которое, вероятно, было у Рэнда любимым местом отдыха.

Стол с компьютером, монитором и телефоном находился перед книжными полками и был освещен утренним светом. Здесь также царили чистота и порядок, что нисколько не удивило Сесил — хозяин дома был настоящий чистюля.

На столе рядом с креслом стояли две фотографии, обрамленные двойной рамкой. На одной была молодая пара; судя по одежде и качеству фото, снимок был сделан давно. С другой стороны в рамку была вставлена фотография мальчика лет пяти или шести, который стоял между мужчиной и женщиной. Внимательно разглядев снимок, Сесил поняла, что мальчик — это Рэнд. Она улыбнулась, глядя на острые коленки и тонкие ножки. Ребенок обнимал обоих взрослых.

Сесил почувствовала, что на глаза у нее наворачиваются слезы. Его родители. Он похож на них: у отца тоже ямочка на подбородке, но улыбается Рэнд, как его мать, открыто и дружелюбно. Она поставила фотографию на место и задумалась.

А Рэнд говорил, что не хочет иметь семью. Сесил утерла слезу и всхлипнула. Он жаждет семейного счастья, но слишком упрям и напуган, чтобы пойти на риск. То, что он хранит это фото столько лет, да еще в комнате, где проводит большую часть времени, говорит о том, как он дорожит памятью о семье.

Внезапно зазвонил телефон, и Сесил вскочила, уронив кожуру банана на пол. Ответить или нет? С минуту она раздумывала, но потом решила снять трубку, ведь мог звонить сам Рэнд. Не успела она подойти к телефону, как заработал автоответчик.

Остановившись возле стола, она стала ждать. Может быть, и правда Рэнд. Интересно, что он хочет сообщить.

— Рэнд? Это я, Эмбер.

Сердце у Сесил заныло: что еще за Эмбер? Она стала пятиться к двери, не сводя глаз с автоответчика. Она не хотела слушать, но голос женщины преследовал ее, становясь все громче.

— Мне нужна твоя помощь.

Наступила пауза, и Сесил могла бы поклясться, что она услышала всхлипывание. Она схватилась за дверь, не желая больше ничего знать.

— Я беременна.

Сесил замерла, все внутри у нее похолодело. Она продолжала сжимать ручку двери. Беременна?

— Ты единственный, к кому я могу обратиться. Рэнд, пожалуйста, помоги мне.

Дернув за ручку, Сесил распахнула дверь и выскочила из комнаты.

А голос за закрытой дверью глухо говорил ей вслед:

— Я помню, я обещала тебе быть осторожной, но… ведь ты меня знаешь. Я люблю тебя, Рэнд. Пожалуйста, позвони мне.

Заткнув уши, Сесил ринулась прочь, обливаясь слезами. Она быстро собрала свои вещи и еще быстрее добежала до машины. Сев за руль, она ощутила слабость и тошноту. Ей казалось, что она очутилась над пропастью. Благодарение Богу, она вовремя остановилась и не упала в нее. Счастье еще, что услышала этот звонок…

Нет, ей определенно повезло: она все слышала и в результате спасла себя от унижения и страданий. Ведь еще немного — и призналась бы Рэнду в любви!

«Рэнд, я беременна».

Вот гад! Сесил включила зажигание, и мотор заработал. Рэнд ничем не отличается от всех остальных, только лжет более убедительно. Интересно, скольких детей он произвел на свет, не признавая себя отцом?

Рэнд пробивался по запруженным транспортом магистралям на большой скорости. Не в его это привычке, но сегодня он спешил. Может быть, впервые у него есть причина торопиться домой из больницы: его ждут. Подумав об этом, он улыбнулся.