Луч света в темном царстве - Павел Вяч

В следующий миг сидящий передо мной трактирщик растаял в воздухе, и не успел я дернуться, как мне на плечо опустилась тяжелая рука Людвига.

Горло обожгло холодной сталью не то ножа, не то меча, в ухо ударил зловещий шёпот трактирщика:

— А ну повтори, что ты только что сказал, кадет Денебери… Или лучше сказать… мистик Ковена?

— Не дури, Людвиг, — аккуратно просипел я, стараясь не двигаться. — Я мультик.

— Только высокоуровневые некроманты могут видеть так глубоко, — не поверил мне Людвиг. — Ты один из них…

— Любой маг Жизни может почувствовать пульс, — просипел я, чувствуя, что лезвие вжимается всё глубже, а по горлу уже течет теплая струйка крови. — Обычное Биение Жизни!

— То есть, — я с облегчением почувствовал, как клинок Людвига перестал врезаться мне в горло, — хочешь сказать, что я ошибся?

— Слушай, мужик, — меня дико взбесила эта ситуация. — Я вообще не понимаю, чего ты на меня прыгнул! Что до твоего сердца, в душе не чаю, скрываешь ли ты пульс, или у тебя там вместо него артефакт какой стоит!

— Тогда есть только один способ избавиться от возникших между нами недопониманий, — голос Людвига показался мне каким-то бесцветным, что ли? — Старый добрый поединок Чести!

— Да брось! — вот уж что-что, а драться мне совершенно точно не хотелось. Особенно с Людвигом. — У меня ещё куча дел на сегодня. Вика встретить, ребят ввести в курс дела, на занятия с Сиамом попасть.

— Успеется, — Людвиг, судя по голосу, отошел на шаг назад. — Я должен удостовериться, что ты не предатель.

— Ты вообще нормальный? — я выскочил из-за стола и огляделся по сторонам. — Вместо полноценной крепости построили милый городок, застава существуют на нелегальных манипуляциях, а резервисты превратились в сытых и ленивых бюргеров, а ты мне лечишь про предательство?!

— Не бойся, — Людвиг, к моему облегчению, проявился в трех шагах от меня. — Если тебе нечего скрывать, ты не пострадаешь. Поединок Чести не зря так назвали.

— Что за бред, — протянул я. — Ты же сильнее меня!

В памяти было свежо воспоминание о том, как трактирщик с легкостью отмахнулся от Вспышки и Копья света.

Гребаный антимаг…

А про его физическую форму и вовсе молчу! Да от него так и разит смертельной опасностью!

— Что ж, — Людвиг улыбнулся своей сумасшедшей улыбочкой. — Значит ты умрешь.

Внимание! Людвиг ван Хелси вызывает вас на Поединок Чести!

Уведомление вспыхнуло прямо перед глазами, сожрав сразу половину имеющейся маны и на мгновение меня ослепив.

А в следующий момент я услышал свист рассекаемого воздуха и машинально отпрянул назад.

Людвиг наступал на меня со скучающим выражением лица, но меч его сверкал в опасной близости от моего лица.

Пришлось отступать ещё и ещё, до тех пор, пока я не уперся в стену.

Разрывая дистанцию с безумным трактирщиком, я не забывал формировать плетение Щит Мертвых и призвал из Инвентаря мешочек с костями.

Кости полетели на пол, а я остро пожалел, что так и не обзавёлся личным посохом или, на крайний случай, жезлом!

— И это всё? — хрипло каркнул трактирщик, с любопытством осматривая вспыхнувший передо мной щит. — Где твое оружие, кадет?

— Ещё не обзавелся, — хмуро буркнул я, выставляя перед собой руки.

В левой я держал плетение «Костяной шип», в правой — «Копье света».

— Смертельная ошибка, — равнодушно заметил Людвиг и сделал молниеносный укол своим клинком.

Мой щит мигнул, и десятая часть маны мгновенно испарилась.

Я же, не дожидаясь, пока трактирщик обнулит мою защиту, швырнул в него сначала Копье света, от которого он снова отмахнулся, а затем активировал «Шипы».

Мешочек с костями так и лежал на полу — то ли Людвиг его не заметил, то ли не посчитал угрозой — и сейчас он оказался позади трактирщика.

Взмах рукой, и дюжина фаланг летит Людвигу в спину.

— Что за…

В последний момент Людвиг что-то почувствовал и даже дернулся в сторону, но это ему не сильно помогло.

Три шипа пролетели мимо, штук шесть беспомощно звякнули о скрытые под одеждой доспехи, но последние три попали в цель.

Я почувствовал боль трактирщика, услышал звук рвущейся кожи, а в нос мне ударил металлический запах его крови.

— Ах ты, щенок….

В глазах Людвига мелькнуло удивление, которое в следующий момент сменилось безумством ярости.

— Пор-р-рву!

Я хорошо помню то чувство страха, когда увидел первого пса, замах ритуального кинжала, мчавшихся на нас упырей и как оказался в горячке боя во время рейда.

И мне казалось, что это самое страшное, что пережил в жизни.

До этого момента…

Подумаешь, песьеголовый или ритуальный кинжал! Пятерка гвардейцев, на которых я напал со спины… Да даже то побоище и выстреливающие во все стороны ребра псов!

Сейчас, по сравнению с Яростным безумием, мелькнувшим в глазах Людвига, это все казалось сущей ерундой.

Поскольку сейчас на меня смотрела сама смерть.

Тело сработало на голых инстинктах — швырнуть перед собой Вспышку и броситься вправо, одновременно выкручивая Грань Волка на максимум.

Шух!

Лезвие меча просвистело рядом с моей ногой, чудом не отхватив мне стопу…

Фьють!

Брошенный метательный нож разминулся с моим правым ухом на какие-то миллиметры…

Дзанг!

Попавший под руку стальной поднос отправился в полет и жалобно звякнул, встретившись с клинком Людвига…

Я скакал по харчевне, как кот, проспавший весь день и вышедший ночью на бой с тенями.

Летал, как бешеная белка, не гнушаясь бегать по столам и даже по стенам.

Кувыркался как матерый каскадер, не забывая швыряться в Людвига стульями, подносами, солонками, кружками и прочей кухонной утварью.

И тем не менее, Людвиг умудрялся меня задевать.

Щит пока справлялся, но мана с каждым пропущенным ударом проседала на десятую часть.

Несколько раз я пытался достучаться до впавшего в боевую ярость трактирщика, но всё было тщетно — Людвиг превратился в быка, перед глазами которого мелькала алая тряпка.

Я уже прикончил второй бутылек маны и всерьез подумывал над тем, чтобы прорываться на улицу, как случилось нечто неожиданное.

Сначала по харчевне пробежала тень, затем я почувствовал чей-то ровный пульс, а следом за моим столиком у окошка появился… Сиам.

— Неплохо, — бесстрастно протянул он, наблюдая за тем, как я в очередной раз чудом ухожу от клинка Людвига. — А что, если так?